Прежде чем откопать документы и пистолет, Малко решил поискать своего напарника, чтобы убедиться в том, что он действительно погиб. Сначала австриец пошел вправо и через час наткнулся на скалу, которая примыкала к пляжу. Он взобрался на нее так высоко, как только смог, и долго осматривал берег и прибрежные кустарники. Затем, так ничего и не увидев, повернул обратно. Он шел, утопая ногами в сыром песке. Солнце жгло ему затылок, и в голове вертелась только одна мысль: поскорее найти питьевую воду.
У остановки автобуса, идущего из Маракайбо в Каракас, стояло в очереди около десяти человек. Неподалеку на рюкзаках сидели два хиппи, по очереди цедившие из бутылки пепси-колу. Никто не обращал на Малко внимания.
Коро оказался небольшим городком, стоящим на равнине у пересечения третьего и четвертого национальных шоссе, как раз напротив острова Кюрасао. Малко добрался до города совершенно обессиленным, жадно выпил одну задругой четыре бутылки пепси и поплелся на базар, где купил небольшой чемодан и соломенную шляпу. Теперь, смешавшись с толпой, он чувствовал себя гораздо спокойнее. Подразделений по борьбе с партизанами в городе, похоже, не было. Но он потерял все, что должен был привезти с собой: печатные материалы, оружие, динамит... И главное - напарника. У него остался в памяти лишь один адрес:
Каракас, проспект Франциско Миранды, дом 318. И одна фамилия: Эсперенца. Одиннадцатый этаж. От Диего.
Автобус из Маракайбо подошел к станции, окутанный облаком пыли. После поездки по пустыне Фалькон его пассажиры, вероятно, едва не изжарились живьем. Малко покорно дождался своей очереди. До Каракаса оставалось еще пять часов езды. Во всяком случае там хотя бы можно будет поселиться в "Таманако" и рассказать обо всем, что произошло. Он уже начал подумывать, не приняло ли ЦРУ желаемое за действительное...
Если Ральф Плерфуа будет настаивать, ему подыщут другого агента для повторной заброски. А Малко непременно посоветует подобрать такого; который умеет плавать.
Малко устроился позади водителя, чтобы его хоть немного обдувало ветерком, и задремал.
Через час он проснулся оттого, что автобус резко затормозил. Малко увидел группу солдат в зеленоватой форме и длинную вереницу стоящих автомобилей. У первой машины был открыт багажник, и его обыскивали двое солдат. Когда автобус подъехал поближе, Малко увидел у них в руках винтовки с подсоединенным магазином. Это был отряд по борьбе с партизанами.
Малко тайком задвинул свой полотняный чемодан под сиденье. Стоит им найти пистолет, и его судьба будет решена. Но водитель автобуса коротко посигналил, и один из солдат жестом приказал ему объехать стоящие машины. Похоже, венесуэльские партизаны жили на широкую ногу, проявляя повышенный интерес к багажникам автомобилей и с презрением относясь к автобусам.
Успокоившись, Малко закрыл глаза. Судьба предоставила ему еще одну отсрочку. Но что ждет его в доме номер 318 по проспекту Франциско Миранды?..
Домномер318 оказался современным зданием, но уже довольно обшарпанным, как и вся столица. Консьерж в потертом кителе с медными пуговицами проводил Малко безучастным взглядом, ни о чем его не спрашивая. Лифт работал отлично, и австриец в одно мгновение очутился на одиннадцатом этаже. На просторной лестничной клетке была всего одна дверь. Малко позвонил.
Сначала ему показалось, что квартира пуста. Когда он уже собирался возвращаться к лифту, дверь внезапно приоткрылась, и за ней показалась босая девушка с длинными черными волосами, одетая в старые, запачканные краской джинсы и пуловер с засученными рукавами. В руке она держала палитру. Девушка удивленно посмотрела на Малко. Дверь приоткрылась всего на несколько сантиметров: ее удерживала толстая стальная цепочка.
- Что вам угодно?
Голос у нее был мелодичный, вежливый, немного недоверчивый. Малко не ожидал увидеть перед собой такую особу. На полу комнаты виднелся пушистый белый ковер, слишком уж роскошный для квартиры бойцов "отряда народного сопротивления". Малко хотел было сказать, что ошибся адресом, но, следуя профессиональной интуиции, - сдержался.
- Мне нужно поговорить с Эсперенцей, - сказал он. - Я от Диего.
Последовала довольно долгая пауза, затем девушка сказала, разглядывая свою палитру:
- Эсперенца? Я такой фамилии не знаю. Вы, наверное, ошиблись.
Однако Малко чувствовал, что она колеблется. Он решил не сдаваться:
- Странно... Адрес у меня точный. А приехал я издалека...
Она не спросила, откуда именно, но ее голос чуть заметно смягчился.
- Может быть, это бывшая горничная моих родителей, - предположила она. - Я попробую выяснить. Зайдите завтра.
Она уже почти закрыла дверь, но вдруг передумала и добавила:
- Знаете что? Назовите мне свой адрес, а я передам вашу просьбу.
- Я живу в отеле "Акаригуа", на проспекте Урбанета, - ответил Малко. Номер двадцать девять. Меня зовут Янош, Янош Плана.
Девушка взглянула на него с явным интересом.
- Для иностранца вы неплохо говорите по-испански.
- Я долго жил в испано-язычной стране, - ответил австриец.
Она понимающе улыбнулась, но дверной проем по-прежнему пересекала стальная цепочка.
- До свиданья, - сказала девушка. - Извините, но тут, в Каракасе, незнакомых людей в квартиру не впускают. Здесь столько грабежей...
Дверь захлопнулась, и озадаченный Малко остался стоять на лестничной площадке. Делать было нечего. Он спустился на лифте и решил пройти до отеля пешком. По пути Малко остановился и позвонил Ральфу, но телефон на вилле американца не отвечал. В консульстве Малко ответили, что мистер Плерфуа уехал за город, и предложили оставить его адрес и фамилию.
В западной части города проспект Франциско Миранды изменил свое название и превратился в проспект Авраама Линкольна. Правительственные учреждения уступили место многочисленным лавочкам и магазинам. Отчаянно сигналящие автобусы прокладывали себе путь сквозь оживленную толпу. Это и была так называемая "Сабана Гранде" - сердце Каракаса.
Малко встретил по пути немало одиноко идущих девушек в немыслимо коротких платьицах, вызывающе накрашенных и демонстративно виляющих бедрами, но все они стыдливо опускали глаза, встретившись взглядом с мужчиной. Неудивительно, что Каракас давно побил все рекорды по количеству изнасилований. Здесь насиловали днем и ночью, в машинах и лифтах, даже в самом центре города. А затем нередко перерезали жертве горло, чтобы не видеть ее безумных глаз...
Через двадцать минут ходьбы Малко достиг площади Гумбольдта. На ней теснились многочисленные кафе, террасы которых ломились от посетителей. На тротуаре сидел музыкант с огромной индийской арфой и играл меланхоличную народную мелодию, даже не поставив перед собой миски для монет и демонстрируя высокомерное безразличие ко всему окружающему. Неподалеку стояла темнокожая проститутка, столь же некрасивая, сколь гордая и неприступная. Малко сел на террасе одного из кафе, заказал банку пива и от нечего делать принялся наблюдать за ней. За несколько минут около нее остановились три-четыре машины, и все водители подзывали ее к себе, но проститутка даже не повернула головы. Наконец очередной водитель вышел из машины и открыл перед ней дверцу. Только когда она с достоинством заняла предложенное место.
Отель "Акаригуа", построенный восемь лет назад, медленно, но верно приходил в запустение. Трещины, оставшиеся после землетрясения шестьдесят седьмого года, кое-как заделали, зато крыс здесь было больше, чем в метро. Малко с грустью осмотрел свою комнату с отклеившимися во многих местах обоями...
В дверь негромко постучали. На пороге, засунув руки в карманы джинсов, стоял тщедушный коротышка в квадратных темных очках.
- Сеньор Плана? - спросил он бесцветным, почти бесполым голосом.
- Да, - ответил Малко.
- Я знакомый Эсперенцы.
По спине у Малко пробежал знакомый холодок: вот и началось... Он заставил себя улыбнуться.
- Рад вас видеть, - сказал австриец. - Как вас зовут?
- Мендоза, - проронил гость, почти не шевеля губами. - Вы один?
- Да, но...
- Эсперенца ждет вас, - не дал ему договорить Мендоза. - У вас для нее что-нибудь есть?
- Было. Но я все потерял.
Мендоза никак не отреагировал на эти слова. Он в ожидании стоял в коридоре, разглядывая острые носки своих ботинок. Малко надел пиджак. Его пистолет все еще лежал в чемодане: он не решился брать оружие с собой Мендоза вполне мог оказаться агентом-провокатором.
Они молча спустились по лестнице в холл. Со спины Мендоза напоминал хрупкую девушку: узкие плечи, тонкая талия, чуть покачивающаяся походка.
С проспекта Урбанета они свернули на узкую шумную улочку, ведущую к северной части города, и прошли по ней еще с полкилометра. Малко начал подозревать, что Мендоза вообще не знает, что такое такси... Внезапно тот толкнул двустворчатые ворота и вошел во двор, окруженный с трех сторон закрытыми мастерскими. В углу двора стоял большой бежевый автомобиль. Малко узнал модель: дорогой американский "бентли-континенталь".
