сегодня в лицее. Невеселая мысль, что Макс в последнее время замкнулся в себе, все чаще отказываясь от традиционной вечерней партии в шахматы, пришла не впервые, но Родион все еще надеялся, что таких проблем, как со старшей дочерью, с Максом не будет.
Он сам не заметил, как домчался до дома. Казалось, только что отъехал от кафе, а вот уже перед ним шлагбаум его коттеджного поселка «Дубки». Первый его серьезный проект, его мечта, к которой шел долго. Шестнадцать лет назад он выкупил эту землю, нарезал ровные участки, на одном из которых построил коттедж своей семье. После скитаний по области (где найдет заказ на строительство, там и дом родной) – свое гнездо. Семью не видел неделями, а молодая жена – красотка, как уберечь? До сих пор поглядывает на нее с удивлением и нежной благодарностью: не сбежала, ждала в квартире на окраине города, где когда-то он жил с родителями. Крутилась одна с маленькой Никой – памперсы, смеси, ночью как ванька-встанька, весь маршрут: детская поликлиника – дом – ближайший магазин. Мама Родиона совсем немного не дождалась рождения внучки, так что помощи Дашке не было. Спасибо Одинцовы были на подхвате: с другого конца города, чуть что, мчались на своих стареньких «Жигулях». Год мотались… Когда себе дом построил, остальные участки были распроданы вмиг, его бригады возводили особняки один краше другого, каждый по индивидуальному проекту. Потом еще землю прикупил, еще построил… а недавно понял: вырос он из игры в кубики…
Родион вдруг подумал, что не откажи тогда теща, любезная Катерина Петровна, в помощи (замуж вторично собралась, еще и с переменой места жительства), Дарья с Варварой, возможно, были бы не так близки. Потому что Дашка будущего мужа сестры приняла в штыки. Резко высказала ей, что ее Одинцов – скользкий тип. Понятно, что на эмоциях, никаких конкретных фактов, порочащих жениха, у Дарьи не имелось, но она упрямо стояла на своем – Одинцов сестре не пара. Варвара ее, конечно, не послушала, замуж вышла.
Родиону казалось, нормальная получилась семья у Варьки. Даже завидовал немного: любые спорные вопросы у них решались без излишних эмоций. С его женой это было невозможно. Реагируя очень остро, Дарья за языком не следила, могла и обидеть. Родион, любя, все прощал, легко успокаивая разбушевавшуюся жену одним поцелуем. Всерьез ее слова не воспринимал, зная, что нет в них злости или гнева. Варя тоже терпеливо относилась к сестре, а вот Иван обижался.
Так что, если бы не возил тогда Иван Варю через весь город к Дашке на помощь, семейных встреч могло бы в дальнейшем и не быть вовсе. Виделись бы сестры только в случаях крайней необходимости…
Родион загнал машину под навес и направился к входной двери. Под ногами скрипел гравий дорожки, и он в который раз подумал, что нужно все-таки, несмотря на протесты жены, положить вместо камешков плитку.
Этот вход в дом считался «черным», потому что располагался между гаражом и кухней. Но все члены его семьи пользовались именно им. Родион через узкое боковое окошко рядом с дверью увидел жену: Даша накрывала на стол. Движения были плавными, неторопливыми, Родион залюбовался на миг, не торопясь зайти в дом. Только почувствовав, как осенняя вечерняя прохлада проникает под тонкую куртку, открыл дверь.
* * *
– Случилось что? – Дарья уже час как не находила себе места, пытаясь отвлечься от тревожных мыслей: сначала муж вдруг рванул по делам на ее машине, а через несколько минут в неурочное время (обычно созванивались по утрам) вышла на связь по скайпу матушка. Ее вопрос, все ли у них нормально, насторожил – обычно та сначала выкладывала свои новости, а затем фразой «ну, а вы как?» вроде бы давала разрешение открыть рот и ей.
В этот раз выглядела Катерина Петровна растерянной, взгляд отводила, а за спиной маячил ее муж: Дарья видела на экране только часть туловища от груди до низа домашней куртки. Александр Гендель (по совпадению звали его, как и родного отца Дарьи), проходя мимо жены, дотрагивался до ее плеча, словно успокаивая. Видимо, поняв, что в семье дочери все ровно, матушка быстро попрощалась и отключилась – на экране возникла ее фотография.
Неясная тревога заставила Дашу наведаться в комнату сына. Тот ее визита даже не заметил – огромные наушники надежно отгораживали его от внешнего мира. Звонок дочери из Лондона час назад, короткий разговор ни о чем был лишь стандартной услугой со стороны Ники: на этих «отчетах» о пройденном дне настаивала Даша. Общие фразы не успокаивали, но и не огорчали, она однажды приняла-таки позицию мужа: дочь не жалуется, значит все у нее нормально.
Так и не справившись с волнением, Даша стала ждать возвращения Родиона…
И вот он стоит на пороге, тоже, как и матушка недавно, старательно отводя в сторону взгляд.
– Случилось? Да ничего вроде такого. Нужно было срочно встретиться с человеком. Я же недолго, правда?
«Ого, сколько слов! С чего бы?» – успела подумать Даша (как правило, муж обходился коротким «нет»), и тут Родион буквально забросал ее вопросами. Он спрашивал, как прошел день, не звонила ли Ника, закрыл ли долги по истории Макс (надо же, помнит!), а она, двигаясь за ним по пятам, машинально отвечала.
Лишь когда он скрылся в ванной комнате, Даша вернулась на кухню. Самое уютное место в доме, отвоеванный у мужа с боем прованский стиль в интерьере, собственный дизайн и приложение своих рук – даже деревянные фасады шкафчиков, открытые полки, потолочные балки она шкурила, красила и украшала изображением букетиков лаванды сама. Кухня вышла удобной в мелочах, идеально подходящей ей, но настолько отличной от остальных помещений, что гости заходили туда, как в музей. Женщины зависти не скрывали, мужья торопились увести своих жен к накрытому в гостиной столу, но через некоторое время вся компания перемещалась за овальный кухонный стол. Отбрасывались манеры, официальные тосты и негромкий деликатный смех в конце рассказанных анекдотов.
За плотно прикрытой кухонной дверью разрешалось все – есть мясо без ножа, пить вино, не дожидаясь чьих-то красивых слов, в полный голос хохотать над шутками. Однако всем было известно, чего не терпит она как хозяйка – пошлых анекдотов и оскорбительных высказываний по любому адресу – будь то присутствующий гость, отсутствующий знакомый, местный политик либо сам президент. Обойти острые темы обычно удавалась легко – люди, способные, напившись, потерять человеческий облик, в гости к Варлеям званы не были никогда.
Даша налила себе в керамическую кружку какао, отломила ячейку от
