— Слышу в твоем голосе восхищение. — Полина присела на мягкий подлокотник кресла и обняла Зайца за шею. — Неужели Хавьер нравится тебе?
— Весьма. — Он снисходительно похлопал ее по коленке. — Иди прими душ, переоденься, а после позавтракаем. Здесь недалеко есть приличное кафе, единственное место в городе, где я чувствую себя спокойно. Там и продолжим наш разговор.
* * *
В кафе, куда Тоби привез Полину, было шумно, но уютно и, главное, прохладно. Вкусно пахло едой, кофе, играла задорная музыка. Рассматривая смеющуюся молодежь, целующиеся парочки, Полина потягивала «эспрессо» и чувствовала, что напряжение, в котором она находилась последние несколько часов, потихоньку начинает отступать. Она перевела взгляд на улицу, где, несмотря на полуденный зной, неспешно прогуливались люди, посмотрела на заполненный пляж, стоянку с дорогими машинами и в удивлении приподняла брови. Ей были непонятны озлобленность Тоби, его недовольство и явная нелюбовь к городу, который в ней самой вызывал интерес, но никак не страх.
— Лет шесть назад, — сказал Тоби, — Майкл хотел открыть в Буэнос-Айресе один из филиалов компании. Помню, он отправил сюда экспертов, которые категорически не рекомендовали ему этого. Как же я рад, что он прислушался к их мнению.
— Я читала отчет мистера Лотти. Он посчитал сектор небезопасным, слишком криминогенным. Необязательные, ленивые и хитрозадые, кажется, так он охарактеризовал людей, а о потенциальных бизнес-партнерах высказался еще жестче.
— Каждый видит то, что желает, — философски изрек Тоби, — злобный — зло, добрый — добро, а красивый душой — красоту. Здесь есть все и на любой вкус. Но, черт подери, я готов подписаться под каждым словом Лотти. Знаешь, напротив дома, где я снимаю квартиру, живет чувак, прямо на улице. Каждый утро он моется в фонтане, днем куда-то пропадает, однако ночует всегда у каменного забора. Опостылело смотреть на него и на всех остальных.
— Значит, тебя бомжи так обозлили? Но в Лондоне их не меньше.
Тоби снял бейсболку и повернулся к Полине затылком. Она увидела длинный, едва заживший красный шрам.
— Три недели назад у меня украли камеру, — усмехнулся он, заметив, как в ужасе расширились ее глаза. — Ударили сзади, когда я вышел из машины. Неделю в больнице пролежал, два дня не мог вспомнить, кто я и где нахожусь. Мог остаться инвалидом из-за какой-то простенькой «мыльницы».
— Тоби, мне очень жаль.
— Не стоит. Это было мое упущение. Я же прекрасно понимал, какое дерьмо меня окружает, но на мгновение утратил бдительность. Теперь веду себя осторожно. Поэтому и грубил в отеле. Тебе было неловко, я видел, но так будет лучше, поверь. Здесь любят залезть в чужой карман, в особенности к таким красивым и богатым дамам. Хорошо, кстати, выглядишь. Только слишком похудела с нашей последней встречи.
— После смерти Алекса ушла в запой, — честно призналась Полина. — Ничего не ела, только пила. Килограммов семь сбросила, до сих пор не могу вернуться в прежнее тело.
— Нашли, кто это сделал?
— Частично. Известен заказчик, но все не так просто, как кажется, — Полина причмокнула губами и подняла руку, зовя официанта, а после со смущенной улыбкой посмотрела на Тоби. — Здесь так можно?
— Можешь свистнуть, — рассмеялся он и попросил у подошедшей девушки еще два кофе. — Признаюсь, я боялся твоего приезда. Не знал, чего следует ожидать. Насколько понимаю, ты собираешься встретиться с Хавьером. Два вопроса: когда и зачем?
— Завтра. Это ответ на первый вопрос. А на второй ответь сам, ты же умный парень.
Тоби потянулся на стуле, отвернулся к окну и замолчал на несколько минут, затем поблагодарил официантку и задумчиво пригубил горячий кофе.
— Даже если мы выкрадем Нину, — наконец сказал он, — первым человеком, которого Хавьер станет подозревать в похищении, будешь ты. Думаю, все нити он сведет к тебе, потому что ты — единственное заинтересованное лицо в возвращении девочки.
— Верно. Я могу вывезти Нину из страны, подготовить фальшивые паспорта, найти место, где укрыться, но в этом нет смысла. Хавьер станет искать нас. Своим поступком я поставлю близких под удар, потому что он непременно воспользуется ими, чтобы выманить меня.
— Но как тогда ты собираешься вернуть ребенка?
— Он сам мне ее отдаст.
— Не понимаю…
— Тоби, девочка самая большая его слабость. Ради Нины он, не задумываясь, избавился от ее отца. И будет готов на все, только бы она об этом не узнала.
— Даже на твое убийство, — заметил Тоби.
— Да, — согласилась Полина. — Но не во время нашей встречи. Он ведь не знает, как много «моих» людей наблюдают за ним. К тому же станет предполагать, что в своих действиях я отчитываюсь Майклу или еще кому-либо, значит, о моем прибытии в Буэнос-Айрес известно другим людям. Поэтому уверена, что он будет вести себя осторожно. И не убьет меня ни завтра, ни позже.
— Рискованно, потому что основывается на одних лишь предположениях.
— Чистая психология, Тоби. Как бы ты повел себя, если бы боялся увидеть ненависть во взгляде любимого человека? Уточню, чтобы было понятней, самого дорогого для тебя человека.
— Нина — смысл его жизни, — задумчиво протянул Заяц. — Хавьер выполнит любые условия, только бы она продолжала любить его и верить. Или же убьет тебя, заодно и всех нас, ведь несколько лишних трупов ситуацию не изменит.
— Точно заметил, — улыбнулась Полина. — Но я вынуждена рискнуть.
— Из-за отца девочки? Ты его любила и чувствуешь себя виноватой из-за того, что произошло с ним и Ниной?
— Да, — коротко ответила Полина, не желая вдаваться в подробности. — Теперь расскажи все, что знаешь. Где живут, чем занимаются, как проводят вечера… — Она удобно устроилась на стуле и приготовилась слушать.
— Итак, теперь он не Хавьер Риос, а Хавьер Меркадос, — начал Тоби. — У Нины имя также осталось прежним, правда, добавили второе — Анабель. Живут в двадцати минутах от места, где мы сейчас находимся, на большой вилле, в очень дорогом районе, по соседству с политиками, бизнесменами и деятелями искусств. Восемь человек охраны, вот это их босс. — Он принялся искать в телефоне нужную фотографию и протянул Полине.
Она посмотрела на черноволосую даму в строгом костюме, в солнцезащитных очках, скрывающих лицо, и безошибочно узнала ее.
— Инес. Ни на йоту не изменилась. Даже морщин не прибавилось. Мало говорит, больно бьет и метко стреляет.
— Откуда такая информация?
— Столкнулись однажды. — Полина вернула телефон хозяину.
— Штат прислуги небольшой, по меркам богатеев, всего семь человек. Четыре машины, две представительского класса, третья спортивная, на ней Хавьер катает своих любовниц, четвертая — винтаж. Род деятельности мне не удалось уточнить, но, похоже, деньжат у сеньора очень много.
— Не сомневаюсь. Будучи хозяином сети борделей в Европе, он наверняка до сих пор получает проценты от продажи девочек. Прости, что перебила. Продолжай.
— Любовницы и Нина никогда не пересекаются. Хавьер привозит их к себе по утрам, когда девочка на учебе. Учится она, кстати, в очень приличной школе, дорогой частной. Через три дня здесь начинаются летние каникулы…
— Я и забыла, что в этом полушарии сейчас лето, — Полина сделала глоток уже остывшего кофе и снова виновато замолчала, похлопав при этом себя по губам.
— Хавьер лично отвозит девочку в школу, но забирает ее всегда эта дамочка. Нина занимается балетом и обучается игре на фортепьяно. По выходным они с Хавьером играют в теннис, на территории виллы есть корт, ездят в горы или выходят в море. Сказочная жизнь, сам бы от такой не отказался.
— Как тебе удалось выйти на него?
— Уезжая из Испании, Хавьер не оставил следов, — хитро улыбнулся Тоби. — Но он ошибся, взяв с собой сюда двух «защитников», не считая Инес. Остальная охрана из местных. Так вот, один из старых ребят каждую неделю звонит матери, которая живет в Толедо.
— Понятно. Старик прокололся на ровном месте. Ему будет стыдно узнать, как легко, оказывается, его можно найти.
— Не так легко, как тебе кажется. Но ты права. Следы нужно заметать виртуознее. Итак, какие у нас планы?
— Сегодня веселимся, а завтра встретимся с Хавьером у школы, где учится Нина. И еще, Заяц, — Полина приблизилась к Тоби и легко дотронулась губами до его щеки. — Когда я сяду в машину Хавьера, сразу уезжай. Не хочу, чтобы старик знал, кто мне помогает.
— Боишься, что за тобой пустят «хвост»?
— Люди Хавьера наверняка проводят меня вплоть до трапа самолета. Поэтому связь будем держать по телефону.
— А если ты не позвонишь? Вдруг он решит тебя пристрелить?
— В этом случае свяжись с Майклом, а после сваливай из города.
Учитывая напряженность и непредсказуемость ситуации, Полина предполагала, что ночь для нее будет долгой. Мысли, но, главное, страхи, которые они вызывали, вряд ли позволят уснуть. Укладываясь в кровать, она представила, что через несколько часов бессонных мучений поднимется со смятой постели и перейдет на террасу. Там, окруженная беспокойными шумами, которые рождала ночь, станет смотреть, как меняет цвет небо. Ожидания не оправдались: едва Полина легла, немедленно отключилась, открыла глаза, лишь когда телефон сообщил, что пора подниматься. Несколько минут она лежала в полумраке комнаты, прокручивая в памяти сон, который преследовал ее в течение ночи. В нем она убегала от бомжа, о котором накануне рассказывал Тоби. Он плескался в фонтане, а после, заметив Полину, бросился за ней. Его белые волосы развевались на ветру, падали на лицо, изуродованное шрамом, который пересекал щеку, спускался к подбородку и прятался под шелковым шарфом. Полина горько улыбнулась, догадавшись, что во сне пыталась убежать от дона Хавьера. Чем все закончилось, не помнила, зато в памяти остался неописуемый страх, который она испытала при виде старика, преследующего ее по пятам.
