Марина Серова - Убийство в подарок

Я вскочила и с криком: «Я вспомнила! Откройте, я вспомнила!» — забарабанила в дверь. Ну точно — штандартенфюрер Штирлиц. Пожалуй, мне не хватало только его выдержки и невозмутимости: представить знаменитого шпиона неистово орущим я никак не могла.

Ключ в замке повернулся, и на пороге возник Герасимов. За ним я увидела Кирю, держащего в одной руке сигареты, а в другой — о, чудо! — чашку с дымящимся кофе. Умилившись такой отцовской заботливости, я схватила ее, взглядом выразив Володе свою благодарность, и принялась рассказывать все, что подсказала мне память. Киря внимательно слушал, одобрительно кивая головой. Лейтенант слушал меня не менее внимательно, но выражение его лица мне совсем не нравилось: на его губах играла все та же ехидная улыбка. И за что он меня так невзлюбил? Следующий вопрос подтвердил его негативное отношение к моей персоне:

— Значит, вы стояли у стола, совершенно одна, в то время как все остальные были заняты и не обращали на вас никакого внимания. После этого именно из ваших рук Виктор Мясников получил бокал с ядом.

Вот гад! Это же надо все так повернуть! Ну почему все складывается против меня?

— То, что именно я подала ему эти бокалы, ничего не доказывает! Он мог их получить от кого угодно! Он мог и сам их взять, в конце концов, если бы был в состоянии дотянуться до стола. Я оказала ему услугу на свою голову, и вы теперь используете это против меня!

— Татьяна Александровна, я согласен, что все могло произойти по-другому, но случилось именно так, а не иначе: бокал с ядом дали Мясникову именно вы, и именно вы имели прекрасную возможность незаметно подсыпать его в вино.

— Из первого совершенно не следует второе! — возмущенно парировала я.

— Как сказать, — продолжал противно улыбаться лейтенант. Бывают же такие неприятные улыбки! — Только что пять человек подтвердили, что своими глазами видели, как вы довольно долго стояли у стола в одиночестве, не принимая участия во всеобщем веселье, а затем подали Виктору Мясникову бокалы с вином.

— Он сам попросил меня об этом! Это все слышали своими ушами!

— Да, но вы могли специально стоять рядом с ним, чтобы быть наготове.

— Боже мой, это какой-то бред! Зачем мне убивать Мясникова, которого я видела первый раз в жизни! Где логика?

— Ну, причину для убийства всегда можно найти, — сказал лейтенант, почему-то уверенный в кровожадности моей натуры. — Вы пришли на день рождения к подруге, которую давно не видели, которая за это время устроилась весьма удачно: например, вышла замуж, в отличие от вас…

Боже, какой идиот! Да если бы я выходила замуж каждый раз, когда мне делали подобные предложения, я сменила бы по крайней мере восемь мужей! Ну как объяснить этому олуху, что я не стремлюсь выйти замуж и тем более не завидую Ирке. Быть женой такого человека, как Виктор Мясников, — по-моему, не очень — то завидная участь.

А лейтенант тем временем продолжал развивать свою полуфантастическую версию:

— Она не работает, в то время как вы вынуждены сами добывать себе на хлеб; у нее — великолепный дом и роскошный автомобиль. Когда вы увидели все это, в вас вспыхнула черная зависть, и вы решили разрушить ей жизнь, убив ее мужа.

— Заранее захватив с собой яд! — насмешливо продолжил Киря его бредовую теорию.

— С этим пока не ясно, — уклончиво сказал Герасимов, явно не желая сдаваться. Похоже, он даже не понимал, насколько абсурдно выглядят все его предположения. — Может быть, Татьяна Александровна случайно нашла в доме яд и…

— И ей неожиданно пришла в голову мысль подсыпать его Мясникову! — уже с раздражением сказал Киря. Подойдя к моему креслу, он положил мне на плечо руку. — Вам не кажется, лейтенант, что ваша версия выглядит несколько нелепо?

Ничуть не смутившись, Герасимов ответил:

— Нет, не кажется. Я уверен, что мы сможем найти яд. Я планирую обыскать весь дом и всех присутствующих. Думаю, это прольет свет на случившееся. Начнем с Татьяны Александровны.

Я увидела, как лицо Кири побагровело, и он открыл рот, чтобы возразить, но я опередила его. Скрывать мне нечего — пусть этот недоделанный Шерлок Холмс обыщет меня и убедится, что яда у меня нет. Может быть, тогда он наконец отвяжется от меня. Схватив свою сумку, я вывалила ее содержимое на журнальный столик. Пред ясные очи Герасимова предстали: ключи от машины, зажигалка, носовой платок, косметичка, замшевый мешочек с гадальными костями и, наконец, туго перетянутая пачка долларов, данная мне Ириной в качестве оплаты. Сумка была уже пуста, а я все продолжала яростно трясти ею перед его носом. Самое большое впечатление на лейтенанта произвела именно эта пачка.

— Что это? — сглотнув слюну, спросил он.

— Деньги, — честно ответила я.

— Я вижу, — занервничал Герасимов. Один вид зеленых банкнот явно выбивал его из колеи и лишал остатков ума.

— Зачем же тогда спрашиваете? — улыбнулась я.

— Я имею в виду — откуда они у вас? — начал злиться лейтенант.

— А я их заработала.

Честно говоря, я кривила душой, потому что деньги, полученные от Иры, были всего лишь авансом, который еще нужно отрабатывать. А как я могла это сделать, если ко мне привязался этот тупоголовый лейтенант, заперев меня в этой комнате и мучая глупыми вопросами.

— Так-так-так, — вытирая вспотевший лоб, произнес Герасимов. — Это за какую же такую работу платят такие большие деньги?

— Я частный детектив, — представилась я и в целях саморекламы решила немного прихвастнуть: — И, по словам моих бывших клиентов, — очень неплохой.

Лейтенант ухватился за замшевый мешочек и начал развязывать его с такой осторожностью, словно в нем лежала бомба.

— А это что такое? — растерянно спросил Герасимов, когда на стол выпали три двенадцатигранника.

Мое терпение лопнуло.

— Это то, — услужливо сообщила я, — без чего не проходит ни одно мое расследование. Это гадальные кости, с помощью которых я узнаю, кто совершил то или иное преступление. Если сконцентрировать всю свою волю, то можно увидеть лицо преступника, которое четко проявится на каждой из сторон! Попробуйте! Действует безотказно! — Пододвинув кости поближе к лейтенанту, я одной рукой наклонила его голову к столу: — Смотрите внимательно, сосредоточьтесь. Ничего другого для вас не должно существовать. — Я нагибала его голову все ниже и ниже.

Вообще-то на костях гадают совершенно иным способом: бросают на стол и по выпавшим цифрам определяют толкование. Но мне так хотелось отомстить лейтенанту за тягостные минуты своего заточения, что я не могла остановиться.

— Ну что, видите, — трещала я, — видите, как проявляется лицо убийцы?

Бедный лейтенант покраснел как рак и тряс головой, пытаясь освободиться от моих цепких пальцев.

— Вячеслав Александрович, — вмешался Киря, еле сдерживая смех и спасая тем самым молодого лейтенанта от моих «объятий», — полагаю, вы закончили досмотр вещей Татьяны Александровны и убедились, что яда в ее сумке нет? Так что можете отпустить девушку.

Строго говоря, это я его отпустила, и всклокоченный Герасимов, выпучив глаза, смог наконец пошевелить шеей.

— Ну что, узнали, кто убийца? — невинно спросила я.

Киря сжал мой локоть, давая понять, что мне пора остановиться.

Сложив свои вещи обратно в сумку, я наконец-то вышла из душной комнаты. Герасимов остался, чтобы осмотреть вещи остальных гостей. Первой освободилась Людмила Колосова, и я подсела к ней поболтать. Вообще-то мне хотелось побеседовать с мадам Лещинской, которая явно не упустит случая полить грязью всех присутствующих и от которой можно было бы узнать много интересного. Останется только отсортировать сплетни от правдивых сведений, но Элен была как раз «на приеме» у Герасимова. Узнав о досмотре, она попыталась устроить скандал, едва не лопнув от злости, но Герасимов, озлобленный неудачным общением со мной, решительно взял ее за руку и почти втолкнул в «камеру пыток». Анатолий, попытки которого уберечь жену от волнений не увенчались успехом, выглядел очень расстроенным. Он отошел к окну и сел на стул, ссутулившись и опустив голову.

— Люда, как ты? — начала я разговор с Колосовой.

— Спасибо, нормально. Из-за детей только переживаю. Я их со своей мамой оставила, а она их так балует, что они потом на шею ей садятся. Да и спать, наверное, поздно лягут.

— Люда, а когда ты встречаешься с Ириной, детей с кем оставляешь? — решила развить я эту тему.

— Чаще всего я их беру с собой. Ира любит детей и с удовольствием их принимает. Сегодня просто не тот случай.

— А сама Ирина как относится к вопросу материнства?

— Положительно, но что-то ее останавливало. Я думаю, в глубине души она чувствовала, что Виктор не совсем тот мужчина, от которого ей хотелось бы иметь детей.

— Да-а? — Я сделала вид, что удивилась. — А почему?