что кто-то еще преследовал ее. Налетевшая неизвестно откуда темная фигура и Ёнён слились в один клубок и покатились по земле. Реакция Ёнён была немного запоздавшей. Чонхэ схватила ее за волосы. Стерпев боль, Ёнён развернулась всем телом и рукой ударила противника в глаз. Чонхэ закричала от боли и разжала кулак, закрыв лицо руками.
Ёнён поспешила достать из кармана электрошокер. Она могла рассчитывать только на него. В этот момент Чонхэ снова толкнула Ёнён, та согнулась и выронила из рук электрошокер.
Ёнён выругалась, и в тот же момент Чонхэ ударила ее по лицу с такой силой, что голова откинулась назад. Чонхэ ухмыльнулась и выкрикнула:
– Ах ты, тварь! Вот ты какая на самом деле.
Чонхэ ударила Ёнён ногой прямо в живот. Падая, Ёнён почувствовала, как коснулась чего-то рукой. Чонхэ снова кинулась к ней, чтобы схватить за волосы, не замечая, что лежит рядом с противником в темноте.
Ёнён, развернув электрошокер рукояткой, ударила им Чонхэ прямо в висок. Вскрикнув, девушка свалилась на бок.
К месту драки стали собираться люди, были слышны их голоса.
Ощупав землю, Ёнён отыскала свою сумку. Там она обнаружила и упавшую сумку Чонхэ. Ей надо было скорее убираться отсюда. До того, как Чонхэ встанет на ноги. Ёнён просунула руку в ее сумку, вытащила оттуда бумажник, быстро переложила его к себе и снова побежала что было сил.
* * *
Хангю заорал от обиды. Ему удалось уйти от полицейских, но он безвозвратно потратил драгоценное время, подробно отвечая на их дотошные вопросы. Пока его удерживали, Ёнён, конечно, сбежала. Хорошенько постаравшись, он убедил полицию, что сам как раз является пострадавшим.
Та женщина – действительно преступница. Чонхэ сказала, что ее зовут Ким Ёнён, она родная сестра убитой им Ким Сугён.
Он был уверен, что она удерживает Каюн. Отыскав ее, он сможет найти сына. Когда Хангю объяснял полицейским ситуацию, они посоветовали ему обратиться в полицейский участок и официально написать заявление. Непросто будет их переубедить, что женщина с перекошенным от страха лицом является преступником. Значит, ему надо самому ее поймать. Куда подевалась Чонхэ, он не знал. Ее нигде не было видно.
Вот же сволочи!
Чонхэ оказалась весьма проницательной, догадавшись, что сообщение от Ынчжу было на самом деле ловушкой, подготовленной Ким Ёнён. Поэтому они заранее обсудили план действий и решили устроить засаду, для этого приехали к назначенному месту в разное время. Их план был действительно хорош, Хангю до сих пор не верилось, что они потерпели поражение.
Мой сын… Мой сын…
В нем клокотало желание разорвать на части Ким Ёнён. Давно он не испытывал подобных чувств. Так же было и с Сугён. По сравнению с ужасно наивной Минсо ее близкая подруга Сугён была дерзкой и последовательной.
Значит, это ее родная сестра. Для нее я подготовлю такую же участь. Только тогда я смогу успокоиться.
В этот момент завибрировал телефон – звонок с неизвестного номера. Хангю поспешил ответить в надежде, что это звонит управляющий детским садом.
Но звонок был от нее, от похитительницы его сына:
– Только попробуй заявить в полицию. Иначе твой ребенок умрет.
Когда Хангю услышал это, у него перехватило дыхание. Страх, какого он еще никогда в своей жизни не испытывал, охватил все его нутро, не давая дышать.
– Если хочешь увидеть сына живым, жди от меня звонка.
Она оборвала разговор, не дав Хангю и шанса что-то ответить.
Он тут же набрал номер 112. Руки дрожали так, что он еле справлялся с этой простой задачей. После того как он упустил Ёнён, его беспокойство еще больше возросло. Кажется, Хангю впервые был буквально парализован от страха.
Но, подумав, он стер набранный номер. Вместо этого Хангю позвонил похитительнице, но она не брала трубку, поэтому ему пришлось написать сообщение:
«Я не буду заявлять в полицию. Не трогай моего сына, прошу».
Отправив СМС, Хангю закрыл лицо руками и упал на колени.
* * *
Чонхэ вернулась домой вся разбитая. Кажется, роговица левого глаза, по которому попала Ёнён, была повреждена. Чонхэ не могла открыть глаз, но, даже когда ей с трудом удалось это сделать, она не могла сфокусировать взгляд. Ее охватил страх – не ослепла ли она на один глаз?
После удара твердым предметом у нее на виске появился огромный синяк. Взглянув на себя в зеркало, Чонхэ еле сдержала слезы. Все это время она жила, полагаясь на внешность, и работала в баре благодаря своему миловидному личику.
– Вот же дрянь. – Когда она выругалась, ей стало немного легче совладать с гневом, бурлящим внутри.
Этот недоносок Хангю ничего не может сделать как надо. Все ведь распланировали. Не смог поймать какую-то худосочную стерву. Посмотри, что со мной теперь стало. Жалкий сопляк…
Стоя перед зеркалом и внимательно разглядывая свое лицо, Чонхэ от злости одним махом смела все вещи с комода на пол. Но даже это не помогло ей успокоиться. Девушка поняла: что бы она ни предприняла, Ёнён не так проста, чтобы попасться. Ее охватил еще больший страх, а вместе с ним и гнев.
Каюн и Ынчжу. Обе, как наивные дурочки, попались.
Надо обдумать, что делать дальше. Чонхэ пошла на кухню. В такой день, как сегодня, ее убогая квартира особенно раздражала. Плитка на кухне покрылась плесенью, а кухонные шкафы зияли посудой на обозрение всем – дверцы давно отвалились от ветхости. Противно смотреть.
Но у нее в животе бушевал такой неукротимый голод, а в сердце такая ярость! Она не выдержала и достала тарелку, но вдруг резко подняла голову: в квартире кто-то был.
Чонхэ обернулась и закричала: «Кто здесь?» – ответа не последовало. Глаза расширились, пульс участился. Чонхэ схватила нож и обошла квартиру. В животе урчало, но она терпела.
Когда Чонхэ нашла эту квартиру по низкой цене, то не могла поверить своему счастью. Она сможет жить не в полуподвальном помещении, а в нормальной квартире с двумя комнатами.
Чонхэ осматривала комнаты одну за другой, и ее охватило странное ощущение, которое было сложно описать словами. Странно, она никого не нашла в квартире, но точно почувствовала чье-то присутствие…
В этот момент в окне балкона показался силуэт. В венах застыла кровь. Чонхэ постаралась развернуться, но потеряла сознание.
Когда Чонхэ с трудом открыла глаза, вокруг была темнота. Она находилась между сознанием и забытьем. Она попыталась прийти в себя, но это было так тяжело, что вырвался стон. Голова кружилась гораздо сильнее, чем
