- Но только не думайте, что став врачом, вы только и будете делать, что командовать другими!
- Я так не думаю, - улыбнулась Лесли.
Мисс Робертс сидела, потупив взгляд, поигрывая карандашом, лежавшим сверху пресс-папье на столе перед ней.
- А вы уже выбрали себе больницу?
- Пойду куда-нибудь. Туда, где меня примут.
- Возможно здесь я смогу вам помочь. Я достаточно хорошо знаю декана медицинского факультета при больнице, где я прежде работала - если у вас есть желание, то можете попытаться поступить в Св. Эндрю, вот что я имела в виду.
- Вы так добры ко мне, - запинаясь, заговорила Лесли, - я... я даже не знаю, как мне отблагодарить вас.
- Ваш успех и будет для меня самой большой благодарностью.
- Я постараюсь не подвести вас.
- Хорошо. Я в самое ближайшее время свяжусь с деканом, - мисс Робертс принялась перебирать бумаги, что были разложены у нее на столе. - Будет время - заезжайте как-нибудь, расскажете, как у вас идут дела.
- Если можно, то я к вам обязательно приеду.
- Разумеется, можно. Только не расценивайте это, как обязанность.
- Ну что вы.
- Ну вот и хорошо. - Женщина протянула Лесли руку. - До свидания, моя дорогая. Я от всей души желаю вам удачи.
Тем же вечером Лесли приехала к Жанет, и как она и прежде представляла это себе, ее радость от встречи с сестрой и маленьким племянником была омрачена теми недобрыми чувствами, которые она испытывала по отношению к Тоду. Еще раньше от Жанет ей стало известно, что на новой работе от него требовалось значительно больше того, на что он был способен, и теперь она задавалась вопросом, до которой степени именно этим обстоятельством могло быть обусловлено его хамское отношение к жене.
Она испытала поистине большое облегчение, получив в конце недели письмо от декана из больницы Св.Эндрю, в котором ее приглашали на собеседование, которое должно было состояться во вторник на следующей неделе. Лесли же, сделав вид, что ей необходимо до этого уладить в Лондоне еще кое-какие неотложные дела, уехала из Ливерпуля на следующий же день.
- Но ты все же не будешь нас забывать? - спросила Жанет.
- Так я же уезжаю не в Гренландию, - посмеялась Лесли в ответ. Просто возращаюсь обратно в Лондон.
- А если тебя не возьмут в больницу Святого Эндрю? Что тогда?
- А вот об этом я стану беспокоиться только после того, как меня туда на самом деле не возьмут, - беззаботно ответила Лесли. - И, вообще, не порть мне, пожайлуста, настроение!
Первое впечатление Лесли от больницы св.Эндрю оказалось довольно удручающим; большое здание, со стенами покрытыми пылью и копотью, было расположено в одном из беднейших кварталов Ист-Энда, и совершенно ничто здесь не напоминало о благородной элегантности больницы Святой Катерины. Но стоило ей лишь войти в холл, как все тут же стало на свои места - это была самая обыкновенная больница, хотя для Лесли в тот момент она казалась важнее всех прочих больниц, потому что все ее будущее зависело теперь оттого, будет ли она принята сюда.
Час спустя, после беседы с деканом, Лесли вышла из больницы, вновь оказываясь среди людского водоворота безразличной толпы, будучи весьма довольна собой. Проходя мимо одного из магазинов, она мельком взглянула на свое отражение в витрине, стекло которой выгодно подчеркнуло ее молодость и стройные линии фигуры. Вот она какая, Лесли Форрест - снова студентка, и снова учится, чтобы стать врачом. Дай бог, чтобы на этот раз ей не пришлось бы снова бросать учебу. Будь что будет, но только она все равно выучится на врача.
Руководствуясь соображениями экономии, Лесли сняла себе комнату неподалеку от больницы, в мансарде одного из домов, из окна которой открывался вид на море серых крыш, над которым возвышались дымящие трубы каминов. Этот пейзаж производил удручающее впечатление, а комната была неуютной, но у Лесли не было времени на то, чтобы подыскать себе что-либо более подходящее, потому что все время с утра до вечера она проводила в больнице Святого Эндрю.
Она была единственной женщиной в группе, но уже после первой недели отчужденность исчезла, и большинство товарищей по учебе стали воспринимать ее присутствие, как нечто, само собой разумеющееся. Во время занятий в лаборатории все студенты работали парами, и "парой" Лесли был Ричард Уайт, решительный молодой человек, у которого были волнистые рыжие волосы, а в голубых глазах светились озорные огоньки. На всех лекциях он упорно занимал место рядом с ней, но она так же неизменно оставалась совершенно равнодушна к проявлениям внимания с его стороны, и так продолжалось до тех пор, пока им не довелось впервые побывать в секционном зале.
Вдыхая стойкий запах фенола и формальдегида, увидев длинные ряды колб с заспиртованными в них человеческими органами, Лесли пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы не повернуть назад, не убежать из этого жуткого места. Ричард первым заметил ее бледность, и тогда, схватив одну из колб, он встряхнул посудину перед Лесли.
- Ну зачем так огорчаться? Ведь это, слава богу, не твои почки!
Лесли рассмеялась, и ее лицо снова порозовело.
- Вот так-то лучше, - прошептал он. - А то ты сама стала похожа на труп!
С этого дня они стали большими друзьями, и хотя Ричард, разумеется, не стал бы возражать против того, чтобы их отношения были бы более близкими, чем просто дружеские, но Лесли была всецело поглощена работой, чтобы обращать внимание на что-либо кроме нее.
На третьем году учебы наставником Лесли стал один из ведущих специалистов больницы. Наконец-то она была как никогда близка к своей заветной цели, с улыбкой вспоминая о том, как еще в свою бытность наивной медсестрой-практиканткой, она отчаянно завидовала студентам-медикам, попятам следовавшим за врачами, совершавшими обход. Теперь она сама была одной из них.
Иногда она вдруг начинала сомневаться в том, что сумеет успешно сдать предстоящие экзамены. Нет, права была все-таки Пат, когда говорила, что с этой учебой у нее совсем не останется времени на обычные, земные развлечения; и длинные летние вечера, когда так хорошо было бы кататься на лодке по реке или же отправиться играть в теннис, проводились ей теперь над учебниками по патологии, акушерству и бактериологии. Узнать предстояло еще очень многое, но вот только времени, что было отведено на то, чтобы все это выучить, категорически не хватало.
Выпускные экзамены проходили в большом здании неподалеку от Харли-Стрит, и выпускники медицинских факультетов всей страны расхаживали теперь по площади, скрытой за Мэрилебон.
Когда они снова встретились с Ричардом по окончании экзаменов в одном из кафе, собираясь перекусить, Лесли была в полной уверенности, что она провалилась.
- Чепуха! - уверенно сказал он. - Ты просто позволяешь своим чувствам взять верх над собой.
- А ты что, уверен, что ты все сдал? - поинтересовалась она в ответ.
- Разумеется, нет!
Здесь их взгляды встретились, и оба они рассмеялись.
- Ладно, - ворчливо продолжал Ричард, - но я все же тешу себя надеждой на то, что если я провалился, то и ты не прошла.
- Как не стыдно так говорить!
- Наоборот, это самый большой комплимент, который я только могу сказать тебе! Я так привык к тому, что ты была всегда рядом, что просто не представляю, что мне еще целый год придется проторчать в больнице, в то время как тебя там уже не будет. - Отбросив со лба волосы, сидя напротив, он в упор смотрел на нее через стол.
За те пять лет, что они провели вместе, она, конечно, повзрослела, изменилась до неузнаваемости, и в свои двадцать три года в полной мере обрела то очарование, которое лишь начинало угадываться в ней, когда ей было восемнадцать лет. Ее густые волосы, сохранившие свой прежний цвет медовый оттенок конфеты-ириски, были уложены в узел на затылке - возможно не слишком оригинальная прическа, но зато она лучше всего подходила безупречному овалу ее лица. Исчезла некоторая угловатость, присущая всем юным девушкам, в движениях появилась некая особая плавность, отчего у каждого, кто смотрел на нее, возникало ощущение, что ей непременно следовало бы стать танцовщицей.
- Ты стала теперь еще более очаровательной, чем когда я увидел тебя в первый раз, - невольно продолжал Ричард.
- Вздор! Когда тебе целыми днями приходится общаться с больными людьми, то любой нормальный, здоровый человек покажется писанным раскрасавцем!
- Я вовсе не шучу, Лесли, - сказал Ричард с несвойственной ему напористостью. - Я уже очень давно хотел сказать тебе кое-что. Я не надеюсь на то, что мне повезет, но я все же скажу. Я безумно тебя люблю и хочу на тебе жениться.
Лесли в смущении опустила глаза и осталась сидеть, глядя в стол. Было бы очень глупо делать вид, будто бы она никогда раньше не догадывалась о том, к чему все это идет, но только, что она может сказать сейчас в ответ?
По ее низко опущенной голове Ричард догадался, каким будет ответ.
