Вулф выпрямился. Я уже начал удивлялся, что он не встал раньше. Часы на стене показывали две минуты пятого, а ничто на свете - ни пожар, ни наводнение, ни убийство - не могло поколебать привычный распорядок Вулфа: с четырех до шести часов он всегда священнодействовал в оранжерее. Я был потрясен: даже посмотрев на часы, мой шеф продолжал сидеть в кресле.
Тут Вулф быстро произнес:
- Арчи, пожалуйста, проводи мисс Лофхен в гостиную и возвращайся за указаниями.
- Но ведь... - бессвязно залепетала Карла, - это совсем не...
- Прошу вас, - резко перебил Вулф. - Раз уж я берусь за дело, предоставьте его мне. Не теряйте времени и идите с мистером Гудвином.
Я вышел, а она послушно последовала за мной. Я усадил её в гостиной и, выходя оттуда, плотно затворил за собой дверь. Закрыл я и вторую дверь, вернувшись в кабинет.
- Я опаздываю, - сказал Вулф. - Сейчас уже ничего не успеть. О мистере Дрисколле и всех прочих я судить не могу, пока ты сам не побываешь на месте и не расскажешь мне, как обстоит дело. А мне, прежде чем пойти наверх, придется позвонить в Лондон мистеру Хичкоку. Дай-ка мне книжечку с его личным телефоном.
Я достал из сейфа записную книжку и протянул её Вулфу.
- Спасибо. Отправляйся с мисс Лофхен на назначенную встречу. Поговори с мисс Тормик. Из документа следует, что она имеет право носить мою фамилию. А раз так, то я категорически отвергаю даже самую возможность, что она украла бриллианты из пиджака того человека. Исходи из этой предпосылки.
- Мисс Лофхен говорит, что документ нужно вернуть.
- Пока он останется у меня. Пусть на сей счет иллюзий не питает. Ничего не упускай и никем не пренебрегай. Сам Никола Милтан тоже родом из Югославиии. Точнее, из южной части Сербии, бывшей Македонии. Присмотрись к мисс Тормик и побеседуй с ней. Первое, что тебя должно интересовать, - это история с бриллиантами. Второе - та бумага, которую мисс Лофхен спрятала в мою книгу. Если ты не сумеешь разобраться с бриллиантами и мистер Дрисколл будет настаивать на том, чтобы привлечь к делу полицию, тогда привези его сюда, ко мне.
- О, не сомневайтесь. В каком виде прикажете его доставить? Целиком или по кусочкам?
- Как хочешь, но привези. Ты неплохо поднаторел в таких играх.
- Премного благодарен. Но на самом деле, по-моему, вам лучше дать мне расчет. Со следующей минуты я увольняюсь.
- Откуда увольняешься?
- Отсюда. От вас.
- Вздор!
- Нет, босс, чистая правда. Вы наплели фэбээровцу, что никогда не были женаты. А у вас, оказывается, есть взрослая дочь. Ну и... - я пожал плечами. - Я, конечно, не девица-жеманница, но есть же пределы распутству...
- Хватит чушь городить. Отправляйся с ней на встречу. Бедная девочка была сиротой, и я её удочерил.
Я недоверчиво покивал.
- Ничего себе дельце, и что особенно приятно - все ясно как день божий. Как вы думаете, что сказала бы моя мать...
Тут я заметил, что его лицо застыло, и понял, что приблизился вплотную к той черте, за которую лучше не переступать. Поэтому я небрежным тоном спросил:
- Это все?
- Да.
Я надел пальто и шляпу в прихожей, помог одеться иноземной княжне, и мы, выйдя на улицу, уселись в родстер, который я оставил у тротуара. Набирая скорость по пути к Парк-авеню, я про себя отметил, что, видно, Вулф решил до последнего защищать честь своей семьи, коль скоро собрался просадить двадцать зеленых на телефонный звонок в Лондон, Я, правда, никак не мог взять в толк, чем такой звонок может ему помочь.
Глава 3
Поначалу сборище у Николы Милтана, назначенное на пять часов, до боли напоминало какую-то нелепую забаву взрослых людей - бриллианты! кто взял бриллианты? - происходящее было глупо и смешно до слез. Но чуть позже я уже и сам понял, что не все тут так просто.
Дом, куда меня привела мисс Лофхен, внутри оказался приятнее, чем снаружи. Не броский и не кичливый, да и внутреннее убранство не оставляло впечатления, будто все вокруг принарядили исключительно для того, чтобы поразить посетителей. Пока я вышагивал следом за Карлой, которая повсюду высматривала свою подругу Нийю, я имел прекрасную возможность поглазеть по сторонам и, естественно, будучи истым сыщиком, не преминул воспользоваться ею. На первом этаже старинного четырехэтажного особняка располагались приемная, главная контора и несколько кабинетов поменьше; этажом выше тянулся длинный коридор с серым ковром на полу, а двери из коридора вели в комнаты для занятий танцами; ещё выше размещалось фехтовальное отделение с двумя залами, но не очень просторными, из которых один был побольше, а другой - поменьше, а также душевые и раздевалки; последний этаж занимали помещения Милтана и его жены. Впрочем, их комнаты мне не показали. Нийю удалось обнаружить в женской раздевалке. Карла извлекла её оттуда в коридор, представила нас друг другу, и мы обменялись рукопожатием. Нийя Тормик спросила:
- Вы можете, мистер Гудвин, хоть как-то помочь мне в этой кошмарной истории? Вам удастся пресечь ужасную ложь этого человека? Правда? Вы обязательно должны это сделать! Я так надеялась, что Ниро Вулф... мой отец...
Говорила она, словно мурлыча, но все же её произношение было лучше, чем у Карлы. Слава Богу, она ничем не напоминала Ниро Вулфа, в противном случае, её нужно было бы выставлять в балагане. Впрочем, неудивительно хе-хе! - он же её только удочерил. У нее, как и у Карлы, были черные глаза и очень стройная фигурка - ну, разве что на какой-нибудь дюйм полнее, чем требовалось; однако её подбородок, да и все лицо смотрелись, как картинка. Тем не менее общее впечатление я бы выразил так: "подойди ко мне" и "не тронь меня" - причем, все одновременно. Поскольку я довольно долго общался с её отцом, то, наверно, и уделил девушке при первом беглом осмотре куда больше внимания, чем любой другой особе женского пола. С первого взгляда у меня сложилось мнение, что она умна и привлекательна, но с окончательным приговором я решил повременить, пока не узнаю её получше. Она заметила, что я рассматриваю её одеяние - некую зеленую хламиду, перехваченную спереди поясом, выглядывающую из-под неё белую парусиновую блузку, рейтузы, белые гетры и гимнастические туфли.
- Я как раз давала урок, - сказала она. - По просьбе Милтана. Он не хочет скандала. Да и никто не хочет, кроме этого дуралея Дрисколла. Надо же, какой лгун - у меня на родине знали бы, что с ним делать. Карла сказала, что ему... что отец уже знает про меня, да и вы, наверное, тоже. Только я не хочу лишней огласки. А почему отец сам не приехал?
- Ниро Вулф? О, это тяжелый случай. Почти клинический. Он вообще никогда не вылезает из дома, кто бы его ни просил.
- Но я все-таки его приемная дочь.
- Да, я уже понял. Но, заметьте, вы в Нью-Йорке уже несколько месяцев, а найти адрес вашего папочки в телефонном справочнике совсем не трудно.
- Но он же меня бросил. Меня всю жизнь учили его ненавидеть. Мне совершенно не хотелось...
- Пока вы не попали в беду. Кажется, вам было три года, когда вы с ним расстались. Впрочем, это не столь важно. Меня послали сюда, чтобы спасти вас от тюрьмы, и время не терпит. Надеюсь, вы понимаете, что мне необходимо знать правду. Что вы делали с пиджаком Дрисколла?
Ее подбородок дернулся, а глаза испепелили меня на месте.
- Ничего. Я вообще к нему не прикасалась.
- А зачем вы заходили в мужскую раздевалку?
- Я туда не заходила.
- Здесь, в школе, есть какая-нибудь девушка, похожая на вас?
- Нет. Очень похожей нет.
- То есть перепутать вас с кем-либо ещё Дрисколл не мог?
- Нет.
- Что вы делали вчера в то время, когда Дрисколл, по его словам, заметил вас в раздевалке около его пиджака?
- Я давала урок мистеру Ладлоу.
- Урок фехтования?
- Да, на шпагах.
- В большом зале?
- Нет, в маленьком, что в конце коридора.
- Кто такой мистер Ладлоу?
- Клиент, который берет у нас в школе уроки фехтования на шпагах.
- Вы уверены, что давали ему урок именно в то время, когда Дрисколл якобы видел, как вы обшаривали его пиджак?
- Уверена. Мистер Дрисколл пришел к Милтану без двадцати пять. Он сказал, что одевался почти пятнадцать минут. Я начала урок с мистером Ладлоу в четыре часа, и, когда Милтан прислал за мной, мы с ним ещё занимались.
- И вы ни разу за весь урок не отлучались из зала?
- Ни разу.
Карла Лофхен перебила:
- Но, Нийя! Ты что, забыла, ведь Белинда Рид заявила, что примерно в половине пятого видела тебя в коридоре?
- Она лжет, - спокойно возразила Нийя.
- Но и тот, кто был с ней, тоже тебя видел!
- Он тоже лжет.
"Боже милостивый, - подумал я, - какое счастье, что здесь нет Вулфа, и он избавлен от этого зрелища".
Представляю, каково ему было бы наблюдать, как его дочь делает из себя посмешище! Пока все говорило за то, что воссоединение вулфовской семьи произойдет уже только за решеткой.
- Ну а Ладлоу? - отрывисто бросил я. - Он что, тоже лжет?
Она заколебалась, нахмурив брови, но, прежде чем нашлась, что ответить, послышался мужской голос. Его обладатель возник откуда-то со стороны лестницы. Он был примерно моих лет и такого же сложения, с располагающим взглядом светлых глаз, в сером костюме из дорогой ткани, который сидел на нем так, словно был сшит по заказу.
