Сергей Бакшеев - Дамский выстрел

— У вас отличная память, сэр.

— Так вот, настало время вернуться в исходную точку. Надо еще раз поворошить давнюю историю. Разгадка зарыта именно там!

— Согласен!

— Пошлите в Калининград нашего агента, который хорошо разбирается в местной обстановке. Есть на примете такой человек?

— Это не проблема, сэр. После развала Советов в соседней Литве началось разоблачение сотрудников КГБ. Их отдавали под суд как изменников Родины.

— Ох уж эти демократии в коротких штанишках. Как будто мощное государство может существовать без рыцарей плаща и кинжала.

— Мы вовремя остановили глупый процесс. Точнее, возглавили. Отфильтровали самых толковых сотрудников и предложили им работать на нас. У них не было выбора. С одной стороны, тюрьма и презрение общества, а с другой — твердая валюта и наша защита.

— Бывших разведчиков не бывает. Они лишь меняют хозяев.

— Так точно, сэр. Разрешите начать операцию?

— Назовем ее… «Колобок». Так, кажется, звали шустрого бегуна из русской сказки?

— Название ассоциируется с Россией, — заметил Рассел.

— Ты прав, надо придумать что-то нейтральное. Кто слопал Колобка?

— Лиса.

— Тогда… Операция «Хитрая лиса». Как тебе?

— Отличная мысль, сэр.

— Действуй незамедлительно!

— Я позабочусь, чтобы наш агент срочно прибыл в Калининград.

Ушлый Фрэнк Рассел не стал уточнять, что агент Чайка уже получил задание и находится в пути. Начальство не вникает в процесс, ему подавай результат. А умный подчиненный способен подталкивать мысль начальника в нужное русло.

— И еще, — Бред Коннорс жестом остановил поднявшегося Фрэнка Рассела. — Что с семьей Механика?

— Я выясню и доложу, — уклончиво ответил Рассел на неприятный вопрос.

Я приподняла опустевший стакан. День был жарким, а вода — холодной, донышко оставило влажный отпечаток на столе. Кирилл Коршунов открыл мини-бар.

— Вода закончилась. Сок?

— Может, что-нибудь поинтереснее? Мы все-таки на курорте.

Кирилл извлек маленькую бутылку белого вина и захватил два чистых бокала.

— Хотя мы на службе, но…

— Если бы знала, что ты такой зануда, ни за что бы не вышла замуж.

— А кто тебя спрашивал?

Тут он прав. Контора в своем репертуаре. Я увидела запись в новеньком паспорте, спустя семь лет после регистрации брака. И только тогда узнала свою новую фамилию — Коршунова.

— Кирилл, ты мне хотя бы покажи наш ЗАГС.

— Зачем? Тебя никто пытать не будет.

— Никакой романтики.

— Обещаю устроить праздничный ужин.

— С цветами?

— И лучшим шампанским.

— Ну, смотри, я тебя за язык не тянула. — На самом деле все наоборот. Из мужиков приходится вытягивать даже маленькие радости.

Он разлил вино, бокалы обхватил бутон из влаги. Обошлись без тоста. Я пригубила ярко-соломенный напиток и спросила:

— Про какой инцидент ты говорил?

— Следующим утром, третьего июля, Назаров устроил скандал. — Коршунов заглянул в смартфон. — Он позвонил по телефону, указанному в рекламном буклете, который получил вместе с янтарной Царевной-лягушкой. И разговаривал с мастером Никитой Бреусовым. Назаров заявил, что ему подсунули брак, что он купил не произведение искусства, а халтуру. Мастеру стоило немалых усилий успокоить клиента и выяснить, чем же конкретно он недоволен. Оказалось, Назаров обнаружил на брюхе лягушки какую-то трещину. Бреусов предположил, что трещина возникла из-за гравировки. Мол, это не его вина, но любезно пообещал устранить дефект. Янтарь плавкий материал, и он исполнит все идеально. В конце концов, они договорились, что Назаров сдаст лягушку в магазин, а вечером заберет ее обратно. Бреусов обещал предупредить продавщицу.

— Ваш полковник скандалист?

— Он не наш, а из СВР.

— Да какая разница! Сам говорил, что выпорхнули из одного гнездышка.

— Вообще-то сотрудники наших ведомств умеют контролировать эмоции.

— Контролировать? То есть управлять. Тогда Назаров специально устроил скандал.

— Зачем?

Я пожала плечами и предположила:

— Условный пароль. Зашифрованная информация. Контакт со связным. Что там еще практикуется в шпионском арсенале?

— Назаров знал, что его прослушивают, и вряд ли бы пошел на необоснованный риск.

— Он отнес лягушку?

— Да, отнес. А вечером получил обратно.

— Так, может, это был контейнер для микропленки?

— О чем ты говоришь? Времена микропленок давно прошли. Сейчас век компьютерных технологий.

— А как же ваше чертово досье в виде обычных бумаг?

— Понимаешь, особо важную информацию: досье агентов, их донесения — до сих пор предпочитают хранить в папках. Считалось, что так безопаснее. Существует куча технических примочек для предотвращения утечки электронных данных. А вот папки… Никто не мог предположить такую наглость.

— Я поняла. С вами чем проще — тем лучше.

— Ну-у, — беспомощно развел руки Кирилл. — Одно могу сказать, это не мой прокол.

— Иначе бы я стала вдовой.

— Кстати, о твоей гипотезе про контейнер. Янтарную лягушку мы потом обнаружили в номере Назарова. Просканировали ее, просветили и даже распилили. Обнаружили небольшую внутреннюю полость.

— Вот! Я оказалась права?

— Не совсем. Наши эксперты провели всесторонний анализ. Лягушка сделана из нескольких самородков янтаря. Никаких инородных тел внутри нее не было. Ни одного микрона.

— А если микрокапсула тоже была из янтаря?

— Не надо усложнять, Светлая. Это только в фильмах придумывают подобные заморочки. В жизни все проще. Мы допросили продавщицу из музея, изучили все связи мастера.

— И? — поторопила я неожиданно умолкнувшего Кирилла.

— На первый взгляд, все чисто. — Коршунов хмурился, что-то вспоминая и тыкая пальцем в сенсорный дисплей.

— А на второй?

— А на второй… Никита Бреусов, тот самый мастер, который изготовил Царевну-лягушку, скоропостижно скончался от инфаркта. Прямо на улице, недалеко от Музея янтаря. Сорок два года было мужику.

— Вот это да! Когда это произошло?

— Через два дня. Пятого июля вечером.

— Назаров причастен?

— Про это я хотел спросить у тебя.

— У меня?.. Тогда у меня тоже вопросы, да еще какие! Шестого июля вечером я оказалась в ужасной ситуации…

— Стоп-стоп! Так не пойдет, — спохватился Кирилл. — Давай двигаться планомерно, а не скакать с пятого на десятое. Теперь твоя очередь рассказывать. Третьего июля ты прилетела в Калининград. И сразу поставила меня в тупик.

Я допила вино и фривольно прищурилась.

— Чем же я тебя удивила, милый Посредник?

— Выбором этой гостиницы на отшибе.

— Ты еще скажи, что я женщина-загадка. — Кошачья игривость, которую так любят мужики, мне не удалась. Ее слизнула горькая усмешка. — Я не загадочная барышня, а битая жизнью сука. С моей профессией приходится быть осторожной. Кто такой Посредник, я тогда не знала, ты умело маскировался. Я вынужденно доверяла инструкциям, но не слепо. И тем более не в тот раз.

По-моему, я разразилась самой длинной тирадой за десятилетие. На протяжении многих лет я привыкла быть одна. Если в постели с Кириллом мне сразу удалось раскрепоститься — иногда я позволяла себе сексуальные отдушины с незнакомцами — то в простом общении первые дни я чувствовала себя скованно. Я заново училась говорить. И училась улыбаться. Не тупо растягивать губы, как бывало раньше, когда требовалось ввести противника в заблуждение, а просто так, потому что мне хорошо и радостно.

— Чем же то задание отличалось от предыдущих? — насупился Коршунов.

— Я ощущала себя голой.

— Да?

— А как иначе? Прилетела сюда на самолете, без оружия. Я лет пятнадцать днем и ночью имела под рукой ствол. Только с оружием чувствовала себя спокойной. И вот… Иду на задание голой и беззащитной.

— Ну, не голой же?

— Тебе не понять. Для женщины эти слова — синонимы. В некоторых случаях, конечно, голое тело помогает обезоружить глупого самца. Но это не про меня. Я предпочитаю действовать на расстоянии полета пули. Теперь понятно?

— В общих чертах.

— Где тебе. Ты и сейчас при стволе.

Мы оба покосились на кобуру, висевшую на стуле. Коршунов сдал пистолет при регистрации на самолет и получил его обратно после приземления. Хорошо быть офицером спецслужбы.

— Перейдем к делу, — поторопил он. — Итак, ты прилетела…

— И вышла из аэропорта. На мне одежда, на плече сумка, но под прицелом глаз… Ну, ты понял мои ощущения. Я села в случайное такси, по пути разговорилась. По адресу, который дал Посредник, я не захотела ехать. Настроение было подавленное, всех подозревала…