Все до последнего страхи - Алекс Финли

Глава 39 ОЛИВИЯ ПАЙН

До этого

Лив наклонила бутылку, выливая в бокал остатки «Пино Нуар». Она уже отправила Ноа сообщение с извинениями за то, что не сможет пойти на ужин. После встречи с бывшей напарницей Рона Сэмпсона и его вдовой прошлое у нее уже в печенках сидело. И весь этот город тоже. У нее еще будет время попросить Ноа помиловать Дэнни, когда его назначат губернатором. В итоге Лив воспользовалась тайным средством, к которому прибегает каждый родитель, желая уклониться от приглашения: Томми плохо себя чувствует.

На деле Томми повела ужинать в ресторан Синди. Почему, Лив не знала – то ли, как подобает тете, хотела провести с ним немного времени, то ли чувствовала, что сестре нужно немного побыть одной. А поскольку на кухонной стойке Синди оставила не одно, а сразу два «Пино», вероятнее второе.

Когда Лив ввинчивала в следующую бутылку штопор, у нее зазвонил мобильный. Ей очень хотелось плюнуть на звонок, но с того самого утра, когда арестовали Дэнни, она никогда больше не оставляла их без внимания.

После некоторых событий Лив стала суеверной, хотя это было лишено всякой логики. В день смерти ее мамы она уснула днем, и после этого больше никогда не позволяла себе спать в светлое время суток. Это повлекло за собой ужасные последствия. В тот зимний ленивый день она вместе с их собакой прилегла вздремнуть, а проснулась от того, что Синди со страшной силой трясла ее за плечи. Тогда Лив в последний раз видела старшую сестру в слезах. Поэтому даже в колледже, даже когда дети были совсем маленькие и она едва держалась на ногах, Лив никогда не позволяла себе прильнуть головой к подушке после обеда. Точно так же, пропустив вызов Мэгги, точнее, не пропустив, а проигнорировав, теперь она не оставляла без ответа ни один звонок.

– Алло, – ответила Лив, ожидая услышать очередную рекламу или робота.

– Миссис Пайн, это Альвита из «Сумеречных лугов», – произнесла с ямайским акцентом женщина, – боюсь, ваш отец пропал.

Заниматься исчезновением отца из дома престарелых само по себе уже было плохо, но еще хуже было обращаться за помощью к Ноа. Она слишком много выпила, чтобы садиться за руль. Портить Синди вечер в компании с Томми ей тоже не хотелось, как и подвергать сына такому испытанию. У нее не было другого выбора, кроме как позвонить ему. К тому же общаться с тамошним персоналом у него получится лучше. Тем более ему всегда нравилось изображать из себя белого рыцаря.

– С ним все будет в полном порядке, – заверил Ноа, держа на руле руку.

Он принадлежал к числу тех, кто никогда не теряет хладнокровия. Лив не помнила ни одного случая, чтобы Ноа Браун вышел бы из себя. И даже когда она порвала с ним в колледже, он оставался невозмутимым, как огурец. Нет, недостатка в страсти Ноа не испытывал, его речи о ложных признаниях впечатлили бы даже заправского проповедника. Даже его агитационные выступления в те дни, когда он баллотировался на пост мэра, отличались некоторым воодушевлением. Просто его привычка никогда не сбиваться с курса в какой-то степени объяснялась и эмоциональной дистанцированностью.

– Я знаю, – ответила Лив, – просто у меня зла не хватает. Неужели так трудно приглядеть за пожилым человеком с деменцией?

Ноа только кивнул, ведя машину по темным проселочным дорогам. Потом долго молчал и наконец произнес:

– Итак, я жду.

Лив в недоумении посмотрела на него.

– Жду, когда ты произнесешь волшебное слово помилование.

Она внимательно в него вгляделась. Он смотрел прямо перед собой. При виде его профиля, мужественного подбородка и серьезного выражения лица ей вспомнились фрагменты «Природы насилия». Может, это все от вина, но она решила не оскорблять его интеллект и не отрицать, что нуждается в его помощи.

– Так ты… ну… сможешь помочь?

– Хотел бы.

– Но?..

Ноа повернул к ней голову и вновь перевел взгляд на дорогу.