Гаррис продолжал сидеть прямо, затем, глубоко вздохнув, протяжно простонал:
– Не надо доктора. Проклятье! Мне нужна полиция. Сделали ли вы что-нибудь, чтобы найти Эллен? Стоите тут, как истукан. Еще детектив называется! Человека пять дней нет, а вы бездействуете!
– Послушайте, мистер Гаррис,– Джонсон пододвинул к себе стул и сел. Он пытался говорить спокойно и взвешенно, надеясь подавить в собеседнике панику.– Нет причины думать, будто с вашей женой что-то случилось. Выбросьте это из головы. Подождите.
Он вытянул вперед руку, когда Гаррис стал сердито протестовать.
– Я понимаю ваши чувства. Я хорошо понимаю ваши чувства. Но войдите в наше положение. Все, чем мы располагаем,– это то, что она не была в отеле последние пять дней и ночей. Вы сами признались, что она не ожидала приезда. Если бы вы предупредили ее, то, может быть…
– Будьте вы прокляты,– злобно заскрежетал зубами Гаррис, вскакивая с постели, гневно сжимая кулаки.– Вы покрываете ее делишки и выгораживаете свой проклятый отель. Если бы меня поставили в известность утром прошлого вторника… – С горящим взглядом он замахнулся на сидящего детектива.
Джонсон вскочил на ноги и с легкостью отвел яростный удар.
– Полегче, полегче,– пробурчал он и подтолкнул Гарриса опять к кровати, куда тот упал, плача, закрывая лицо руками, как ребенок.
Джонсон стоял у кровати, с сочувствием глядя на него сверху и сказал:
– Хорошо. Доктора вам не надо. А как насчет выпить? Вам надо расслабиться, чтобы хорошенько подумать. Я могу позвонить вниз, чтобы принесли бутылочку.
Герберт Гаррис заворочался на кровати и простонал, не отнимая крепко прижатых к глазам рук:
– Не откажусь от стаканчика, у меня там полбутылки виски в сумке.
– Я попрошу льда принести. Вам с содовой или с чем-нибудь другим?
– Нет, с водой сойдет.
Детектив подошел к телефону и передал краткий заказ. Затем снова устроился на стуле.
– Подумайте хорошенько, мистер Гаррис,– настаивал он.– Мы ничего от вас не скрываем. Нет никаких доказательств того, что с вашей женой произошло несчастье. Может быть, она друзей своих встретила в понедельник. Может, они устроили пикник или на яхте отправились в путешествие, или еще что-нибудь в этом роде. Она ведь здесь на отдыхе.
Гаррис вновь сел на край кровати, потер усталые глаза.
– Мне надо выпить. Не откроете ли мою сумку? Джонсон тяжело поднялся, поставил сумку на вторую кровать и открыл ее. Он обнаружил, что бутылка полупуста. Направляясь в ванну, он услышал стук в дверь – это был посыльный, который принес графин со льдом. Детектив наполнил виски два стакана, положил в каждый несколько кубиков льда, добавив воды из-под крана, и почти силой вложил питье в вялую руку Гарриса.
– Выпейте, мистер Гаррис. Вы думаете над тем, что я вам сказал минуту назад?
– Я думаю об этом,– хрипло согласился Гаррис.– И все это – дерьмо. У Эллен нет здесь друзей. Если бы она случайно встретила кого-то и решила куда-нибудь отправиться, она сразу же сообщила бы мне, черт возьми, неужели вы этого не понимаете? – Он метнул взгляд на Джонсона и, наполовину опустошив свой стакан, закашлялся.
Джонсон отпил глоток и осторожно сказал:
– Имейте в виду, мистер Гаррис. Я ведь здесь на службе. Все, что я действительно знаю, я вам сказал. Миссис Гаррис никто больше не видел с вечера последнего понедельника. Может, есть что-то еще, чего я не знаю. Мой шеф, мистер Меррил, будет у себя в конторе в восемь утра. Он старший службы безопасности, и мало что из происходящего в «Бич-Хэвен» проходит мимо него. Многого он мне и не говорит. А теперь я предлагаю выпить до дна и налить еще столько же. Разденьтесь, ложитесь в постель и отдохните часик-другой. Попросите вас разбудить в семь тридцать, побрейтесь, примите душ, и тогда, может быть, вы на все посмотрите другими глазами. Может, у мистера Меррила есть еще какая-то секретная информация о миссис Гаррис,– он тяжело пожал плечами.
– И за все это время,– твердил свое Гаррис,– ничего не делалось, чтобы найти мою жену. Один только бог знает, где она, что с ней случилось. Нужно было поставить в известность полицию!
– Послушайте, мистер Гаррис, у нас на Майами-Бич есть чертовски опытный комиссар полиции. Зовут его Питер Пэйнтер. Вот с ним бы вам и поговорить, мистер Гаррис. Сначала с мистером Меррилом, а потом с комиссаром Пэйнтером. Конечно, может, мистер Меррил, как я уже сказал, уже имеет на все вопросы готовенькие ответы. Вы только пару часиков отдохните, а когда проснетесь, будет светить солнышко, и все может выглядеть совсем по-другому.
Герберт Гаррис опорожнил свой бокал и бросил его с глухим стуком на пол. Он положил локти на колени, руками подпер голову.
– Я просто потрясен,– как-будто про себя бормотал он.– Я не могу поверить в это. Только не Эллен. Будьте прокляты! – хрипло закричал он, вскинув голову вверх и глядя на Джонсона,– если бы вы ее знали, вы бы так не говорили… если бы только знали.
– Да,– сказал Джонсон,– может, и не говорил бы, мистер Гаррис.
Он подобрал с пола стакан, положил в него еще несколько кубиков льда и вылил туда остатки виски.– Выпейте-ка до дна, и дайте я вас раздену. Я все проверю с мистером Меррилом, как только он появится у себя, и, может, еще миссис Гаррис объявится здесь до того, как вы проснетесь.
Было раннее субботнее утро. Люси Гамильтон еще не появилась, и Шейн сам поднял трубку. Мужской голос спросил:
– Мистер Шейн будет сегодня?
– До полудня,– ответил Шейн.
– Я буду немедленно,– произнес незнакомец. Герберт Гаррис вошел в приемную конторы Майкла Шейна на Флагер-стрит, побритый и одетый в чистую рубашку, серый костюм его был выглажен в отеле. Он мало спал, но выглядел сдержанным и решительным, когда предстал перед Люси Гамильтон, и требовательно спросил:
– Мистер Шейн у себя?
Со своего места за низким ограждением Люси сразу определила, что этому молодому человеку есть что рассказать. Она встала со стула и приятным голосом спросила:
– Да. Как вас представить?
– Мистер Гаррис. Из Нью-Йорка. У меня чрезвычайно срочное дело. Я должен немедленно переговорить с мистером Шейном.
Она отомкнула дверцу и прошла мимо него к закрытой двери, на которой было написано: «Личный кабинет». Она вошла туда, закрыла за собой дверь и через минуту появилась вновь:
– Проходите, пожалуйста, мистер Гаррис.
Шейн поднялся с вращающегося кресла у широкого, пустого стола, когда Гаррис тяжелым шагом приблизился к нему. Детектив был в рубашке с короткими рукавами, с расстегнутым воротником и ослабленным галстуком. Нагнувшись над столом, он протянул руку и сказал:
– Чем я вам могу помочь, мистер Гаррис?
– Найдите мою жену,– небрежно пожав руку Шейна своей вялой рукой, Гаррис опустился в кресло и, неотрывно глядя на рыжеволосого, голодно и почти высокомерно произнес: – Мне сказали, что вы один из самых лучших специалистов своего дела во всей стране.
Шейн почувствовал, что его посетитель, вероятно, не оправился еще после нервного шока.
– Очень приятно слышать о себе такое. А что же ваша жена?
– Она исчезла. Растаяла в воздухе. Пять дней назад. Но никто и пальцем не пошевелил. И теперь никто ничего не делает. Как будто это обычное дело, что женщины исчезают бесследно в Майами.
– Кто это «они», мистер Гаррис?
– Кто-то по имени Меррил в отеле «Бич-Хэвен». И этот тюфяк, старший полицейский, Пэйнтер, кажется, его фамилия. Им нет никакого дела.
Шейн сказал:
– Начните все сначала о жене. Она живет в гостинице «Бич-Хэвен»?
– Она прибыла и зарегистрировалась там в прошлый понедельник после обеда. Примерно в семнадцать она позвонила мне в Нью-Йорк и сказала, что перелет был приятным и все хорошо. Это последнее сообщение от нее. По словам служащего отеля, она взяла напрокат машину, которую ей доставили, и, переодевшись с дороги, выехала на прогулку. У них в счете отмечено, что она заказала четыре коктейля в баре около семи часов. Вот все. С тех пор ее никто не видел. Ее постель не тронута… чемодан даже не распакован. Они знали об этом с утра вторника, когда горничная вошла, чтобы убрать номер, и доложила об этом, но они абсолютно ничего не сделали: не сообщили мне, что моя жена исчезла, не поставили в известность полицию. Они не подняли свои толстые зады, чтобы что-то предпринять, а похабно рассуждали, черт их побери, что Эллен наверняка закрутила с каким-то мужчиной, и они отправились порезвиться в город.– Он стучал кулаками по столу, лицо его было перекошено от гнева.
– А вы не принимаете это объяснение? – ровным голосом спросил Шейн.
– Нет, ни в коем случае. А если и вы так думаете, то я поищу кого-нибудь другого.
– Я еще ничего не думаю, мистер Гаррис,– голос Шейна стал резким,– конечно, я не знаю вашу жену.
– Вот-вот. И те не знают ее. Они просто-напросто принимают ее за потаскушку, которая, едва добравшись до Майами, сразу же стала искать приключений. Так им проще думать. Других вариантов они не искали.
