От его голоса все притихли. Он и сам не ожидал от себя такого. Тоже успокоился, отпустил Любу, но был наготове. Шагнул к Толику, похлопал по плечу.
Заросли полыхали. Друзья втроём смотрели на языки огня, пробегающие по тонким веточкам, на скручивающиеся в жаре листья, на снопы искр, взлетающие в небо. Люба заплакала. Вася погладил её по плечу, она ткнулась ему лицом в грудь и разрыдалась. Толик повернулся к ним. Глаза его отрезвели, он был смущен.
– Я это, – пробормотал он, дотрагиваясь до жены, – прости, нашло что-то. Надо выкурить её оттуда, понимаешь?
– Дурак, – всхлипнула Люба, но отодвинулась от Васи, взяла мужа за руку.
– Что теперь делать? – спросил Толик, неуверенно косясь на огонь.
– Ива сырая, плохо занимается, – пробурчал Вася. – Бензин кончится, и само потухнет. Но какое-то время ещё погорит.
Вася посмотрел на “хонду”. Соня маячила там – приподнявшись, наблюдала за ними. Он шагнул было к жене, но заметил, что её лицо исказила неприязнь. Вася передумал и вернулся к друзьям. “Господи, да сколько можно перед ней унижаться. Хочет лежать там в одиночестве - на здоровье”.
Друзья втроём пошли к костру, Вася - впереди.
Он приблизился к лежащему Стасу, вопросительно глянул на Вику:
– Как он?
Вместо неё ответила Люба:
– Сотрясение, скорее всего, но, надеюсь, ничего критичного.
И добавила, как бы про себя:
– Плохо, конечно, что в сознание не приходит, но тут мы ничего не можем сделать.
Вася оглянулся на друзей:
– Значит, так, – Вася задумался. – Значит, делаем так. По кустам она далеко уйти не могла, где-то тут прячется. Все вместе, рядом, идём от костра к месту, где ты череп нашёл, потом туда, где горит. – он показал рукой. – Если понадобится, используем фонарики. Но там и так света достаточно.
Ивовые заросли чадили едким дымом, который постепенно заволакивал пляж.
Люба с Толиком изумленно слушали Васю. На их памяти он, кажется, впервые распоряжался.
Вася кивнул Вике:
– Ты оставайся тут, со Стасом. Мало ли, – он снова с тревогой посмотрел на сыщика. Тот лежал неподвижно. Темные намокшие волосы колечками прилипли к высокому лбу. Пластырь на виске немного напитался кровью.
Вася присел на корточки рядом с ссутулившейся Викой, легко сжал тонкое запястье:
– Всё хорошо будет. Мы её найдём.
Вика покачала головой. Она чуть не плакала. Казалось, сейчас повиснет на плече, начнет причитать: “Не уходите”. Но она не стала. Посмотрела на Васю, криво улыбнулась:
– С нами всё в порядке будет. Идите. Я тут посторожу. Если она выйдет, я крикну, и вы уж тогда поспешите.
***
Ребята ушли. Костёр едва тлел. Но было светло из-за пожара.
Вика встала, собрала из поленницы последние ветви и бросила их в умирающее пламя.... Голова кружилась, было ощущение, что пространство движется по кругу, постепенно закручиваясь в тугой ком.
Она села рядом со Стасом на песок, взяла его за руку и прикрыла глаза. Какая хорошая, широкая ладонь у него, сильные пальцы. Она погладила любимую руку, и от этого ей стало немного полегче.
Время тянулось томительно. Женщина начала напевать, повторяя одно и то же по кругу, словно заклинание:
никогда не наступит утро
если мрак в душе
и мне кажется, как будто
меня нет уже
Круге на третьем Стас сжал её ладонь, пошевелился.
***
Вика держала его за руку и заглядывала в глаза. На лице её странным образом сочетались ужас и надежда.
– Ты… ты как? – прошептала она, присматриваясь с тревогой.
– Я? – он потрогал голову. Удивительное дело, она совсем не болела, хотя рана на виске ощущалась. Сознание окончательно прояснилось, и картина произошедшего предстала перед ним ярко, как будто он с самого начала знал, но забыл.
Он медленно приподнялся, сел. Вика попыталась его поддержать, но Стас отвел её руку. Он должен встать сам. Поднялся. Прошел пару шагов и опустился на свой пень, улыбнулся Вике:
– Где остальные? – Стас поправил волосы, дотронулся до заклеенного пластырем виска.
Женщина махнула в сторону ивняка:
– Кристину ищут.
Стас нахмурился. Ребята, похоже, не подозревали, насколько Крис может быть опасной. Мысль,
