Ознакомительная версия.
– Соблюдай дистанцию, Гаврилыч. Мы знаем, куда они едут, сидеть на хвосте не обязательно. Машин нет, мы одни. Дербень может заподозрить неладное.
– Я уже отпустил их метров на триста и дальний не включал. По их габаритам ориентируюсь. Луна выручает…
Он не договорил. Произошло что-то невероятное. Сначала появились яркие ослепляющие фары встречной машины, потом завизжали тормоза. Фары сдвинулись на сорок пять градусов и осветили лес. Огромная цистерна-прицеп юзом пошла вперед, преградила дорогу, и синий фургон, идущий впереди, врезался в опрокинувшуюся цистерну. Раздался взрыв. Фургон подбросило вверх, он вспыхнул как факел, цистерну также подбросило, раздался второй взрыв, осветивший всю округу алым заревом.
Гаврилыч ударил по тормозам. Машина преследователей застыла на месте. Они не могли проронить ни слова и лишь наблюдали за пожарищем открыв рты.
Первым пришел в себя Гаврилыч:
– Бензовоз!
– Уносим ноги, старик. Возьмут за жопу, у нас полный багажник оружия.
– Кто их так?!
– Разворачивайся, дубина. Пламя из Москвы видно.
Гаврилыч резко развернул руль. Игумен достал мобильный телефон:
– Черпак, слушай меня внимательно. Гости не приедут. Вычисти базу, и уходите с Бориской. Встретимся в гнездышке завтра утром. Все, отбой.
Банда Игумена насчитывала пять человек. Гаврилыч как самый опытный играл роль мозгового центра. Черпак был обычным головорезом, на его счету покойничков хватало. Что касается Бориски и Синего, то эти ребята, хваткие и ловкие, не имели должного опыта. Ни один уважающий себя вор с такой командой на дело не пойдет и с Игуменом связываться не станет. Но Игумен получил гениальный план и узнал то, чего не знали другие. Отошедший от дел старый вор Гаврилыч согласился принять участие в операции, и то лишь на условиях, что он будет ее готовить. Что касается остальных, то их дело – четко выполнять инструкции и не разевать рот.
Анну Гурьеву обнаружили в туалете в бессознательном состоянии телохранители, когда весь народ уже сидел в зале и началась торжественная часть, посвященная открытию грандиозного отеля. Они терпеливо ждали хозяйку двадцать две минуты. Возможно, ворвались бы в дамскую комнату раньше, но сканер показывал на дисплее – бриллианты на месте. Микродатчики, установленные на застежках ожерелья и браслета, подавали четкий сигнал и не вызывали тревоги. Но на Анне бриллиантов не обнаружили, а чипы нашли за бачком, прикрепленными к нему жвачкой. Скандал исключался, тревогу объявлять было нельзя. Следствие велось скрытно, и сыщики, выряженные в смокинги и бабочки, выглядели необычно. Группу опытных оперативников и сыскарей из Главного управления внутренних дел возглавлял полковник Кулешов, за спиной которого были сотни раскрытых дел любой степени сложности. К сожалению, российские сыщики не имели тех технологий, которыми пользуются их западные коллеги, во многом работали по старинке. Вора можно вычислить по анализам ДНК. Ведь он прикрепил чипы на жвачку, а та была у него во рту. С чьим ДНК сравнивать полученные результаты – вопрос второй, важно иметь образец. Но ни у одного из сыщиков даже мысли похожей не возникло. Допросили уборщиков туалетов, мужа Анны, телохранителей и, наконец, саму Анну, которая неожиданно потеряла сознание, находясь в кабинке туалета, и ничего не помнила. К расследованию подключили присутствующего на вечере репортера светской хроники Вениамина Скуратова. Скуратов ни у кого не пользовался большим уважением, о его темных делишках на Петровке хорошо знали. Однако в сложившейся ситуации он был незаменим. Веня знал о столичном бомонде больше других, собирая досье на сильных мира сего, имел компромат на светских дам, их любовников и мужей, их секретарш и даже о карточных долгах. Скуратов жил шантажом и грязными уловками, но он числился стукачом в управлении и оказал немало услуг управлению по экономическим преступлениям и консультировал многих начальников оперативных отделов. К тому же полковник Кулешов понимал, что если не привлечь Скуратова на свою сторону, его используют те, кого он намерен выловить. Скуратов свидетель, и он такого шанса не упустит. Речь шла о грандиозном скандале, сенсационной бомбе, взрыв которой надо предотвратить любыми средствами. На первом этапе сыщики сделали один вывод. В грабеже участвовали персоны из высшего света столицы. Посадить в лужу банкира Гурьева, который решил выпендриться, вырядив свою жену в бриллианты как новогоднюю елку, мог любой, а желали все без исключения. Эта версия не вызывала сомнений, а потому без Вени Скуратова тут не обойтись.
После того как команда сыщиков, выряженная в светскую одежду, покинув туалетную комнату и предбанник, отправилась просматривать пленки видеонаблюдений, уборщики тоже ушли. Юноша и девушка поднялись на лифте в главный вестибюль, перешли через зал, на другом лифте поднялись на служебный этаж, прошли в раздевалку и скинули с себя униформу. На столе стоял небольшой рюкзачок. Девушка заглянула в него.
– Хорошее подношение за безделье.
Она вынула из рюкзачка пачку стодолларовых купюр. Ее напарник мыл голову под краном, в раковину стекала черная вода, а кудряшки выпрямлялись. Вытираясь полотенцем, он глянул на деньги.
– Фантики, Уличка! Мы получим настоящие. Надо поторопиться, не дай бог о нас вспомнят.
Девушка бросила пачку в рюкзак и сняла с головы парик с русой косой. На деле она оказалась рыженькой с короткой стрижкой, но не менее очаровательной.
– Им даже бутылку шампанского на дорожку положили, чтобы не померли со скуки.
Свою униформу они сложили в тот же рюкзачок, переоделись в скромную одежду и ушли, захлопнув за собой дверь раздевалки.
Из отеля они вышли на улицу без всяких проблем и свернули в переулок, где их поджидала обычная «девятка». На заднем сиденье ютилась молодая парочка, очень похожая на тех уборщиков из отеля, а не на этих, отмытых и переодевшихся.
Уля открыла дверцу водителя и села за руль.
– Привет. Меня зовут Уля.
– Меня Витя, – представился курчавый брюнет.
– А я Ира, – сказала девушка с натуральной русой косой.
– Я знаю, мы ваши пропуска носили на груди. Мне велено отвезти вас на Курский вокзал.
– Отлично. Успеем на последнюю тульскую электричку.
Задняя дверца открылась, и светловолосый парень положил на колени Виктору рюкзак.
– Привет. Я Леха. Тут ваш гонорар, а униформу отдадите тому, кто вас встретит. Ваш благодетель на Деда Мороза смахивает, на дорожку даже шампанское положил.
– Он нас встречать будет? – спросил Виктор.
– Без понятия, ребята. Мы лишь посыльные.
Леха захлопнул дверцу, открыл багажник машины и достал из него другой рюкзачок.
Машина уехала, а Алексей вернулся к отелю. Возле центральной ковровой дорожки остались только охранники, бдительно осматривающиеся по сторонам. Парень спрятался за кустарником, присел на корточки, достал из рюкзака фотоаппарат с большим телеобъективом, штатив. Он ждал. Ждал, пока в дверях не появилась Анна и ее муж. Девушка едва держалась на ногах, банкир поддерживал ее за локоть. Алексей начал фотографировать. К лестнице подъехал «Мерседес».
Вступительная часть, концерт и показ мод закончились. Гости направились к специальному лифту, который должен был доставить их в банкетный зал. Только оттуда можно было попасть на жилые этажи, хотя лифтов было более чем достаточно и работали они нормально, но на день открытия главный менеджер отеля Эдди Нечаев позаботился о мерах безопасности, и на рельсы, по которым скользит кабина, поставили ограничительные «башмаки». Перепрыгнуть невозможно. Вот и приходилось менять лифты, как электрички в метро при пересадке.
Из лифтов гости попадали в мраморно-зеркальный зал. Первыми пропустили десяток журналистов, имеющих на пропуске красную полосу. Этим господам из самых престижных мировых изданий разрешалось присутствовать на банкете во время первого тоста, после чего им следовало покинуть собрание, оставить великосветских персон напиваться до поросячьего визга без свидетелей.
Женщина в черном платье и дымчатых очках, выйдя из лифта, направилась туда, где находилась одна-единственная дверь. Она нажала на кнопку звонка, щелкнул замок, и дверь открылась. Дама попала в богато обставленный кабинет, где на стенах висели мониторы – шла трансляция из банкетного зала. Из-за огромного письменного стола поднялся высокий элегантный мужчина лет сорока и, улыбаясь, направился к гостье.
– Рад тебя видеть, дорогая.
Он поцеловал ей руку.
– Налей мне водки. Надо снять напряжение.
Сдернув на ходу парик, дама встряхнула шикарной копной рыжих волос, взяла рюмку и выпила ее залпом.
– Позови меня, когда выгонят крючкотворов и щелкоперов.
Он понял, что она говорила о журналистах, кивнул и направился к двери.
Брюнетка, ставшая рыжеволосой, подошла к встроенному шкафу и сдвинула зеркальную створку в сторону. Рядом с мужскими костюмами здесь висело одно-единственное женское платье темно-зеленого цвета на тоненьких бретельках. Она достала его, закрыла дверцу и, глядя в зеркало, приложила наряд к груди. К светлым зеленым глазам платье подходило идеально. На красивом лице появилась саркастическая улыбка.
Ознакомительная версия.
