Вечером к Кротову в кабинет пришел рассерженный Щукин.
— Почему вы создаете Днищеву щадящий режим? — спросил он. — Психоаналитик поставил меня в известность, что этот человек освобожден от сеансов. С какой стати?
— Все очень просто, — ответил Кротов, готовый к подобному вопросу. — Еще неделю назад во время медицинского обследования выяснилось, что Днищев перенес скрытую форму инфаркта, то есть он может умереть в любой час. А психотропное воздействие влияет не только на подсознание, но и на другие органы. Сердце также способно претерпеть функциональные изменения. Зачем нам труп до завершения акции?
— Но… где тогда гарантия, что самолет, которым он будет управлять в неподконтрольном состоянии, войдет в пике в нужном нам месте?
— Не сомневайтесь. Днищев готов на все и без психообработки. Можете сами с ним побеседовать.
— А не водит ли он всех нас за нос? Надо принять дополнительные меры, чтобы он был… послушным мальчиком. И этим займусь я лично, — с угрозой пообещал Щукин.
— Но у меня для вас есть и хорошая новость, — заметил Кротов, стараясь сгладить напряженность в беседе. — Мне удалось выяснить, кто является тем восьмым лишним. По своим каналам. Этот человек — подполковник ФСБ. Чувствуете, как нам наступают на пятки?
— Кто он?
Кротов открыл ящик и вытащил наугад одну из папок с личными делами. Протянул ее Щукину, даже не взглянув на фамилию.
— Легенда у него была составлена блестяще.
— Акчурин, — прочитал координатор. — Ладно, я сам займусь его ликвидацией.
В ту же ночь Акчурин бесследно исчез… На следующий день после обеда Щукин прибежал в еще большей ярости.
— Вы… вы… знаете кто? — заикаясь; проговорил он.
— Спокойно. Выпейте воды, — хладнокровно отозвался Кротов.
— Этот ваш… Днищев… черт бы его побрал! Я чувствовал!
— Да что случилось?
— Я связывался с руководством Организации, изложил, что тут у нас происходит, и совершенно случайно выяснилось… совсем недавно Днищев был задействован в банковском проекте. Помните гибель банкира Гуслярского? Этим занимался небезызвестный вам Веденеев.
— Кажется, Василий Федорович — бывший тесть Днищева?
— Ну да! И он уже несколько дней с собаками ищет чуть ли не по всей России вашего Днищева. А тот преспокойненько сидит у нас и жрет казенный хлеб! И знаете, почему он его ищет?
— Догадываюсь, — спокойно ответил Кротов, хотя эта новость явилась для него полной неожиданностью. Но он вновь отдал должное мастерству подполковника из ФСБ. Видно, за Организацию взялись круто. — Догадываюсь, — повторил он. — Но ликвидацию Днищева теперь считаю неразумной. Пусть уж он выполнит и второе задание Организации, тем более что сейчас у нас осталось ровно семь исполнителей акции.
— А!.. — махнул рукой Щукин. — Объясняйтесь с Веденеевым сами. Через полчаса он будет тут.
— А вы его не пускайте на Базу. К «Мегаполису» он не имеет никакого отношения. Раз прошляпил Днищева, так пусть локти кусает.
— Поздно. Он получил специальное разрешение от руководства. Но он везет сюда и некий сюрприз, с помощью которого мы сможем управлять вашим… любимчиком.
— Судя по всему, он не мой любимчик, а самого Господа Бога, — невозмутимо ответил Кротов, а сам подумал: «Что еще приготовили эти психи?»
Сюрпризом, на который намекнул Щукин, была Света Муренова.
Глава пятнадцатая
ПЕРЕД ГИБЕЛЬЮ «ПОМПЕИ»
Три человека в кабинете — Кротов, Щукин и Василий Федорович — после продолжительного спора пришли наконец к удовлетворяющему всех решению. Днищев остается на Базе до завершения проекта «Мегаполис». Света Муренова помещается тут же, в освободившуюся комнату Акчурина, в качестве залога того, что Сергей выполнит намеченную акцию. Василий Федорович контролирует их обоих, поскольку не может вернуться в Москву без «головы» Днищева. Щукин согласовывает эти вопросы с руководством Организации, а Кротов продолжает заниматься своим делом, обеспечивая функционирование проекта.
— Надеюсь, никакие сюрпризы нас больше не ожидают, — сказал Щукин, поглядывая на Кротова.
— Если только луна не свалится на Базу, — пообещал тот.
— В таком случае не мешало бы нам выпить по стопке холодной водки, — предложил Василий Федорович. — И пригласить наших голубков.
Но Света и Сергей, прогуливающиеся перед зданием, не пожелали присоединиться к теплой компании «хитрых лисов». Кротов отвлек Сергея от беседы, отведя его в сторонку, и кратко объяснил ситуацию.
— Положитесь на мое слово, — проговорил он. — В любом случае я сделаю все, чтобы ваша девушка была отпущена. Но во многом это будет зависеть от вас и от нашего с вами уговора.
Помрачневший Днищев вернулся к Свете.
— Человек, который меня привез, сказал, что ты находишься в санатории, — произнесла она. — Но место это напоминает концлагерь.
— Скорее, приют для умалишенных, — ответил Сергей. — Только их фантазии вполне реальны. Боюсь, что и тебе придется задержаться тут на несколько дней.
— А я все равно хотела сменить обстановку. К тому же мне не привыкать к роли заложницы. Ты уже дважды меня спасал.
— Придумаем что-нибудь и на этот раз. Главное, у нас будет достаточно времени, чтобы узнать друг друга получше. В спокойной, почти идиллической обстановке.
— А мне кажется, что я знаю тебя всю жизнь.
— Кстати, забери наконец свои сто долларов. Мне надоело таскать их в кармане.
— Лучше повесить их в рамочку — в память о нашей встрече.
— Вернемся в Москву, так и сделаем…
И Сергей, притянув Свету к себе, поцеловал ее. А она впервые почувствовала, что не может и не хочет сопротивляться мужчине.
В этот же день директору ФСБ доложили, что следы Днищева отыскались неподалеку от Сергиева Посада, на одной из баз Организации.
— Что еще за Организация? — спросил он.
— Конкретно сказать трудно; поскольку подобраться к ней не можем. Но действует с ведома… — и палец указал вверх.
— А почему я о ней ничего не знаю?
— Потому что вы у нас всего два месяца. Не успели доложить.
— А нельзя ли эту Организацию прихлопнуть?
— Пока не по зубам.
— Ну хотя бы эту чертову Базу? Неувязка всегда объяснима. Да и Днищева надо достать живым или мертвым.
— Это можно попробовать.
— Готовьте план штурма, — директор полистал календарь, — на тридцать первое августа. И ради Бога, держите все в секрете!
— Разве в нашей стране могут быть какие-нибудь от кого-нибудь секреты? — резонно возразили ему. — Эх, хорошо бы сам Днищев ликвидировал эту Базу, как тот поезд с террористами! Меньше было бы головной боли.
— В таком случае придется присваивать ему звание полковника, — вполне серьезно ответил директор ФСБ.
…Пять дней для влюбленных пролетели быстро и незаметно, и им было, все равно, где находиться: здесь ли, в глубокой шахте или на вершине горы. Они были счастливы, несмотря на бдительное наблюдение за ними, и верили, что никакая сила больше не сможет их разлучить. Наверное, так и бывает в жизни — любовь всегда побеждает, иначе мир давно бы рухнул под тяжестью содеянного людьми зла. Но смерть вечно мстит любви за свое поражение, выискивая все новых и новых влюбленных.
Наступило тридцать первое августа. День этот протекал как-то сумбурно, хотя заметно нервничал лишь один Щукин. Шесть зомбированных исполнителей акции вели себя вызывающе агрессивно, бранясь и кляня Москву с ее жителями, и Психоаналитику пришлось даже провести дополнительный сеанс, который снизил их чрезмерную возбудимость. Потом он стал подготавливать свое психотропное оборудование к переброске на другой объект, намереваясь отбыть дня через два. Василий Федорович тенью ходил за Днищевым, словно кошка, караулящая мышь: он инстинктивно чувствовал какой-то подвох в спокойном поведении бывшего зятя. Также невозмутим был Кротов, хотя весь его план по нейтрализации акции висел на волоске: он мог быть раскрыт при малейшей оплошности. А Света вообще не знала, что здесь происходит, не ждала ниоткуда никакой беды и была счастлива с человеком, которого полюбила. Единственное, что отвлекало ее и не позволяло забыться, — это постоянное присутствие Василия Федоровича за спиной.
— Не надоело вам бродить за нами? — спросил у него Днищев, даже не повернув головы. — Ведь не убежим отсюда никуда.
— Не убежите, так улетите, — откликнулся бывший тесть, обрадовавшийся, что с ним наконец-то заговорили.
Его слова были недалеки от истины. Накануне Кротову удалось отвлечь его внимание, и в это время оба его помощника вместе с Днищевым пробрались в ангары и установили шесть магнитных мин под фюзеляжами самолетов. На седьмом должен был лететь Сергей. В комбинезоне у него находился пульт для взрыва в воздухе всех зомбированных смертников. По плану Кротова с Днищевым должна была улететь и Света. Но этого не произошло. К одиннадцати вечера девушку изолировали в одной из комнат здания, разрешив лишь попрощаться с Сергеем, который шепнул ей несколько слов.
