– Яму, то есть могилу, вырыли? Вырыли! Значит, завтра приедут хоронить, и нас извлекут отсюда! – радостно заключила Тала и, наконец-то справившись со своей кофтой, быстро надела куртку на голое мокрое тело. – Перевяжите себе бок, – протянула она ему кофту.
– Помоги мне, как же я сам?
Тала, с трудом сгибая окоченевшие пальцы, кое-как перетянула рану.
– Может, хоть кровь остановится… – не очень уверенно произнесла она.
– Спасибо, только теперь ты сама совсем замерзнешь, и нас утром похоронят вместе в братской могиле.
– Не говорите так, – запаниковала Тала, в душе понимая, что он прав.
– Как тебя зовут, спасительница?
– Хотите знать, с кем будете захоронены? Меня зовут Тала.
– Красивое имя – Эстела, звезда! – кивнул Юра.
Она удивленно посмотрела на него, шмыгая носом, – в вырытой могиле стоял просто-таки ледяной холод.
– Что ты так смотришь на меня? Я говорил, тебе бояться нечего, я тебя не обижу.
– Первый раз в жизни мое полное имя угадали сразу, не задавая вопросов, что это тебя так странно зовут? – ответила она, стуча зубами.
Юра снова блеснул белоснежной улыбкой:
– У меня была знакомая актриса с таким именем, и глупые вопросы я уже отрепетировал на ней. Она тоже сокращенно называла себя Талой… – задумался он, словно что-то вспоминая. – Женщина с таким именем должна быть необычной.
– Нет, у меня все обычное, – хлюпнула она носом, рассматривая свои мешковатые черные брюки. – Я не актриса, к сожалению или к счастью, даже не знаю…
– Кладбищенская работница?
– Я – провизор.
– Про… чего?
– Я работаю в аптеке! – надулась Тала.
– А… Ну, нужная работа, таблетки там… если кто заболел… презервативы… Если кому надо…
– Не издевайтесь!
– Я совершенно серьезен, – заверил ее Юра.
– Что вы за человек такой? Свалились мне на голову, вернее, вылезли из земли! Я не знаю, кто вы и что вы? И почему я должна вам верить? Хороших людей в могилы не сбрасывают!
– Знаешь что, моя аптекарша…
– Я не ваша аптекарша, – прервала она его, – что за фамильярность? Или вы думаете, что последние минуты жизни дают вам такое право?
– Хорошо, хорошо, если ты решила меня спасать, действуй до конца. Сейчас я подсажу тебя наверх, а ты потом мне подашь что-нибудь, чтобы я смог выкарабкаться отсюда.
– А вы сможете меня поднять? – засомневалась Тала.
– Твой цыплячий вес, конечно.
Сказано, сделано. Юра подхватил ее на руки и буквально вытолкнул из ямы, сдерживая стон.
– Что же я вам подам? Лестницы здесь нет, веревки тоже… – отдышавшись, спросила она, радуясь, что наконец оказалась на твердой почве.
– Может, палку какую-нибудь или ветку?
– Скажите еще, какая палка выдержит ваш вес – сто килограммов…
– Знаешь что, Эстела… Спасайся-ка ты сама, пока не схватила воспаление легких, брось меня здесь. Приедешь в город, будет желание, сообщи в службу спасения.
– Ну нет! Я вас так просто не брошу!
Тала снова была полна решимости, тем более что уже не сидела в яме. Теперь благородство ее натуры взяло верх, и она готова была броситься на амбразуру, лишь бы помочь человеку.
– Я сейчас! – крикнула она и понеслась на ослабших ногах к своей машине, надгробья мелькали у нее перед глазами.
Тала спотыкалась, падала и снова бежала. Достала из багажника трос и, не медля, кинулась назад. Ею владела одна цель – помочь единственному живому человеку на кладбище выбраться из могилы. В тот момент она не могла оценить нелепость этой ситуации. Вернувшись, Тала обмотала трос вокруг гранитного памятника супруге Эрика Игоревича.
– Извините, Софья… Но больше здесь зацепиться не за что.
Выбраться у Юры получилось лишь со второй попытки. Он стонал, стиснув зубы, вцепившись в трос. И наконец выкарабкался из ямы, ободрав кожу с рук в кровь.
– Черт! Я так ослаб! – выругался он. – Спасибо, Эстела, ты спасла меня, – бросил он взгляд, полный отвращения, на яму с жижей и его кровью. – Я, пожалуй, постараюсь изменить свою жизнь, чтобы как можно позже оказаться здесь.
– Идемте в машину, я отвезу вас в больницу.
– Слушай, а дай мне телефон, мой украли. И как мы раньше о телефоне не подумали?!
– У меня нет телефона, – смутилась Тала.
– Дома оставила?
– Вообще нет… мне и говорить-то не с кем… Конечно, в наше время это звучит дико, но я никогда и не хотела его иметь… – пожала она плечами.
Юрий внимательно посмотрел на ее бледное лицо с красным, замерзшим носом, большими голубыми глазами и прилипшими ко лбу волосами.
– Ладно… отвези меня в клинику, – согласился он. – Надо сделать пару уколов от столбняка да зашить эту чертову рану.
В медленном темпе они направились к машине Талы. Юрий, шатаясь, опирался об ограды. Но когда он увидел «Оку», то на секунду оживился и даже присвистнул.
– Не может быть!
– Что? – подняла Тала на него глаза.
– Да ничего… все хорошо! Вот, черт! Никогда не думал, что когда-то придется ехать в «Оке»…
– Ах, вот вы о чем… Ну уж как-нибудь постарайтесь залезть на заднее сиденье.
Юра как-нибудь постарался, Тала, не с первого раза попав ключом в зажигание, тронулась в путь. И в первый раз пожалела, что ее малютка не развивает большой скорости. Она то и дело бросала тревожные взгляды на заднее сиденье. Юрий побледнел, его укачивало, и было видно, что он держится из последних сил, стараясь не потерять сознание.
«Да поезжай ты быстрее, колымага!» – ругалась она про себя, вжимая в пол педаль газа. Мотор зло огрызнулся и затих, машина резко остановилась.
– О, нет! Только не это! Только не сейчас! – закричала Тала.
Юрий зашелся каким-то хрипом и нехорошим кашлем.
– Явно не мой день! Лучше бы я не вылезал с того света!
Он вылез из машины и, держась за нее же, открыл капот. Через пять минут двигатель довольно заурчал, и он вполз обратно на заднее сиденье.
– Половину деталей менять надо.
– Мне говорили, да все как-то руки не доходят.
– Значит, скоро будешь ходить пешком.
– В какую больницу вас надо везти? – спросила она, переводя разговор в другое русло.
– Давай в двадцать восьмую, здесь недалеко, и травма там есть, к тому же там работает мой знакомый. Он раньше был спортивным врачом, и наши дорожки часто пересекались.
Тала припарковалась и помогла Юре выбраться из «Оки». Когда они ввалились в приемное отделение, дежурный врач даже присвистнул.
– Вот это да! Откуда вы такие красивые вылезли? – как-то сразу попал в точку доктор.
– Не будем вдаваться в подробности, – отмахнулся Юра.
– У него ранение в бок, – сказала Тала, – и он много крови потерял.
– А сейчас Сергей Волков работает? – спросил Юра.
– Волков? Да, он на дежурстве.
– Позовите его, он мой знакомый, – попросил Юра, – и осмотрите ее тоже, она страшно переохладилась.
– Вы не разговаривайте, а ложитесь на носилки. Вам надо срочно в операционную. Волков сразу туда придет, – подталкивала Юру к каталке одна из медсестер.
– Ни пуха! – поймала его взгляд Тала.
– К черту… ты только не уходи! Дождись меня, слышишь? Я отблагодарю тебя… никуда не уходи, Эстела… – крикнул Юра уже из коридора.
– Не подскажете мне его паспортные данные? – перевела на нее взгляд дежурная медсестра.
– Юрий Валерьевич… фамилию и возраст не знаю.
– Так вы не знакомы? – поджала та губы.
– Нет, мы случайные знакомые… то есть лежащие, то есть свалившиеся, ой, что-то я не то говорю.
– А что с ним случилось, вы знаете? На вас одинаковая грязь, – привела медсестра весомый аргумент.
– Он сказал, что его ударили ножом, избили и ограбили.
– Ого! Так надо вызвать милицию!
– Да, это было преступление, но я ничего не видела и свидетелем быть не могу.
Она, потоптавшись на месте, осмотрелась, и ей стало тоскливо, как всегда в больницах. Впрочем, пахло здесь, как и у нее на работе, лекарствами. В конце длинного коридора виднелся плафон с надписью «Реанимация», обитая дерматином каталка и грузовой лифт.
