Он тупо кивнул:
— Да. Поскорее.
Медлить я не стал — растерянность и потрясение, которые испытывал Мерсер, передались и мне, пусть и не отягощенные другими его горестными переживаниями. Полчаса назад по виду Шеридана никак не похоже было, что он намерен броситься вниз со скалы; правда, мне еще не приходилось видеть людей, которые собираются это сделать, так что откуда я мог знать? Может быть, это предвещал его отсутствующий взгляд, если бы только кто-нибудь сумел правильно его истолковать.
Я быстрым шагом прошел через все вагоны, только через ресторан шел не спеша, чтобы никого не переполошить. Когда я добрался до купе Джорджа, его дверь была все еще закрыта. Я постучал. Ответа не было. Я постучал снова, посильнее, и тревожно позвал: "Джордж!"
Из купе донеслось какое-то ворчание. Я без дальнейших церемоний открыл дверь и увидел, что он все еще лежит на койке одетый, еще не совсем проснувшись.
Я закрыл за собой дверь, присел на край койки и сказал ему, что мы потеряли одного пассажира.
— В каньоне Фрейзера? — переспросил он, с трудом сел и, скривившись, схватился за голову. — Когда?
— Думаю, что минут десять назад.
Протянув руку к рации, он выглянул в окно, чтобы сориентироваться.
— Знаете, возвращаться бесполезно. Если он упал в воду с такой высоты. А вода в реке холодная как лед, и видите, какое быстрое течение… И водовороты.
— Но его отец хочет вернуться.
— Ну еще бы.
Диспетчер, с которым на этот раз ему удалось связаться, находился в Ванкувере. Джордж объяснил, что сын Мерсера Лорримора… да-да, того самого Мерсера Лорримора… что его двадцатилетний сын упал из хвостового вагона Скакового поезда в каньон Фрейзера где-то между Адскими Вратами и точкой в двух-трех километрах от Йэля.
Мерсер Лорримор хочет остановить поезд и вернуться назад, на поиски сына. Он, Джордж Берли, должен получить указания из Монреаля. Диспетчер, изрядно ошеломленный, судя по голосу, велел ему оставаться на связи.
Я подумал, что теперь у нас уже не осталось никаких шансов доехать до Ванкувера без происшествий. Исчезновение Шеридана было настоящей катастрофой, и пресса, конечно, встретит нас в Ванкувере совсем не по тому поводу, как предполагалось.
— Пожалуй, я лучше пойду к Мерсеру, — сказал я.
Джордж осторожно кивнул:
— Скажите ему, что я приду переговорить с ним, как только получу указания из Монреаля, а? — Он потер рукой подбородок. — Придется ему простить мою щетину.
Вернувшись в вагон-ресторан, я увидел, что Нелл все еще сидит с Занте. Я шепнул Нелл:
— Отведите Занте в их вагон.
Она вопросительно взглянула на меня, но выражение моего лица ее нимало не успокоило. Тем не менее ей удалось увести Занте с собой, ничуть ее не встревожив. Я прошел впереди них через салон-вагон, через переходную площадку и снова постучал в незапертую дверь вагона Лорриморов.
Мерсер вышел в коридор из спальни, которую занимал с Бемби, — весь серый, с запавшими глазами, и по лицу его можно было безошибочно сказать, что случилось какое-то несчастье.
— Папа! — воскликнула Занте, протискиваясь мимо нас. — Что с тобой?
Он крепко обнял ее и повел в гостиную. Ни мне, ни Нелл не было слышно, что он ей шептал, но мы оба слышали, как она резко сказала:
— Нет! Не мог он этого сделать!
— Чего он не мог сделать? — тихо спросила меня Нелл.
— Шеридан выбросился с задней площадки в каньон.
— Вы хотите сказать… — в ужасе спросила она, — что он… погиб?
— Вероятно, да.
— О, черт! — вырвалось у Нелл.
Вот именно, подумал я.
Мы вошли в гостиную. Мерсер каким-то механическим голосом спросил:
— Почему мы не остановились? Нужно вернуться назад.
Но по тону, каким это было сказано, я понял, что он уже не рассчитывает и даже не надеется найти Шеридана живым.
— Сэр, главный кондуктор на связи, ждет указаний, — сказал я.
Он кивнул. В общем-то он был разумный человек. Достаточно посмотреть в окно, чтобы понять — возвращаться бесполезно. Он понимал, что выпасть с площадки случайно практически немыслимо. Судя по тому, как он держался, он, безусловно, был уверен, что Шеридан бросился вниз сам.
Мерсер сел на диван, по-прежнему обнимая Занте, которая присела рядом и положила голову ему на плечо. Занте не плакала. Вид у нее был серьезный, но спокойный. Эта трагедия для нее началась не полчаса назад — она длилась всю ее жизнь. Занте потеряла брата еще тогда, когда он был жив.
— Нам идти, мистер Лорримор? — спросила Нелл, имея в виду себя и меня. — Могу я сделать что-нибудь для миссис Лорримор?
— Нет, нет, — ответил он. — Останьтесь. — Он с трудом проглотил комок, стоявший у него в горле. — Вы должны знать, что мы решим… что сообщить всем остальным… — Он беспомощно потряс головой. — Мы должны принять какое-то решение.
В этот момент пришел Джордж, сел в кресло возле Мерсера, опершись руками о колени, и сказал, что для него это очень-очень прискорбно.
— Мы должны вернуться назад, — сказал Мерсер.
— Да, сэр, но не весь поезд, сэр. Монреаль говорит, что поезд должен следовать в Ванкувер по графику.
Мерсер начал было возражать, но Джордж перебил его:
— Сэр, Монреаль говорит, что они уже подняли на ноги все местные власти в районе каньона, чтобы они искали вашего сына. Они говорят, что предоставят вам и вашей семье транспорт для возвращения туда, как только мы прибудем в Ванкувер. Вы же видите, — он взглянул в окно, — места здесь безлюдные, а? Но часто бывает, что кто-нибудь работает на реке. Вдоль каньона, совсем близко к нему, проходит дорога, а по другую его сторону — еще одна железнодорожная линия. Там есть городок, который называется… э-э… — Он кашлянул. — Хоуп.[12] Он у южного конца каньона, а? Там, где река становится шире, а течение — медленнее. Мы сейчас совсем недалеко от него, вы увидите. Монреаль говорит, что если вы будете находиться в Хоупе, то сможете попасть на место, как только появятся какие-нибудь новости.
— Как мне туда добраться? — спросил Мерсер. — Есть какой-нибудь встречный поезд?
— Есть, — ответил Джордж, — но он ходит только раз в день. Это "Суперконтиненталь". Отправляется из Ванкувера в четыре часа дня и проходит через Хоуп в семь.
— Не годится, — сказал Мерсер. — А какое до него расстояние?
— Километров сто пятьдесят.
Мерсер задумался:
— Я найму вертолет.
"Нет никакого смысла быть богатым, — подумал я, — если не уметь извлекать из этого пользу".
Рассуждая о том, как лучше всего вернуться на место, Мерсер почувствовал себя лучше, это было заметно. Джордж сказал ему, что наш поезд пойдет намного быстрее, как только мы минуем каньон, и что мы прибудем в Ванкувер через два с половиной часа. Они стали обсуждать, как нанять вертолет; автомобиль уже должен был ждать Мерсера на вокзале. Нелл сказала, что "Мерри и компания" все организуют, как они уже организовали автомобиль. Никаких проблем, ей только нужно связаться по телефону со своим офисом. Джордж отрицательно мотнул головой, но сказал, что передаст, что нужно, по рации через Монреаль. Он достал блокнот и записал номер телефона компании и сообщение, которое нужно туда передать: "Организуйте вертолет, Нелл будет звонить из Ванкувера".
— Я позвоню из поезда, — сказала Нелл.
Джордж встал.
— Тогда я пошел, мистер Лорримор. Мы сделаем все, что возможно. — Он выглядел грузным, неповоротливым и был небрит, но Мерсеру присутствие Джорджа придало сил, и он был ему благодарен. — Передайте мои соболезнования миссис Лорримор.
Поднос с пустыми чашками все еще был на кофейном столике, куда я его поставил. Я забрал его и спросил, не нужно ли принести чего-нибудь еще, но Мерсер отрицательно покачал головой.
— Я разыщу вас, — сказала Занте, — если им что-нибудь понадобится.
Тон у нее был деловой, совсем взрослый — она казалась намного старше, чем за завтраком. Нелл бросила на нее быстрый сочувственный взгляд и вместе с Джорджем и мной вышла в салон-вагон. Джордж поспешно направился на свой пост возле рации, а Нелл с тяжелым вздохом принялась размышлять, что сообщить остальным пассажирам.
— Это испортит им весь конец путешествия, — сказала она.
— Не думаю.
— Вы циник.
— Это со мной бывает.
Она покачала головой, словно сочтя меня неисправимым, отправилась в ресторан и сообщила пассажирам ужасную новость, которая, как и следовало ожидать, их поразила, но не слишком опечалила.
"Бедная Занте!" — воскликнула Роза Янг, а миссис Ануин сказала: "Бедная Бемби".
Выражения сочувствия заняли секунд десять, хотя потом все утро многие то и дело повторяли с тайным наслаждением: "Какой ужас".
Джулиуса Аполлона Филмера в ресторане уже не было, а мне хотелось, чтобы он сидел здесь, — тогда я смог бы наблюдать за тем, как он будет на это реагировать. Смирится ли он с тем, что судьба лишила его возможности давить на Мерсера, или решит, что Мерсер все равно согласится пожертвовать лошадью, чтобы спасти репутацию покойного? Боюсь, что Филмер может ошибиться, подумал я.
