Подобно загнанному зверю, Кортец резко повернулся, вскидывая винтовку, но, опередив его порыв, пуля из револьвера Лепски, ударив Кортеца прямо между глаз, отбросила в море.
— Эти двое пошли на корм рыбам, — разочарованно сказал Лепски. — Но где же Митчелл?
С противоположной стороны лагуны, прячась под козырьком скалы, Гарри наблюдал за развитием событий. Он решил, что пора уходить. Без единого всплеска погрузившись в воду, он поплыл вокруг острова в направлении катера Соло.
Бейглер приказал четырем полицейским раздеться и выловить из воды оба тела и четыре ящика.
Пока полицейские раздевались, Лепски продолжал внимательно наблюдать за поверхностью лагуны.
— Неужели он остался в гроте, сержант? — спросил он.
— Кто остался в гроте? — с напускным недоумением переспросил Бейглер.
Лепски удивленно глянул на него.
— Митчелл, черт возьми!
— Откуда мне знать? — равнодушно произнес Бейглер. — Может быть, вместо того чтобы прыгать вокруг, подобно мартышке, ты полезешь в воду и начнешь работать?
Лепски вздрогнул, словно его коснулось раскаленное железо.
— Что… я? Туда? Но ведь Митчелл может удрать!
— Ты слышал меня? — рявкнул Бейглер. — Вперед!
Тридцатью минутами позже с большим трудом им удалось вытащить трупы Нины и Кортеца на выступ скалы. Затем пришла очередь ящиков.
Когда Лепски, ругаясь сквозь зубы, тащил наверх один из ящиков, он вдруг услышал на противоположной стороне острова треск мотора катера.
— Это катер Соло, сержант! — закричал он, бросая ящик и с трудом взбираясь на платформу. — Митчелл уходит!
— А тебе какое дело? — спросил Бейглер. — Я что-то не помню, что приказывал тебе закончить операцию.
— Но он же уйдет! — нетерпеливо закричал Лепски.
Бейглер вопросительно посмотрел на него.
— Он? Но мы даже не знаем, был ли он здесь. Мы знаем это лишь со слов Соло, а Соло, как всем известно, большой лжец. Мы даже не уверены, что Митчелл вообще участвовал в этой операции.
Лепски раскрыл рот, чтобы возразить, но, глянув в глаза Бейглера, так и не сказал ни слова.
— Ничего не понимаю, сержант, — выдавил он через некоторое время.
— Пошевели извилинами, Том. Тебе и мне чертовски повезло, что мы не служили во Вьетнаме. Мой младший брат был убит там. Любой человек, пробывший там три года и уцелевший в этой бойне, достоин уважения. А ведь он совершенно чист во всей этой истории. Если мы его схватим, он может попасть в тюрьму, до тех пор, пока суд присяжных не решит, что он невиновен. Ты что, хочешь испортить ему отпуск? — Бейглер помахал пальцем перед носом Лепски. — Надеюсь, ты не хочешь испортить отпуск этому отличному парню?
Лепски прислушивался к затихающему вдали стуку мотора. Он скривил лицо в гримасе, потом пожал плечами.
— Конечно же, нет, — сказал он. — Я как-то не подумал об этом.
— Вот поэтому ты никогда не станешь сержантом, — с удовлетворением отметил Бейглер. — А теперь обрати свою злость к этим ящикам и выуди их из воды!
Солнце отбрасывало уже длинные тени, когда Гарри Митчелл достиг ресторана в пятнадцати милях от Веро Бич, расположенного на магистрали номер один. Воспользовавшись катером Соло, он вернулся к ресторану Доменико. Пройдя в свой домик, он торопливо собрал вещи. Собираясь, он слышал храп из соседнего домика. Там безмятежно спал Мануэль.
Ресторан был пуст, так же, как и пляж. Осмотревшись по сторонам, он зашел в домик Рэнди. Комната была пуста. Гарри удовлетворенно улыбнулся: Рэнди все же послушался его совета.
Потом он двинулся к шоссе. Он шел весь день легкой походкой, не пытаясь остановить хотя бы одну из машин. Было воскресенье, и грузовиков не было видно. Интересно, будет ли объявлен его розыск? Жизнь стала такой яркой и желанной для него, что не хотелось думать об опасности. Он видел смерть Нины и понимал, что Кортец совершил роковую ошибку, так как, конечно же, хотел застрелить его, Гарри. Он видел смерть Кортеца и испытал чувство удовлетворения. Он думал отдохнуть на море, под южным солнцем. Что ж, он это получил и получил в избытке! Хорошенький отпуск!
Он прилично проголодался, когда достиг ресторана. Было 19.15. Без передышки он шел весь день и порядочно устал.
Когда Гарри подошел ко входу в ресторан, рядом с ним он увидел лишь один автомобиль: пыльный старый «шевроле».
Открыв дверь, он прошел в ярко освещенный зал ресторана с баром и примерно сорока пустыми столиками. Два унылых официанта-негра слонялись вокруг, изнывая от безделья.
Возле бара, со стаканом виски со льдом в руке сидел небольшого роста, толстый мужчина, с добродушным выражением на красном лице любителя пива. Он был лыс и одет в помятый твидовый костюм.
Когда Гарри подошел к бару, толстяк внимательно осмотрел его и одобрительно кивнул.
— Привет, — он улыбнулся. — Я — Дэйв Харкнесс. Я уже нарушил правило… пью в одиночку. Присоединяйся. Спаси меня. — Его улыбка стала шире. — Позволь мне проставить тебе выпивку.
— Гарри Митчелл, — Гарри облокотился о стойку бара. — Спасибо. Пива, если можно.
Харкнесс сделал красноречивый жест негру-офи-цианту.
— Похоже, ты впервые здесь. Хочешь перекусить?
— Не помешает.
— Тогда поужинаем вместе. Это же совсем другое дело… Не люблю есть в одиночку.
— Я тоже.
Принесли пиво, и Гарри выпил. Он улыбнулся, закурил сигарету, не предлагая Харкнессу, так как тот уже курил сигару. Затем попросил принести меню.
Харкнесс наклонился вперед, тоже читая меню. На ужин они решили заказать цыпленка.
— Недавно из армии? — поинтересовался Харкнесс.
— По-видимому, это каждый сразу видит.
— Извини, если это тебя задело. Ты на каникулах?
— Отпуск уже закончился. Я возвращаюсь в Нью-Йорк.
— В самом деле? — Харкнесс задумчиво оглядел Гарри. — Я перевожу фрукты. Занимаюсь этим ремеслом вот уже двадцать лет.
Они пересели за столик и заказали еще пива. Харкнесс начал болтать на разные темы, но когда он задал несколько вопросов о Вьетнаме и не получил ответа, то сразу перешел на расовые и социальные проблемы.
Это продолжалось до тех пор, пока с цыпленком не было покончено и они не уплатили по счету.
— Я буду проезжать через Нью-Йорк. Могу захватить тебя с собой.
— Спасибо, но я планирую остановиться еще в Еллоу Акр. Хочу проведать друзей. Я обещал навестить их по дороге назад.
— Еллоу Акр? — Харкнесс замолчал, прикуривая новую сигару. — Это мой родной город. Кто ваши друзья? Я знаю там всех. Это прекрасный маленький город, если не жить там достаточно долго.
— Мистер Морелли и его дочь, — сказал Гарри. — Они содержат ресторан.
Харкнесс помрачнел. Он с соболезнованием глянул на Гарри, его рот сжался в тонкую линию.
— Ты знал Тони? Он и мой друг. Как давно ты его знаешь?
— О, совсем мало. Я останавливался в его ресторане несколько дней назад. Он и его дочь очень хорошо отнеслись ко мне.
— Им не повезло, — Харкнесс почесал затылок. — Тони умер четыре дня назад. Мария в госпитале… с очень сильными ожогами.
Гарри вздрогнул.
— Неужели? — хрипло переспросил он.
— Да… Банда подростков подожгла ресторан. Тони так и сгорел там. Марии удалось выскочить, но она очень плоха, как я слышал. Ресторан сгорел дотла.
— Подростки?
— Хиппи. — Харкнесс покачал головой. — Пятеро. Копы поймали их. Они уже давно охотились за ними. Маленькие подонки!
— Четыре парня и девушка?
Харкнесс с удивлением глянул на него.
— Точно. У одного сломана рука. Они все время твердили, что мстили за что-то.
Гарри смял сигарету. Он долго сидел молча, так что Харкнесс с любопытством посмотрел на него.
— У нас столько неприятностей с хиппи в этом году, — немного спустя нарушил молчание Харкнесс. — Я не люблю здесь ездить ночью, а тем более в это время года. Вот почему я приглашаю вас. Если на шоссе случится прокол шины или какая-нибудь поломка, это очень опасно. Только прошлой ночью у моего старого друга Сэма Бентца… он водитель грузовика… случился прокол. Хиппи напали на него. Он теперь в тюрьме по обвинению в убийстве. Он убил двоих, прежде чем они подожгли его грузовик.
Гарри невольно сжал пальцы в кулаки.
— Сэм Бентц подвез меня почти до Оранджвилла, — сказал Гарри. — Я намеревался поехать с ним обратно. Как это произошло?
— Как обычно… Он проколол шину, и когда менял колесо, десять хиппи напали на него. Сэм когда-то воевал в Корее: твердый орешек. Он сумел проломить черепа двоим из них, прежде чем они вырубили его. У него была индейская дубинка. Они совершенно измочалили его и подожгли грузовик. Увидев, что двое их приятелей убиты, они сбежали. Сэму сломали руку, ребра и выбили все зубы. Он в тюрьме, но не пробудет там долго, так как его оправдают. Но это уже не тот человек, каким он был раньше. — Харкнесс поднялся. — Пойдемте, нам еще долго ехать ночью.
