- Новая любовь? - она улыбнулась, её забавлял рассказ.
- И он так думал. А потом понял: нет, не новая любовь...
- А что же? - Нинико заинтересовалась всерьез.
- Новая любовь - это потом. А вначале - презрение и месть Он рисовал в своем воображении эту месть... И ей, и своему сопернику. Он видел её раскаявшуюся, раздирающую рубашку на груди с криком - прости! Конечно, он и не пытался мстить, они уехали в другой город, их было не достать. Но даже слепой ярости и презрения оказалось достаточно: любовь сгорела в этом огне, и он перестал мучиться. А потом у него появились и новые подруги, и новая любовь. Тебе неинтересно?
- Выходит, лекарство от любви - презрение?
- Точно. Почти математическая формула, - он замолчал, и она вдруг поняла, что он говорил о себе. Утешал её, предлагал себя в товарищи по несчастью.
- А лекарство для любви существует? Не против, а для.
- А как же?! Могу поделиться, - Саватеев наклонился к ней:
- Шампанское, милая Нинико. И деньги. Но в большом количестве.
- И только?
- С хорошими деньгами мужчина чувствует себя увереннее, и, если он не дурак, легко завоюет её сердце. Он может покупать ей цветы и подарки, ужинать с ней в ресторане, уехать с ней к морю... Деньги все упрощают до предела.
- Это уж слишком, - возразила Нинико, - грустно, если это так. Грустно, обидно и неприятно.
- Большие деньги это нечто другое, чем просто деньги. Это как раз тот случай, когда количество переходит в новое качество. Скоро они у меня будут. Я сделаю аппарат, которого нет нигде в мире. Абсолютно нигде. И потом я покажу тебе весь мир, и ты убедишься, что жизнь прекрасна. Подожди немного.
- Ладно. Я подожду, - она невесело улыбнулась. - Мне ведь все равно ничего другого не остается.
На небольшой эстраде заиграл оркестр: пятеро молодых парней в пестрых цветных сорочках и джинсах; звуки скрипки, тревожный перестук барабана, легкие переливы рояля. Кудрявый молодой гитарист наклонил к себе микрофон, тронул гитару и запел:
...В пустых институтах наука пылится,
Ларьками покрыта родная страна.
Не падайте духом, профессор Голицын,
Доцент Оболенский, налейте вина....
- Выпьем-ка еще, для расслабухи, как теперь говорят, - он наполнил бокалы, поднял свой, их взгляды встретились, Нинико не отводила глаз. Она чувствовала теперь благодарность к Саватееву. Что бы про него не говорили, она убедилась насколько это умный и тактичный человек. А ведь он, скорее всего, знает о прошлых её отношениях с Андреем. И ни единого намека.
Потом они танцевали, ей было спокойно и приятно, Саватеев нежно и уверенно обнимал её, она чувствовала его сильные руки и отдавшись во власть музыки и охватившего её ощущения близости, боясь спугнуть это ощущение словами, молчала.
...Листает судьба наши дни, как страницы,
Луна равнодушная смотрит с небес,
Как миллионеры, профессор Голицын,
Твоих аспиранток ведут в "Мерседес".
Когда они вернулись, к их столику подошел покачивающийся высокий парень и ухватил Нинико за локоть:
- Потанцуем?
Нинико подняла на него глаза и отрицательно качнула головой. Парень попытался присесть за их столик.
- Слушай, дорогой, не мешай нам, - Саватеев спокойно достал из кармана купюру в пятьдесят рублей и вложил её в ладонь незнакомца. - На закажи себе пива, - и Саватеев кивнул в сторону бара.
- Да ты что, в натуpе, - парень тупо уставился на деньги, он явно ничего не понял и был сбит с толку. Наконец, он поднялся и направился к приятелям вглубь зала.
Донован за соседним столиком насторожился. Спутница с удивлением взглянула на его посерьезневшее лицо и невольно повернулась в сторону его взгляда.
- Роберт, я смотрю, тебя волнуют жгучие брюнетки, - она обиженно надула губки.
- Что ты, Эльза, просто мне кажется, этого парня я где-то встречал. Ты его не знаешь?
Она посмотрела на Саватеева, заодно обмерив взглядом и Нинико, и отрицательно покачала головой.
Нинико была встревожена не на шутку.
- Может быть, уйдем? Они нас в покое не оставят, - прошептала она.
- Да это мой дом родной. Не волнуйся. И не смотри в их сторону.
Появился официант и торжественно разложил перед ними металлические овальные тарелки с бастурмой.
- Слушай, позови Валеру.
- Сейчас. Момент.
Валерий появился через минуту, он встал рядом и, вглядываясь в дальний угол зала, незаметно спросил:
- Женя... Ты меня отвлекаешь. Я, между прочим, на работе.
- Извини, я думал ты на лекции. Пройдем к бару. Есть разговор.
Они остановились у стойки.
- Мне надо на 15 минут пистолет, на прокат. Никаких глупостей, гарантирую.
- Запросы у тебя...
- Хочу удивить подругу. Она от оружия балдеет. Покажу и верну. Ну? Попроси у охранника. Если сомневается, пусть вытащит обойму. Валера, выручи. Такая женщина, ты посмотри...
- Да видел я, - Мареничев тяжело вздохнул. - Ладно, попробую.
Саватеев вернулся к столу.
- Женя, не нравится мне все это, - прошептала Нинико.
- Не волнуйся. Неужели доктор технических наук не обведет вокруг пальца этого дебила? - Выпьем. - Он наполнил бокалы.
Подошел Мареничев, наклонился к столу, на коленях у Саватеева оказался завернутый в салфетку тяжелый предмет. Он незаметно сунул небольшой пистолет за ремень, запахнул пиджак и поднял бокал.
Высокий оценивающе разглядывал Саватеева, поднявшего бокал.
- Кажный лох должен знать свое место, - пробормотал он и, прихватив стул, направился к столику Саватеева. Приставил стул, присел на край и в упор, прищурив глаза, взглянул на Саватеева.
- Ну что уставился? - Саватеев сдержанно улыбнулся. - Разуй глаза, дорогой, а то на чукчу похож.
- Ты вот что... Это самое... Зачем деньги дал? Откупиться хочешь? парень скрипнул зубами. Нинико смотрела на него с ужасом. - Выходи, поговорим.
Нинико схватила Саватеева за руку:
- Женя, давай уйдем.
- Ну уж нет. Подожди минуту. Не волнуйся. Посиди. Я сейчас, - Саватеев сказал ей это спокойно, протянул руку и коснулся её ладони. - Здесь Валера, не волнуйся.
- Давай, давай. Двигай, двигай, побазарим... - бормотал высокий.
Они пересекли шумящий зал.
Донован, от взгляда которого не ускользнула ни одна деталь, поднялся:
- Эльза, я на минуту. Надо, - и он не спеша двинулся к выходу.
В вестибюле высокий слегка подтолкнул Саватеева в бок:
- Зайдем в туалет.
Чистенький, в белом кафеле туалет был пуст. Высокий остановился у двери, загораживая выход.
- Ты кто такой? - повернувшись к нему, миролюбивым тоном спросил Саватеев.
- Не имеет разницы, - в голосе его звучала явная угроза.
- Имеет, дорогой мой. Потому что я - председатель всемирной солнечной системы, - Саватеев выхватил пистолет, и прижав к боку, направил ствол на собеседника. - Руки за голову. Я - из Солнцева. Слышал?
Парень ошарашенно кивнул, и поднял руки: о солнцевских боевиках по Москве ходили жуткие легенды.
В этот момент дверь за спиной парня распахнулась и появился Донован.
- Помощь нужна?
Саватеев, не удивляясь, словно только и ждал его появления, коротко бросил:
- Привет. А вот ещё один из Солнцева. - Голос Саватеева стал угрожающим: - А теперь твоей команде дается две минуты на сборы. Когда мы вернемся отсюда, ваш столик должен быть пустым, понял? В сторону девочки не смотреть. Если она пожалуется, найдем. Даже под землей. Бумажку, которую я вам дал, оставь официанту.
- Какую бумажку? - осипшим от неожиданности голосом, спросил высокий.
- Полсотню. Смотри, не перепутай, - Саватеев угрожающе передернул затвором. Парень, грохнув ногой по двери, вылетел в коридор.
Саватеев сунул пистолет в карман и протянув Доновану руку, представился:
- Женя. Спасибо за помощь, друг. В наше время редко кто так поступает.
- Меня зовут Роберт. Ты справился бы и без меня, - Донован пожал протянутую руку и с простецкой улыбкой смущенно топтался перед Саватеевым.
- Роберт? - переспросил Саватеев.
- Да. Роберт Донован. Так уж меня назвали родители. Я из Штатов. Что-то случилось?
- Ничего особенного. Какое-то чмо явилось в научный ресторан... Я ведь не хожу по их притонам.
Саватеев извлек из нагрудного кармана визитную карточку и протянул Доновану:
Донован бросил короткий взгляд на визитку:
"Научно-производственное объединение "Заря". Доктор технических наук Саватеев Евгений Степанович. Заместитель директора"
- Звоните. А сейчас нам лучше всего покинуть это заведение.
Через несколько минут, улыбаясь и стряхивая с рукава невидимые пылинки, Саватеев появился в зале. Повел глазами: парней не было, Нинико, черноглазая, встревоженная смотрела на него, он помахал ей рукой и прошел к бару. Мареничев без слов встал рядом.
- Пройдем ко мне, первая справа дверь по коридору.
Едва Саватеев перешагнул через порог, Мареничев протянул руку: - Давай пушку.
- На, милый ты мой доцент. Я тебя буду теперь восхвалять всю жизнь. Девочка в меня влюбилась окончательно и бесповоротно, - Саватеев был в ударе.
