Ознакомительная версия.
Клавдия Петровна, теснимая Мухой с мелким Серёжей на поводке, задохнувшись от возмущения, была вынуждена попятиться из кухни.
— Так-так, — загадочно произнёс всё тот же мужчина, локтем согнутой руки сдвинул в сторону тарелки на столе и уселся на табурет, на котором несколько минут назад спокойно обедала Зина, теперь отскочившая к окну, к Тане. На освободившемся островке клеёнки он разложил бумаги, оглядел жмущихся друг к дружке девушек:
— Что, сразу признаваться будем? Отпираться бессмысленно!
— Это в чём же нам признаваться? — осмелела Татьяна и плюхнулась на стул. — Сядь! Ты в своём доме, — приказала она Зине, подвинув к ней ногой свободный табурет. — Вы, вообще, кто такой?
— Понятно, кто здесь главный, — усмехнулся мент. — Я капитан милиции Зеленцов. А дурочку строить тут нечего: розыскная собака никогда не ошибается — прямо к преступнику и привела. А может, к преступникам?
— Это мы преступники? — возмутилась Таня. — И что же мы натворили?
— Так! Хватит! Бери её в комнату! — кивнул на Зину капитан. — А я эту бойкую допрошу.
— Пройдёмте! — велел второй Зиночке, пропуская её в коридор, где перед кухней растерянная хозяйка терзала руками подол фартука.
— Доченька, куда он тебя ведёт? Что им от тебя надо? — засеменила следом Клавдия Петровна.
— Не волнуйся, мама, сейчас всё выяснится. Я сама ничего не понимаю.
— Не разговаривать! А вы, гражданочка, не входите, — мужчина закрыл дверь в комнату перед носом хозяйки.
Старое кресло перед низким журнальным столиком жалобно скрипнуло под весом незваного гостя, бумаги аккуратно легли на стеклянную поверхность, подозреваемой было приказано сесть напротив. Мужчина посмотрел ей в глаза и, назвавшись скороговоркой следователем Сергеевым Иван Степанычем, принялся заполнять формуляры её анкетными данными. Наконец оторвавшись от бумаги, он задал главный вопрос:
— Так где вы находились вчера между восемью и десятью вечера?
Зина удивилась:
— В чём всё-таки меня обвиняют?
— Пока ещё не обвиняют, а подозревают. В убийстве, — бесстрастно добавил следователь.
— В убийстве? Кого? — поразилась новости Зина.
— Вопросы задаю я, а вы отвечаете, — сурово произнёс мент. — Так где и с кем вы провели вчерашний вечер? Постарайтесь вспомнить подробности.
— Весь вечер мы были с подругой. С Таней.
— Полное имя, отчество, фамилия! Кто такая, чем занимается?
— Татьяна Николаевна Калугина. Моя подруга. Нигде не работает — занимается воспитанием двухлетнего сына. Замужем. Живёт в трёх остановках отсюда. Да она сейчас всё на кухне рассказывает, — устало закончила Зина.
— Так и чем вы занимались вчера вечером? Рассказывайте поэтапно, — настаивал следователь.
— Сначала сидели на улице у нашего дома. Но это ещё до пяти. Затем поднялись ко мне, разговаривали долго. Потом мама нас покормила. А как стемнело — это уже после девяти вечера, — пошли к троллейбусной остановке. На остановке стояли минут пятнадцать (троллейбуса не было), потом Таня уехала, а я вернулась домой. Всё вроде.
— По дороге куда заходили? Кто-то вас видел?
— Никуда не заходили, сразу домой. Кажется, никто не видел. Только мама. Да вы у неё спросите. Я пришла где-то около десяти — она фильм смотрела, очень звала меня присоединиться, но настроения не было.
— Отчего же? Совесть мучила? — пристально изучая лицо допрашиваемой, нехорошим тоном спросил мужчина.
— Неужели вы и правда думаете, что я могла кого-то убить? — взмолилась Зина.
— Факты — упрямая вещь, — произнёс известную фразу законник.
— Да какие факты? Вы можете объяснить?
— Марию Ильиничну Клепикову знаете?
— А кто это?
— Придётся вас задержать до выяснения обстоятельств. Пойдёмте! — вздохнул следователь.
Растерянная Зиночка в сопровождении стража порядка проделала обратный путь на кухню мимо мамы, понурым видом вовсе расстроив её.
— Будем задерживать обеих? — спросил Зинин мучитель. — Алиби нет, признания не даёт.
— Да, повезём их, в отделе ещё пальчики надо снять.
— Покажите ордер на арест! — севшим от волнения голосом потребовала Татьяна.
— А вас никто не арестовывает, надо соблюсти кое-какие формальности. Вот если подозрение подтвердится, то вам будут предъявлены обвинения и ордер на арест.
— Без своего адвоката я никуда не поеду! — продолжала артачиться Таня, основательно усаживаясь на табуретку и облокачиваясь о подоконник.
— Да вы нам особенно и не нужны. Потом вызовем, когда понадобитесь.
— А Зина вам зачем? Нашли преступницу! Она почти заслуженная учительница России! Она детям несёт разумное, доброе, вечное! Она и мухи не обидит (слово «муха» прозвучало двусмысленно, и мент усмехнулся), а не то чтобы стукнуть кого-то. А вы убийцей её посчитали!
— Так! Ладно! Хватит антимонии разводить. Сами виноваты — не помогаете следствию. Убитую Марию Ильиничну Клепикову не знаете, однако служебно-розыскная собака от окна её квартиры привела прямиком к вашей заслуженной учительнице! — ехидно выделив интонацией два последних слова, свирепо произнёс Сергеев.
— А! Так сразу бы и объяснили, что вам от нас надо! — просияла Таня. — Давайте присядем. Мы сейчас вам всё-всё расскажем.
Озадаченные служители Фемиды уселись вновь на тесной кухне. Девушки, дополняя друг друга, изложили историю вечерней прогулки с обнаружением убегающего мужчины и лазанием в чужое открытое окно Зины, подсаженной любопытной Татьяной.
— Теперь всё встало на свои места! — хлопнул по столу капитан. — Затоптали и стёрли следы преступника, собаку сбили со следа! Любопытные Варвары, блин! Преступника хоть описать сможете?
— Худой и длинный. Лица-то мы не видели! Он же, как выпрыгнул из окна, так и побежал между деревьями прочь от дома. Только одну спину и видели. Он ещё пригнулся, когда бежал, — ответила с готовностью Таня.
— Ну, хоть что-нибудь рассмотреть успели? Одежду? Головной убор? Цвет и длину волос? Походку? Может, в руках что держал?
— Был во всём тёмном. Голову наклонил вперёд. В руках, вроде, ничего не было, — пожала плечами Таня.
— Вот только бежал он, не размахивая руками: они у него были согнуты в локтях, как будто он прижимал их к груди или что-то прижимал, — добавила Зина. — Боюсь оговорить человека, но мы ещё с Таней подумали, что это брат той женщины-инвалида ходит, извините, налево от жены втайне от сестры.
— А ну-ка, подробнее! Откуда вы его знаете? — оживился следователь.
— А-а-а, — начала заикаться Зина.
Татьяна пришла на помощь:
— Так в одном же доме живут. Вчера мы сидели на скамейке у чужого подъезда, увидели высокого тощего мужчину. Зина и сказала, что, мол, молодец брат, не забывает сестру-инвалида, проведывает. Кстати, был он одет во всё тёмное: чёрные брюки и, по-моему, тёмно-синюю футболку, а может, тёмно-зелёную. А, Зин?
— Точно не могу сказать, — откликнулась та.
Оперативники пробыли на маленькой кухне ещё некоторое время, пока не оформили свидетельские показания и не дали их подписать девушкам. Уже уходя, в дверях, пообещали прислать сотрудника для дактилоскопии, если он ещё не уехал.
— Зачем? — поинтересовалась Таня.
— А чтобы отличить отпечатки ваших пальчиков на подоконнике от отпечатков преступника!
После ухода незваных гостей обе были с пристрастием допрошены Клавдией Петровной, которая, подслушивая под дверью, не всё поняла.
Вскоре явился страдающий одышкой крупный седой мужчина; беспрестанно вытирая скомканным платком красное лицо, скромно поместил чемоданчик на табурете в кухне и взял у свидетельниц отпечатки пальцев.
— Мои-то зачем? — не преминула возмутиться Таня.
— На всякий случай. Вдруг тоже схватилась, да не помнишь, — ответил, пыхтя, криминалист. — На подоконнике пальчиков не меряно.
Наконец-то оставшись одни (Клавдия Петровна сердито гремела посудой на кухне), подруги в комнате устало разлеглись в креслах. Зина включила телевизор, пощёлкала пультом, переключая каналы, — везде было одно и то же: убийства, насилие, стрельба, разборки бандитов, сообщение о теракте.
— Выключай ящик, у нас тут своя криминальная хроника. Собирайся, пора ехать к Вале, — спохватилась Татьяна.
— Какой Вале?
— Ты что, забыла? Антон дал адрес ночной уборщицы.
— Знаешь, с меня, пожалуй, хватит! Не хочу никаких расследований — сыта по горло! Хочу покоя! Скоро на работу — там и преступления, и наказания, и расследования — всё вместе будет.
— Нет, Зин, не раскисай! — не сдавалась Таня. — Сейчас начинается самое интересное! Утрём нос операм! Такой случай, может, за всю жизнь больше не представится!
— О чём ты?
— Да о том, Зинуль! Жизнь скучная у меня, пресная — быт совсем засосал! А хочется перчинки, огонька! И вдруг ты с потрясающей новостью о трупе — вот он случай поиграть в мисс Марпл! В общем, собирайся, а то, действительно, скоро на любимую работу выйдешь киснуть, и нечего будет вспомнить.
Ознакомительная версия.
