пробки? Он осторожно поднялся, вытащил телефон из своего кармана и включил функцию фонарика. Подошел к окну. Снаружи тоже не было света. Дом Биттнеров, улица. Ни один из фонарей не светил.
– Можешь перестать искать пробки, – крикнул он в сторону Мартина. – Это электричество. Его нет по всей улице.
Если это затянется надолго, то он запустит сегодня Элануса всего один раз, так как без электричества не сможет зарядить его еще раз. И еще нужно быть аккуратнее с телефоном, чтобы аккумулятор не сел именно тогда, когда, возможно, придет какое-нибудь сообщение. Вздохнув, он уселся на диван и выключил функцию фонарика.
– Мартин! – Голос Сильвии звучал резче обычного. – Давай позвони на электростанцию! Не могут же они нам просто так отключить электричество, это…
– Успокойся. – Но это прозвучало скорее не как успокоение, а как приказ.
– Но… я это не вынесу. А что, если электричество сегодня вообще не включат?
– Тогда мы зажжем свечи. – В голосе Мартина было что-то, чего Йона не мог определить. Угроза?
Сильвия восприняла это явно так же, потому что послышались ее всхлипы:
– Пожалуйста, Мартин. Я боюсь. Ты должен что-нибудь сделать…
– Да успокойся же, мама. – Впервые послышался голос Керстин. – Сейчас я принесу подсвечник и спички. Вот увидишь, свет снова включится, так что долго это не продлится.
На этот раз уже она включила свой фонарик в телефоне.
Подошла к комоду и вернулась с короткими свечами и свечами-таблетками:
– Сейчас будет очень уютно, подожди!
Забота была чем-то новым в поведении Керстин. Он вынужден был признаться, что это качество в ней очень ему понравилось.
Когда зажгли свечи, Сильвия немного успокоилась.
– А на улице тоже все темно? – прошептала она.
– Да. Уличное освещение, дома соседей… все. – Йона не видел смысла в том, чтобы лгать ей.
То, что такая взрослая женщина может испугаться темноты, удивило его. Но, как известно, нет ничего невозможного.
– Пять минут, мама. Самое большее десять. Смотри, вот так достаточно светло, правда?
– Да, – прошептала Сильвия. Ее руки разрывали бумажную салфетку на мелкие кусочки; Йоне показалось, что она совсем не замечала, что делала. – Давайте есть дальше, а то все остынет, – сказала она, не взяв, однако, в руки свои приборы.
Йона покорно вернулся к столу и взял нож и вилку – он не хотел давать Сильвии повод для нового волнения.
– Очень вкусно, просто замечательно, – констатировал он еще раз и изобразил на лице благодарную улыбку.
Тремя минутами позже включили свет.
– Вот видишь. – Мартин задул свечи и тоже продолжил есть. – Зря волновалась.
Он посмотрел на Сильвию, явно в ожидании ответа, но она молчала. Она больше не ела, только ковыряла вилкой в рисе.
Йона, напротив, не оставил ни крошки в своей тарелке, просто из принципа. Когда позже он поднялся в свою комнату, у него было необычное чувство некоторого единения с Сильвией. Но вот причины этого он понять не мог.
Он запер свою дверь – эта привычка стала со временем его второй натурой. Наконец-то наступило время и можно было спокойно почитать пункты его списка. Он все еще лежал на письменном столе. Йона схватил его и улегся вместе с ним на кровать.
Так, сначала что-нибудь легкое. Тим Земан. Его номер они на самом деле разыскали в Интернете, в списке контактов союза волейболистов. Йона надеялся, что тот все еще был актуальным. Он впечатал его в приложение и немного задумался. Ему нужно было составить сообщение так, чтобы Тим точно на него ответил. Через пару секунд все было готово.
«Привет, Тим! Я думала, что отважусь и просто напишу тебе сегодня. Ты не выходишь у меня из головы, и я с удовольствием познакомилась бы с тобой немного поближе – может, нам что-нибудь предпринять вместе?
Мне кажется, это было бы здорово:-)
Ты догадался, кто я?»
Йона отправил эсэмэску и откинулся назад. Ответ явно не заставит себя ждать.
Точно, Тим ответил спустя пару минут.
«Привет, незнакомка! Хм, я мог бы отгадать, кто ты такая, но тогда не сердись, если я ошибусь, о’кей?
Карина? Или Мишель?
Я весь в ожидании разгадки! Не заставляй меня долго нервничать:-)»
Ну вот. У Йоны было все, что он хотел получить. Этот трюк нужно взять себе на заметку и применить его по отношению к Хендрику. Что Йона и сделал.
На этот раз ответ пришел также в течение небольшого времени. Хендрик написал какой-то Юлианне, возможно, Валентине, а может, и Ребекке.
«Неважно, кто ты. Мне кажется, что это в любом случае здорово, что ты отважилась написать мне», – добавил он в конце. Это сразу понравилось Йоне, хотя он не был уверен, что Хендрик обрадовался бы реальному отправителю этого сообщения.
Йона не ответил ни первому, ни второму. Да и зачем? Все, что он смог бы написать, было бы О, ты меня еще не знаешь, или отреагировать так, как будто бы он обиделся, и оставить обоих с чувством вины.
Они просто сломают себе головы, гадая, кто это написал, но хотя бы осознавая, что есть кто-то, кому они кажутся классными.
Йона на момент задумался. Мысли такого рода были для него нетипичны. Когда же это изменилось?
Сначала он внес номер Тима в программу управления и еще раз на всякий случай проверил окно. Сегодня на улице никого не было, – ни на противоположной стороне улицы, ни у стены дома.
Эланус стартовал и поднялся вверх, направляясь на запад. Йона внимательно наблюдал за его полетом. Тим вообще-то не особенно интересовал Йону, по сравнению с его отцом-строителем.
Через девять минут Эланус опустился на высоту пять метров и завис перед окном ярко освещенной комнаты. Дом, в котором находилась эта комната, был большим, очень современным строением с прилегающим к нему садом в виде террасы.
Йона сохранил координаты дома и включил функцию записи, хотя ничего интересного там не происходило. В комнате был только Тим, который сидел за компьютером, но на самом деле не выпускал из виду свой телефон. Время от времени он поворачивался к двери комнаты, как будто его смущало то, что происходило в другой части дома.
Йона почувствовал угрызения совести – было очевидно, что Тим все еще ожидал ответа, неважно от кого, от Карины или от Мишель. Но это был как раз тот случай, когда цель оправдывала средства.
Йона переключил дрон на ручное управление и немного опустил его. В одном из помещений на первом этаже также горел свет. Это была кухня, обстановка которой свидетельствовала о бесконечном
