Ознакомительная версия.
– В общих чертах, картина следующая: в одном из гонконгских банков, по непроверенным сведениям, действительно аккумулировались огромные суммы, принадлежавшие криминальным фигурам, в том числе и королям теневой «игорной империи». Деньги, как утверждали древние римляне, не пахнут! Примерно год назад в Москву приезжал специальный поверенный по поводу значительного капитала, хранящегося в этом банке, – не будем его называть, – который ходил по разным инстанциям, что-то тайком разузнавал, с кем-то встречался, а потом уехал. Видимо, он выполнил свою миссию, но в чем она заключалась, толком никто не знает. Известно только, что господин из Гонконга представлял интересы некого Шершина. Вот, собственно, и все. Думаю, в данном случае вряд ли речь идет о простом совпадении фамилий.
– А имя? – загорелся Всеслав. – Как звали этого Шершина?
Бывший сослуживец сделал отрицательный жест.
– Больше мне добавить нечего. Наш человек вспомнил о «гонконгских деньгах» исключительно благодаря огромной сумме, названной поверенным.
– Можешь сказать цифру?
Майор достал ручку и написал на салфетке число с шестью нулями, придвинул ее Всеславу.
– Что с деньгами? – спросил Смирнов. – Кому они предназначены?
Его ум лихорадочно прикидывал, те ли это деньги, которые Селезнев оставил Лике? Выходит, нет. Сумма на салфетке гораздо больше.
– Они пока в банке, – сказал майор. – Поверенный вскрывал какой-то конверт со специальным указанием, и что-то там не совпало.
– Что именно?
Бывший сослуживец развел руками.
– Ты много хочешь, братец! Это все. Нотариусы и банкиры избегают огласки своих действий. Наш осведомитель пользовался слухами, тем самым шилом, которого в мешке не утаишь. Теперь пусть поработает твой знаменитый интеллект.
– Понятно, – проворчал сыщик. – О Стелле ничего не удалось узнать? Относительно ее связи с Ростовцевым? Может, у них был какой-то общий бизнес или они изредка встречались как любовники? Кстати, у нее в квартире нашли какие-нибудь фотографии?
– Я принес. Не перестаю удивляться твоей проницательности, – усмехнулся майор, доставая из папки пару бумаг и фотоальбом. – Вот, почитаешь на досуге, полюбуешься на снимки, а я тороплюсь. Служба!
Он ушел, а сыщик остался – просмотреть документы и фотокарточки, подумать.
Изучение бумаг подтвердило его догадки относительно Стеллы и господина Ростовцева, а вот альбом оказался наполовину опустошенным. Обиженная на супруга женщина, по-видимому, уничтожила семейные и свадебные фото; сохранились кое-какие групповые снимки молодежных вечеринок, студенческих посиделок, походных костров, где среди других юных лиц мелькали Треусов и его будущая жена, – мало похожие на себя нынешних. Годы, годы!
Одна фотография чем-то привлекла внимание Всеслава, он долго соображал, чем именно. Понимание пришло, словно вспышка, и стерло почти все темные пятна, которые мешали завершить расследование.
– Так-так… – пробормотал он. – Как же я, олух, раньше-то не заметил?
Сыщик подозвал официантку, расплатился и торопливо зашагал к выходу. По дороге к машине он пришел к выводу, что вместо четырех адресов, которые было намечено посетить, ехать надо в другое место.
– А вдруг, мне показалось? – пробормотал он.
Внутренний жар, ударивший в виски, подсказывал обратное.
Смирнов завел «мазду» и помчался в паспортный стол, где надеялся окончательно подтвердить свою догадку. К счастью, там работает знакомая ему женщина, и проблем с получением информации возникнуть не должно.
– Остался пустяк, – говорила Ева. – Я чувствую приближение развязки.
«Мы двигались во мраке, и у нас не было ни фонаря, ни свечи, – подумал Всеслав. – Но мы угадали направление поиска. Сегодня я сделаю пробный выстрел по невидимой мишени. Я не могу позволить себе промахнуться… я обязан попасть в яблочко».
Он притормозил у нужного ему дома, и через десять минут уже разговаривал со старой знакомой. Когда-то он оказал ей неоценимую услугу, а теперь она согласилась выполнить его просьбу. Одно маленькое уточнение паспортных данных могло практически завершить расследование или… перечеркнуть все усилия Смирнова.
– Вот справка, о которой вы просили, – сказала женщина, подавая ему сложенный вдвое листок. – Надеюсь, это вас не разочарует.
Он не стал читать при ней, ощутив, как повлажнели от волнения ладони, поблагодарил, сунул листок в карман. Если человек с фотографии именно тот, на кого он подумал, то он будет знать самое главное.
На крыльце здания сыщик не выдержал, достал справку и пробежал ее глазами. Написанные от руки буквы прыгали.
– Так и есть! – обрадовался он. – Я не ошибся! Теперь… мне можно ехать в злополучный китайский ресторан: я знаю, о чем спрашивать.
Он почти побежал к машине, сел и прикинул, как будет быстрее добраться. Одна мысль назойливо крутилась у него в голове: разве с самого начала нельзя было все понять? Какое-то наваждение застилало сознание, уводя в сторону от разгадки.
Смирнов свернул к китайскому ресторану, где не состоялась встреча Лики с ее отцом. Только бы успеть! Он припарковал «мазду» в тихом переулке, здесь даже днем стоял сумрак, а по углам еще лежал снег. Отсюда удобно пройти к заднему двору… через черный ход попасть в коридор восточного заведения, скользнуть мимо кухни, кладовых и подсобок, мимо потайных дверок в отдельные кабинеты – прямо в комнату, где переодевались и гримировались перед выступлением артисты.
У самой двери в костюмерную, служившую одновременно раздевалкой и общей гримерной, сыщик столкнулся с молодым менеджером в черном костюме, белой рубашке и галстуке. Тот узнал вчерашнего возмутителя спокойствия.
– Вы мне нужны! – без удивления, с истинно восточной выдержкой, заявил парень. – Сюда только что приезжали из милиции. Интересовались одним из наших сотрудников. Он выступал в шоу. Вы вчера тоже о нем спрашивали.
– Черный Дракон?
Менеджер с готовностью кивнул.
– Он изображал злого духа. Дурная примета. Его нашли мертвым…
– Где? Когда?
– Ночью… по дороге домой он был задушен. Труп, уже под утро, обнаружили бомжи. Там глухой район, много плохих случаев. Наверное, его хотели ограбить.
«Опоздал! – стучало в голове Смирнова. – Ах ты, незадача! Опоздал…»
До обеда Смирнов много ездил по городу и беседовал с осведомителями. Всеслав хотел исключить ошибку, случайное совпадение, – для этого он побывал в «Фелисии», в одном из салонов «Камелия», поговорил с охранником из центрального офиса господина Ростовцева и напоследок позвонил в бухгалтерию «Кречета». Под разными предлогами ему удалось выяснить, что этой осенью, как раз в сентябре-октябре все, кто так или иначе был причастен к расследованию, – уезжали из Москвы. Стелла навещала своих родственников, Треусов брал отпуск, Ростовцев находился на Дальнем Востоке, улаживая проблемы по бизнесу, Альбина, якобы, ездила в Санкт-Петербург, искать партнеров для открытия филиалов «Камелии», а Лена Журбина отдыхала в санатории. На проверку этих данных, полученных со слов сотрудников и знакомых, времени не было.
Вернувшись домой, сыщик наскоро перекусил и поделился с Евой своими планами.
– Пора навестить господина Ростовцева, – сказал он в заключение. – Как думаешь?
– Скользкий он, не ухватишь.
– Попытаемся! Не выйдет, придумаем что-то другое.
Уединившись, Всеслав принялся размышлять, как ему подступиться к Альберту Юрьевичу, – такого стреляного воробья на мякине не проведешь. Минуты складывались в часы, а нужная идея не приходила на ум. Ну, как-то оно сложится.
– Сообразим по ходу беседы… – прошептал сыщик.
За окнами повисли лиловые весенние сумерки. Пора было собираться.
Ева одевалась под его пристальным, неодобрительным взглядом. Она настояла, что поедет к Ростовцеву вместе с ним.
– В моем присутствии этому господину придется соблюдать правила приличия. Главное, чтобы он явился на встречу и не ушел в первые же пять минут.
Всеслав согласился. Альберт Юрьевич – скользкий тип, неизвестно, как он себя поведет. Ева будет служить сдерживающим фактором. Смерть артиста из китайского ресторана выбила у них из рук основной козырь, и теперь придется придумывать цирковой трюк, чтобы заставить злоумышленника раскрыться.
Ростовцев не обещал прийти, он сказал, что подумает. Тогда сыщик ввернул «заготовку» – намекнул на Лику.
– Вы под чужим именем пригласили мою клиентку в ресторан, устроили дикую сцену, а когда она, вне себя от ужаса и отвращения, убежала от вас, – погнались следом. Я вас видел… и узнал, полагаю, как и вы меня. Ну, что молчите?
– Чушь, – возразил Ростовцев. – Выдумки!
– У вас есть алиби на вчерашний вечер?
– В алиби нуждается преступник. Вы уже доказали мою вину? В чем она, позвольте спросить?
– Лика тоже вас узнала. По-моему, нам стоит поговорить.
Ознакомительная версия.
