Входная дверь её квартиры была немного приоткрыта.
"И тебя вылечат. И меня вылечат"
х/ф "Иван Васильевич меняет профессию", 1973г.
Девушка замерла, чувствуя, как усталость растворяется под натиском выплеснувшегося в кровь адреналина. Даже колени начали чуть подрагивать, зато голова стала соображать предельно четко и ясно. Неизвестно, есть ли там кто или нет, но входить нельзя, это точно.
Вероятность того, что Алена забыла закрыть дверь, убегая утром на работу, не рассматривалась. Да, она не отличалась от большинства людей, зачастую не помня все действия, совершаемые автоматически, но если уж по пять раз моталась проверять, выключила ли утюг...
Хорошо ещё, что переобулась в мягкие балетки, ибо в официальных рабочих колодках она бы цокала по бетонному полу, будто полковая лошадь по плацу. Сделав несколько шагов, девушка осторожно, издали заглянула в приоткрытый проем. Сравнение "гробовая тишина" ей упорно не нравилось, но именно оно первым пришло на ум. И от этого стало ещё более жутко. Вдобавок, появилось неприятное ощущение, как от недоброго взгляда в спину. Даже кожу на затылке закололо. Оглянувшись по сторонам, она, вроде и успокоилась - все те же привычные двери соседских квартир - две напротив, и одна рядом с её собственной. Наверное, просто паранойя...
Не выпуская из стиснутого кулачка связку ключей, один из которых она зажала между пальцами, чтобы ударить, как кастетом, если вдруг нападут, Аленка быстро вытащила из сумочки мобильник, с каким-то недоумением глядя на собственную дрожащую ладонь. Её нельзя было назвать тургеневской девушкой, способной упасть в обморок при малейшей опасности, а, поди ж ты, трясется, как в припадке. Совсем уже распустилась...
Нужный контакт она нашла сразу, хорошо, что звонила по нему совсем недавно. Почему-то позвонить "02" ей и в голову не пришло, наверное, на фоне стресса.
- Давай быстро, а то за перекрестком менты стоят, штрафанут за разговор без гарнитуры. Тонировку мне ещё на прошлой неделе содрали, поэтому не спрячешься.
- Жень, у меня дверь открыта, - Алена отошла подальше от входа в свою жилплощадь и оперлась на перила. Сейчас её не особо волновала их чистота, просто колени, которые ещё несколько минут назад просто подрагивали, теперь и вовсе начали подкашиваться.
- Ну, закрой, нашла проблему, - нетерпение и даже немного злая насмешка заставили бы в другой ситуации просто бросить трубку, но сейчас она пропустила мимо ушей эту издевку.
- У меня открыта входная дверь. А утром я её точно закрывала.
После секундной паузы послышался скрип тормозов и гораздо менее благозвучные и приличные высказывания.
- Ты туда заходила?! - похоже, что, помимо прочих автомобильных неприятностей, Власова на днях ожидало ещё и "письмо счастья" за превышение скорости.
- Нет, стою на лестничной площадке.
- Умничка. А теперь взяла ноги в руки и быстро пошла по лестнице вниз. К лифту даже не подходи, поняла?
- Хорошо, - Алена, как и было велено, начала спускаться.
- И не клади трубку, говори со мной. Слышишь?
- Слышу. А о чем? - мозги, как отшибло, Алена даже не представляла, какую выбрать тему для разговора. И ведь бывала в гораздо более страшных ситуациях. И в аварии на машине не раз попадала, и несколько дней сидела под охраной с полным запретом на выход из дома и приближение к окнам - у отца тогда нарисовались серьезные разногласия с местным криминалитетом, но сейчас...
- Да хоть о налоговых вычетах для малоимущих республики Чад! Просто не молчи, чтобы я знал, что тебя там не треснули по голове из-за угла.
- Спасибо, утешил, - с каждой пройденной ступенькой Аленку немного отпускало, и теперь, помимо все того же страха, она испытывала ещё и злость. На того, кто нарушил неприкосновенность её дома, на обстоятельства, а больше всего - на саму себя. Что за заламывания рук и истерики? Совсем уже в размазню превратилась, что ли?!
Но и возвращаться было совсем неразумно, тут и речи об этом не идет.
- Все, я тебя вижу.
Темно-зеленый "Мурано" остановился под роскошным кустом жасмина, готовящегося через пару недель сводить с ума густым одуряющим ароматом. Облако пыли ещё только поднималось, собираясь осесть на капоте автомобиля, а водитель уже выскочил из салона.
- Ты как?
- Нормально, жить буду, - Алена, наконец, догадалась убрать телефон в сумку, но тут же спохватилась. - Наверное, нужно полицию вызвать?
- Ты ещё не звонила?
- Нет, - Герман осмотрелась по сторонам и нервно рассмеялась. - Сама не ожидала, что так испугаюсь, совсем ничего не соображала.
- Успокойся, это как раз нормально, - Женька подтянул подругу, осторожно обнимая. - Зато правильно сделала, что не полезла проверять, мало ли, вдруг они ещё не ушли.
Пока он звонил в отделение и объяснял ситуацию, Аленка окончательно успокоилась. Даже если из дома вынесли все подчистую, она не собиралась расстраиваться из-за вещей. Ерунда все это, лишь бы саму не тронули. Но сам факт того, что в её квартире, где девушка тщательно выбирала каждую деталь интерьера, был кто-то посторонний, не просто раздражало. Это бесило. Хотелось рычать и стукнуть кулаком о стену. Она и сама чувствовала себя какой-то... оскверненной. Знать, что к твоим личным вещам прикасалась чужая рука, что какая-то сволочь рассматривала и трогала то, к чему ты привыкла, составляющее твой маленький уютный и интимный мирок... Это дезориентировало.
- Ален, ты в норме?
Наверное, у неё на лице отразилось что-то такое, отчего насторожился не только Женька, но и подошедший пару минут назад участковый. Тут им, несомненно, повезло - служивый как раз возвращался домой, а жил он в соседнем подъезде, когда ему позвонили из дежурной части с требованием проверить поступивший вызов. Конечно, следовало бы высылать опергруппу, раз уж хозяйка помещения уверяет, что это проникновение со взломом, но, как на грех, все сотрудники были заняты в связи с майскими праздниками.
- Да. Может, поднимемся наверх? - хотя и пыталась как-то сдержать этот негатив, но тон девушки был весьма далек от дружелюбного.
- Ну, пойдемте, - участковый, невысокий паренек, едва ли не младше самой Аленки, повел тощей шеей, болтающейся в форменном воротничке, как огурец в кастрюле, и приглашающе мотнул головой в сторону подъезда.
Герман оттолкнула тяжелую руку, которую Женька так и не удосужился снять с её плеча, и первой ступила в темноватое помещение, собираясь проделать обратный путь.
Подъем на её этаж много времени не занял, хотя девушка упрямо свернула к лестнице, игнорируя лифт. А вот на последнем лестничном пролете слегка притормозила. Ну, не хотелось ей снова видеть эту картину. Вот только есть такое слово "надо", потому, набрав в грудь воздуха, девушка почти бегом преодолела последние ступеньки. И снова, как и в прошлый свой приход, застыла, не дойдя до двери.
Которая была закрыта.
Нет, не так. Не просто прикрыта, или захлопнулась от сквозняка - ручка кодового замка была установлена в определенное положение и немного вдавлена в полотно. А это значит только одно - грабители не просто исчезли до появления подмоги, но и закрыли дверь на все замки.
- Что за фигня? - Женька с таким же выражением, как и сама хозяйка квартиры, уставился на это диво. - Может, ветром закрыло?
- И ключи сами повернулись, а потом из прорези вытащились? - к их паре баранов добавился третий - участковый. - Гражданка Герман, вы так шутите?
- Нет. Двадцать минут назад, когда я поднималась сюда, она была открыта...
- Пока меня ждала, из подъезда кто-нибудь выходил? - Власов забрал у неё ключи, которые девушка так и продолжала сжимать в кулаке.
- Таисия Федоровна с третьего этажа вышла гулять с Марком, - противиться она не стала, не желая первой переступать порог собственного жилища.
- Нужно их спросить, вдруг что-нибудь видели, - участковый сдвинул на затылок форменную фуражку, став почему-то похожим на отощавшего Чебурашку.
- Таисии Федоровне под девяносто, и она почти слепая, - Аленка пристально смотрела, как Женька последовательно открывает все замки. Проворачивались ключи подозрительно легко, не заедая, что только усиливало дурные подозрения.
- А Марку?
- Понятия не имею. Но он вам тоже вряд ли что-то скажет, потому что это пудель.
Кодовый замок Герман открывала сама, а присутствующие вежливо отвернулись. Осторожно толкнув замаскированную деревом сталь, Алена заглянула в прихожую. Конечно, в уже сгустившейся темноте особо не разберешь, но, похоже, что там никого не было.
- Стойте здесь, - нежелание соваться в квартиру было написано на лице служивого аршинными буквами, но положение обязывало. Потому, перехватив единственное оружие труда и обороны в виде большой кожаной папки, как средневековый щит, участковый опасливо, бочком, вторгся в коридор.
