— Ты это ворам скажи, — хмыкнул ее муженек.
Я, пристально глядя ему в глаза, задала уже поднадоевший мне вопрос:
— Где вы были в момент совершения кражи?
— Жену в больницу возил. — Взгляда Вован не отвел, даже, наоборот, воззрился на меня с преувеличенным вниманием.
Я, конечно, привыкла, что мужики на меня пялятся, но не так же! Этот смотрел, как ученик на училку, мол, правильно ли ответил или нет?
— И я вам об этом говорила, — непоследовательно поддакнула Анночка.
— В какую именно больницу?
— В тарасовскую.
— Адрес?
— Проверять собираетесь? — Вован скис. Уверенности у него заметно поубавилось.
— Дело в том, — пришла ему на помощь жена, — что до больницы мы не добрались. Точнее, мы в нее вообще не ездили. У родни были. Посидели. Мужчины выпили, вы не подумайте, совсем немножко, но за руль уже не сядешь. Наутро вернулись, и на тебе, пожалуйста! Надо было для Макара уважительную причину придумать… Он не против того, чтобы мы иногда отлучались: Бася хороший сторож, но все равно неприятно. Если надо будет, мы Макару правду расскажем.
Верно, Вовочка? — Анночка замолчала, выжидающе глядя на меня.
Адрес и телефон родни Вован дал мне с превеликим удовольствием.
Поклясться могу, позвони я туда, на том конце мне подтвердят все, что угодно.
Вплоть до пришествия инопланетян. М-да, поторопилась я с выводами насчет Анночки, не такая уж она простушка.
— Кто знал о вашем отъезде?
— Да кто угодно, — Вован нахмурил брови, изображая тяжкую умственную деятельность. — Мы через деревню ехали. Сама понимаешь, каждая собака видеть могла и другой набрехать.
— Как воры проникли в дом?
— Окно на первом этаже грохнули. Только я его уже застеклил.
Молодец. Хозяйственный мужик. Так что про улики ему говорить уже без толку.
— Следы под окном были? — без особой надежды спросила я.
— Не посмотрел, — Вован провел пятерней по волосам.
Грандиозный ответ!, — Не было их. Там под окнами дорожка асфальтовая, не клумба, — подсказала Анночка.
— Собака где была?
— Это… — Вован помешкал. — Спала она, то есть он, когда мы приехали, даже не гавкнул. Дрянью, наверное, какой-нибудь накормили. Снотворной.
Во мне крепло убеждение, что ни слова правды я не услышала. Однако ни Вована, ни Анночку ничуть не смущало мое недоверие. Если компьютер украли они, их спокойствие поразительно, если нет — подозрительно. Какой версии придерживаться, я пока не решила. И в последний раз окинув взглядом кабинет, вздрогнула.
— Ой! Что это? — на стене повыше розетки сияло небольшое пятно. Видно, что его пытались соскоблить, но до конца не удалили. Потеки достигали паркета, на коем можно было различить следы от красноватой лужицы.
После увиденного мною кетчупового пятна в кафе не стоило обольщаться.
— Да, — Вован повеселел. — Этим летом было дело. Макарова бабешка в него лаком для ногтей швырнула. Косая, с двух метров попасть не могла.
— Как?
— Она педикюр делала. Поставила ноги на клавиатуру компьютера, — с удовольствием объяснила Анночка. — Для массажа ступней. Макар начал возмущаться. Тогда она заявила, что ему его паршивый компьютер дороже ее, то есть Ларисы. Она еще и пепельницу тогда в него бросила.
— Точно, косая, — прокомментировал Вован. — Я потом сам стекло вставлял.
— А под окном гости курили.
— Нет, все-таки не косая. Михалычу «Скорую» вызывать пришлось.
— Ничего, все обошлось, — успокоила меня Анночка. — Только у Михалыча теперь нервный тик, и заикаться он стал.
Веселенькая история, до слез веселенькая, но толку мне от нее никакого.
Надо же! Отвечают охотно, подробно, ничего не тая, на все мои вопросы, а следствие не движется.
Мы отправились осматривать окно, через которое похитители попали в дом.
Здесь меня поджидала еще одна неожиданность. То ли зрение у меня ухудшилось, то ли Анночка такая классная уборщица, то ли стекло никто не бил, но ни на ковре в комнате, ни на асфальтовой дорожке снаружи я не обнаружила даже намека на осколки, ни кусочка величиной с пылинку!
Далее я высказала пожелание пройтись по дому: где-нибудь преступники да должны были оставить свои следы. Меня без возражений провели по всем комнатам.
Живут же люди! Завидный жених Макарка! Звучит . смешно, но абсолютная правда. К моему изумлению, обилие ценных вещей воров не прельстило. Зачем понадобился им компьютер? В игрушки поиграть захотелось?
Мы добрались до спальни Макарки. На шатком журнальном столике недалеко от кровати стоял еще один компьютер с полным набором комплектующих.
Обыкновенный такой «IBM», беленький с кривоватым кактусом в горшке на процессоре. Кактус, как я полагаю, предназначен для поглощения вредного излучения. У половины моих знакомых рядом с компьютерами стоят родные братья этого заморыша.
— Этот почему не украли? — спросила я, имея в виду компьютер, а не кактус.
— Так мы их, наверное, спугнули, — выдвинул версию Вован. — Дача-то на холме, издалека видно, кто к дому подъезжает. Они нашу машину разглядели, цапнули первое попавшееся и бежать.
Я покивала головой, будто бы удовлетворена объяснением. Интересно, какая это документация содержалась в похищенной машине, раз преступники взяли именно ее? Если они проникли через окно, указанное Вованом, то почему не заглянули сначала в спальню, расположенную ближе, а потащились в кабинет на другом конце дома? Или у них привычка хватать сначала что подальше.
Воры-дальнобойщики. Впрочем, если они — знакомые Макарки, бывали в доме, а этот компьютер поставлен недавно, то могли и не ведать о его существовании. Надо проверить.
— Давно он здесь стоит?
— Полгода, год, разве упомнишь? — Вован пожал плечами.
Я опять покивала. Напрасно. По затылку разлилась тупая ноющая боль.
Вранье в больших дозах мне противопоказано. Немедленно отсюда уезжаю. Сообщу все, что выяснила, Макарке. Пусть разбирается со своими людьми.
Мое решение об отъезде было встречено в штыки.
— Куда же ты, — гундел Вован, идя следом за мной к гаражу, — дождь собирается, дорога скользкая будет.
— Вы такая больная, — поддакивала Анночка.
— Руль держать будет сложно, а путь неблизкий.
— Темнеет уже, страшно. Столько ужасов про дорожные происшествия по телевизору рассказывают.
— Оставайся.
— Не могу. Макару отчет завтра представить должна, — вяло оправдывалась я.
На самом деле ночевать с людьми, которых подозреваешь в преступлении, пользоваться их гостеприимством и есть их хлеб мне совсем не хотелось.
Провожать меня вышли втроем — с серьезным Басей.
— Пирожков на дорожку возьмите, — Анночка плюхнула на сиденье рядом со мной объемистый сверток.
Я принялась аккуратно выводить машину из гаража, но приглушенное «бух» оборвало мою надежду на спасение.
— Хо-хо! — загоготал Вован. — Как чувствовал, что по-моему будет!
Заднее правое у тебя тю-тю.
Он обошел машину и потыкал носком кроссовки в колесо.
Я, чертыхаясь, вылезла.
— Что такое? — я наклонилась и подняла доску, утыканную гвоздями.
— Моя вина, — заржал Вован. — Сарайчик сегодня собирался починить. — Ты приехала на грязной тачке, и пока я ее мыл, стройматериалы убрать забыл. Как же ты доску-то не разглядела?
Онемев от возмущения, я с ненавистью посмотрела в его нагло ухмыляющуюся рожу. Забыл он, держи карман шире! Двинуть бы ему, мерзавцу, левой пяткой по правому уху, вмиг бы улыбочку стерло. Вместо этого я принялась остервенело вымещать обиду на ни в чем не повинном колесе. Лупанула по нему пару раз и почувствовала, сейчас упаду: в глазах потемнело, в ушах загудело, в носу заклокотало. Таким образом трех чувств из пяти я моментально лишилась.
Анночка забегала вокруг меня, засуетилась.
— Зачем же вы так расстраиваетесь? Судьба, значит, вам остаться.
Радоваться надо, прихвати вас так в дороге, страшно подумать, что могло бы произойти.
Меня отвели на кухню и начали отпаивать чаем с травами. Я не сопротивлялась. Знай я, что в чашке находится яд, и тогда бы не нашла в себе сил возражать.
— Отдохните пару денечков, — уговаривала меня, как неразумного ребенка, Анночка, — подлечитесь, нам не в тягость. — И мило так мужу:
— Макар — поросенок, в такую даль бедную больную девочку погнал.
Бася сидел рядом и раздраженно взирал на то, как его хозяева возятся со мной. Похоже, он привык, что все их внимание принадлежит ему. Невесть откуда взявшийся конкурент пришелся ему не по душе.
— Хорошая собачка, — прошептала я. Он единственное здесь честное существо, после меня, конечно, так зачем же нам портить отношения? — На песик, возьми, — я протянула ему кусочек кровяной колбаски.
Бася высокомерно взглянул на меня и широко зевнул.
— Он у чужих не берет, — гордо сообщил Вован. — Дрессированный. Ни-ни!
