— Как ты? — спросил Рэй.
— Вчера вечером на меня напали.
— Кто?
— Мы здесь не для того, чтобы говорить обо мне, — покачала головой Меган.
— Поэтому ты и не смогла прийти вчера к «Люси»?
— Я и так бы не пришла, — поколебавшись, ответила Меган.
Рэй кивнул, словно соглашаясь.
— Ты убил этих людей, Рэй?
— Нет.
— А Стюарта Грина — ты?
Он не ответил.
— Ты узнал, что он дурно со мной обращается.
— Да.
— И тебе это было небезразлично. Ты ведь даже… — она запнулась, — любил меня.
— Да.
— Рэй, я хочу, чтобы ты наконец сказал мне правду.
— Скажу. Но сначала ты.
— Что я? — Встретившись с ним взглядом, Меган почувствовала, что ее словно током ударило.
— Кэсси, это ты убила Стюарта Грина?
Брум не стал тратить времени на наводящие во-просы.
Он пытался сохранять спокойствие, но не очень-то получалось. Он велел Руди оставаться в клубе и сразу позвонить, если Лорен объявится. Далее, не говоря ни слова, Брум помчался к машине и, вытащив на ходу пистолет, поехал к Лорен.
Пожалуйста, ну пожалуйста, только не это…
Он позвонил в участок, чтобы прислали подмогу, но ждать времени не было. Брум изо всех сил жал на акселератор. В груди горело. В ушах возник страшный шум. Из глаз на морозном утреннем воздухе полились слезы.
Все это не имело значения. Значение имело только одно: Лорен.
Если с ней что-то случилось, если кто-то напал на нее…
По улице, на солнце, пришедшем на смену ночи, купавшейся в искусственном свете, брели люди. Брум не обращал на них ни малейшего внимания.
«Не Лорен. Пожалуйста, только не Лорен».
Брум круто завернул за угол и увидел впереди ее дом. Он вспомнил то, как когда-то остался здесь на ночь. Тогда это мало что для него значило, а для нее, наверное, еще меньше, а теперь он последними словами клял себя за глупость.
Ощутив прилив адреналина, Брум прибавил скорости и через ступеньку взлетел на крыльцо. Он едва не высадил дверь плечом, но вовремя остановился. Нельзя вламываться в дом. Уж ему ли этого не знать? Но и выжидать времени нет. Брум отдышался и потянул дверную ручку.
Квартира Лорен оказалась открытой. У него екнуло сердце. Неужели у нее не хватило ума запереться?
Сомнительно.
Брум медленно, держа пистолет наготове, потянул на себя дверь. Она заскрипела.
— Полиция! — крикнул он. — Есть кто-нибудь?
Никто не откликнулся.
Брум шагнул внутрь.
— Лорен! — Он услышал испуг в своем голосе.
«Пожалуйста, нет, пожалуйста, не надо…»
Брум обежал взглядом гостиную. Совершенно неприметная комната. Диван с подушками — такой увидишь в любом мебельном магазине. Скромный по сегодняшним меркам телевизор. В типичном стиле Атлантик-Сити на стенных часах вместо циферблата — круг, как для игры в рулетку.
Кофейный столик с тремя пепельницами, на дне и боках которых изображены сцены из жизни находящегося на эспланаде старого здания Городского собрания Атлантик-Сити. Справа небольшой бар с двумя табуретами. Бутылки «Смирновской» и джин «Гордонз» стояли на страже, как два часовых. Такие же, как в «Ла Крем», одноразовые тарелки.
— Есть кто-нибудь? Полиция. Выходите с поднятыми руками.
По-прежнему никакого ответа.
Настенные украшения представляли собой репродукции афиш старой эстрады, например, Блейз Стар, звезда 20-х годов, на сцене «Глоуб» в Атлантик-Сити.
Просторной квартиру Лорен нельзя было назвать, да и шикарной тоже, но имелось в ней нечто, безошибочно указывающее на ту, кто здесь жил. Брум помнил, что спальня здесь слева, ванная справа, кухня в глубине. Сначала он заглянул в спальню. Там царил изрядный беспорядок. Яркая одежда Лорен была развешана в основном не в шкафу, а на манекенах, и в этом угадывался какой-то дизайнерский замысел.
Постель же была не тронута.
Брум откашлялся и вернулся в гостиную. Все, времени больше терять нельзя. Он прошел на кухню. Еще издали увидел холодильник цвета авокадо, весь залепленный магнитами-сувенирами. У двери Брум замер.
«О нет…»
Он бросил взгляд на линолеум под столом и сокрушенно покачал головой. Затем присмотрелся внимательнее, словно в надежде, что ему показалось, но, конечно, это было не так.
Весь пол был залит кровью.
— Кэсси, это ты убила Стюарта Грина?
Рэй поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза. Он хотел увидеть ее реакцию на то, что собирался сказать, или, изъясняясь на жаргоне этого проклятого города, «клюнет» ли она.
— Нет, Рэй, — сказала Меган, — я его не убивала. А ты?
Рэй не отрываясь смотрел на ее красивое лицо, но не улавливал на нем ничего, кроме удивления. И он ей поверил.
— Рэй!
— Нет, я тоже не убивал его.
— В таком случае кто?
Наступил самый трудный момент. Он хотел сказать ей правду. Но беда в том, что теперь, когда он уверился, что ее вины тут нет, слишком трудно было подо-брать слова.
— В тот вечер, — начал Рэй, — ты пришла на то место и, увидев, что Стюарт Грин лежит рядом с большим валуном, решила, что он мертв.
— Слушай, Рэй, мы уже проходили все это.
— Не перебивай, дослушай до конца.
— Да, — сказала Кэсси, — я увидела его и подумала, что он мертв.
— И убежала, так? Испугалась, а вдруг на тебя подумают.
— Или на тебя.
— Верно, — кивнул Рэй, — или на меня.
— Не понимаю, Рэй. Что я здесь делаю? Зачем ты позвал меня?
Ну как объяснить ей все, чтобы она поняла?
— Зачем ты пошла в тот день в парк?
— То есть как это зачем? — непонимающе посмотрела на него Меган. — Я получила от тебя сообщение. И там вполне ясно было сказано, когда прийти и куда.
— Но я не посылал тебе никакого сообщения, — покачал головой Рэй.
— Не посылал? А что же я тогда получила?
— Не знаю.
— Хорошо, а как в таком случае ты сам там оказался?
— Я шел за тобой, — пожал плечами Рэй.
— Не понимаю.
— Я знал, каково тебе приходится со Стюартом Грином. Я ведь даже просил тебя уехать со мной, начать жизнь с чистого листа, помнишь?
— Мечты… — Меган еле заметно улыбнулась.
— Может, и мечты. А может, если бы ты меня тогда послушала…
— Давай не будем ворошить прошлое, Рэй.
Он кивнул. Она была права.
— В общем, в тот вечер я шел за тобой. Ты поставила машину на стоянку у Сосновых Вырубок и по-шла вверх по дороге. Куда ты идешь и с кем у тебя назначено свидание, я и понятия не имел. Наверное, ревновал, не знаю. Какое это теперь имеет значение? Ты вышла на тропинку. Я остановился. Если у тебя свидание с мужчиной, какое я к этому имел отношение? Мы ведь не давали друг другу клятву верности. И так было даже веселее, правда?
— И все же не понимаю, — сказала Меган. — Ты говоришь, что не посылал мне сообщения?
— Нет.
— Тогда кто?
— У меня было много времени подумать об этом. Целых двадцать четыре часа. По-моему, ответ довольно очевиден: Стюарт Грин, больше некому. Он заманивал тебя в ловушку, хотел застать одну…
— Но когда я пришла…
— …Стюарт Грин был мертв, — закончил ее фразу Рэй.
— По крайней мере мне так показалось.
Рэй набрал в грудь побольше воздуха. В висках застучало.
— И ты была права.
— Что? — удивленно вскинула голову Меган.
— Стюарт уже был мертв.
— Так все-таки это ты его убил?
— Нет. Я уже сказал тебе. Не я.
— В таком случае как все это случилось?
— Ты начала подниматься по тропинке. Увидела тело. Решила, что Стюарт мертв, и побежала назад. Я видел тебя. Более того, собирался остановить, убедиться, что с тобой все в порядке. Еще одно «если бы». Если бы я остановил тебя тогда. Если бы спросил, что случилось… — У него сел голос.
— Так что все-таки случилось, Рэй? — Меган наклонилась к нему.
— Я подумал… не знаю… Я подумал, Стюарт причинил тебе боль… Не знаю. Я был растерян, зол, не знал, что делать. Тем временем ты пропала из виду. И тогда я побежал вверх по тропинке. К развалинам.
Меган внимательно посмотрела на него. Да, конечно, ей было любопытно, но не только. Все это для нее было очень серьезно, и он это видел. Наступал решающий момент, возможно, сейчас она наконец узнает правду.
— Поднявшись на площадку, я увидел Стюарта Грина. Он был мертв. Ему перерезали горло. — Рэй нагнулся над столом, стараясь заглянуть Меган в глаза и убедиться: сейчас она видела то, что он увидел тогда, в тот вечер. — Представь себе, Кэсси. Вообрази: вот я взбегаю наверх и вижу Стюарта с перерезанным горлом.
Да, ей ясно представилась эта картина. Вся. Целиком.
— И ты подумал… Ты подумал, что это я его убила.
Он даже не кивнул, а просто низко опустил голову.
— А потом, Рэй? Что ты сделал дальше?
— Я запаниковал. — Слезы градом покатились у него из глаз. — Я запаниковал…
— Я спросила, что ты сделал.
