— Шутка и впрямь зашла слишком далеко, — заметил Миклем. — Как черепаха оказалась в доме?
— Не знаю. Я умоляла Гвидо обратиться в полицию, но он не захотел. Говорит, что газеты раздуют это дело, и все станут над ним смеяться. Вы же знаете, какой он обидчивый.
Миклем задумчиво потер подбородок.
— Что вы с Гвидо делаете сегодня вечером?
— Гвидо хочет послушать по радио трансляцию «Отелло» из Ла Скала. Вы считаете, мне не следует обращаться в полицию, Дон?
Дон колебался некоторое время, потом покачал головой.
— Думаю, это было бы ошибкой, раз Гвидо возражает. Газеты действительно смогут ухватиться за это. Давайте посмотрим фактам в лицо. Предположим, мы заявим в полицию. Что она сделает? Пришлет агента стеречь дом. Разве несчастный детектив справится с автором такого энергичного послания, если только тот действительно писал серьезно? Но все же некоторые меры предосторожности принять не мешает, и хотя думаю, что здесь нет ни малейшей опасности, все же понимаю вашу тревогу. Я заеду к вам вечером и скажу Гвидо, что решил посмотреть, как вы поживаете. Я убежден, Джулия, что вам ничего не угрожает, но все же заеду. Гвидо, я и мой шофер Харри — вполне достаточная компания для усмирения взбесившегося негодяя. Что вы на это скажете?
Джулия просияла.
— Конечно! Я знаю, что все это абсурд, но буду чувствовать себя гораздо уверенней, если вы приедете. В доме только Джексон и Этель. Будет очень хорошо, если вечером вы окажетесь у нас.
Миклем встал.
— Решено. Я приеду около восьми. И не мучайте себя больше. Поужинайте как следует и забудьте об этом случае, — сказал он, провожая гостью. — До вечера.
Появился Черри, излучая симпатию и доброжелательность.
— Я вызвал такси для миссис Ференци, — объявил он. — Машина будет через минуту.
— Спасибо, Черри, — улыбнулась Джулия и, повернувшись к Миклему, добавила: — Вы не можете представить, какой камень сняли у меня с сердца.
— Успокойтесь, Джулия, — повторил Миклем. — Забудьте об этом.
Когда такси отъехало, Дон вернулся в гостиную. Он допил стакан и задумчиво посмотрел в окно.
— Черепаха… Ха! Можно ли принимать всерьез эту мистификацию? Есть ли среди знакомых Гвидо человек, способный так шутить?
Маловероятно… Тогда — сумасшедший?
После минутного колебания Миклем подошел к телефону и набрал Уайтхолл 1212. В конце концов не помешает спросить капитана Дикса из специального отдела Скотланд-Ярда, не слыхал ли он чего-нибудь о так называемой «Черепахе». Когда он наконец связался с кабинетом Дикса, ему ответили, что капитан уехал и вернется не раньше шести.
— Ничего, — сказал Миклем, — не нужно говорить ему о моем звонке.
Мариан Ригби, хорошенькая брюнетка, секретарша Миклема, внезапно появилась в гостиной.
— Вот вы где! — воскликнула она. — Вы не забыли, что завтракаете в час с сэром Робертом?
— Я как раз собираюсь ехать. У меня есть что-нибудь на сегодняшний вечер, Мариан?
— Премьера фильма. Вы обещали быть.
— Позвоните и скажите, что я не смогу, — улыбнулся Миклем. — Сегодня вечером у меня свидание с джентльменом, который называет себя Черепахой. Это обещает быть позабавнее фильма, не так ли?
Высокий, белокурый, с кожей, еще сохранившей следы солнца Порто-Фино, где он отдыхал с Джулией, Гвидо Ференци плеснул себе в бокал шато де фин урожая 1815 года.
— Не воображайте, что можете провести меня, — сказал он, протягивая бокал Миклему. — И не морочьте мне голову, что будто бы случайно проезжали мимо и забежали глотнуть этого действительно восхитительного напитка. Джулия была у вас и заручилась вашим согласием стать моим телохранителем, не так ли?
Дон рассмеялся.
— Для иностранца он изъясняется по-английски просто прекрасно, не так ли?
— А вы говорите по-итальянски так, словно родились в Риме, — ответила Джулия.
Гвидо с нежностью посмотрел на жену.
— Все это не важно, оставим успехи Дона в итальянском, — сказал он, опускаясь в большое кресло. — Признавайтесь, вы здесь по просьбе Джулии? С вашей стороны было очень мило приехать защищать меня, но неужели вы действительно принимаете все это всерьез? Десять тысяч фунтов! Неужели мистер Черепаха думает, что я могу выложить такую сумму за дурацкое послание?
Дон закурил.
— Это трудно принять всерьез, но с другой стороны — на свободе разгуливает немало опасных сумасшедших. Этот тип зашел в своей шутке слишком далеко. Что стало с черепахой и запиской, которую она тащила на себе? Я хотел бы взглянуть на все это.
— Нет ничего легче: черепахой занялся Джексон, а записка — в моем бюро.
Гвидо позвонил и выдвинул ящик бюро.
Вошел Джексон, слуга Гвидо, широкоплечий и мускулистый. Во время войны он служил на флоте и до сих пор не утратил привычки ходить вразвалку.
— Принесите, пожалуйста, черепаху, — попросил Гвидо. — Мистер Миклем хочет взглянуть на нее.
— Хорошо, сэр, — сказал Джексон, приветствуя Миклема поклоном.
— Что такое, где же записка? — удивленно проговорил Гвидо, когда Джексон вышел из комнаты. — Я положил ее в ящик, но там пусто. Ты не брала, Джулия?
Миссис Ференци встала.
— Нет. Позволь мне взглянуть. Ты никогда ничего не можешь найти сразу.
— Если вы женитесь, Дон, постарайтесь сразу же заработать репутацию человека, который ничего не может найти сразу, — посоветовал Гвидо, с улыбкой отступая в сторону. — Это избавит вас от бесконечных скучных поисков. У меня то, что надо, обычно находит жена.
— Но не теперь, — проговорила Джулия. — Ты уверен, что не выбросил ее, как первое письмо?
— Да нет же, я положил ее в ящик, — Гвидо сделал недовольную гримасу.
В этот момент вошел Джексон.
— Извините, сэр, вы точно не брали черепаху?
Миклем почувствовал, что в комнате почти ощутимо нарастает нервное напряжение.
— Ни в коем случае, — сухо ответил Гвидо.
— Мне очень жаль, сэр, но в коробке её нет.
— Она могла сбежать, — заметил Дон.
— Невозможно, сэр. Я закрыл коробку. Кто-то ее вынул оттуда.
— Ладно, Джексон, это не так важно, — сказал Гвидо. — Посмотрите только, чтобы она не разгуливала по дому. Я совсем не хочу случайно наступить на нее.
— Да, сэр, — и Джексон вышел.
Миклем посмотрел на Джулию, та сидела неподвижно, краска стремительно отливала от ее щек.
— Прямо как в театре! — воскликнул Гвидо. — Мне кажется, здесь побывал вор.
За непринужденностью этого восклицания угадывалось беспокойство.
— Здесь кто-то был, — убитым голосом проговорила Джулия. — Что вы об этом думаете, Дон?
— Я думаю, что эта шутка перешла всяческие границы, — отчеканил Миклем. — Может быть, мысль шепнуть пару слов полиции не так уж плоха?
Поколебавшись, Гвидо покачал головой.
— Нет, не хочу. Не могу допустить, чтобы подобная чушь стала достоянием прессы. Я должен думать о моем новом акционерном обществе. Не стану обращаться в полицию!
— Ты сделаешь это! — закричала Джулия. — Надо было позвонить в полицию в самом начале. Ты в опасности, неужели не ясно?
— Не волнуйся так, милая, — попросил Гвидо. — Ты же понимаешь, газеты просто вцепятся в эту историю. В конце концов, дома я в безопасности. Здесь Дон, рядом Джексон. И потом не забывай, что я тоже способен постоять за себя. Снаружи Харри, он следит за домом. Даже полиция не могла бы сделать больше, чем мы сейчас.
Он замолчал. Каминные часы пробили девять.
Джулия затаила дыхание.
— В записке говорилось, что человек за деньгами придет в это время, — сказала она, хватая Гвидо за руку.
— Джулия, ангел мой, — умоляюще проговорил Гвидо, — право же, не из-за чего так волноваться. Никто не придет, вот увидишь.
Не успел он закончить фразы, как у входной двери раздался звонок. Джулия резко вскочила. Гвидо обнял ее за плечи и посмотрел на Миклема, который сидел, словно сжатая пружина, готовая распрямиться в любой момент. Все трое обратились в слух. Они слышали, как Джексон пересек холл и отворил дверь. Раздался шум голосов, после чего Джексон появился в гостиной.
— Это посыльный, сэр. Он сказал, что пришел за запечатанным конвертом. О каком конверте идет речь?
Джулия без сил опустилась в кресло.
— Боже милосердный! — в ярости закричал Гвидо. Он хотел выйти, но Миклем преградил ему дорогу. Не оставив Гвидо времени на размышление, он вышел вслед за Джексоном.
Возле входной двери прохлаждался малец лет шестнадцати в форме посыльного.
— Ты уверен, что не ошибся адресом, сынок? — спросил Дон.
— Не думаю, мистер, — мальчик вытащил из кармана записную книжку. — Мистер Ференци. Крест-Спаньярд, авеню Хеленстед. Взять пакет. Это ведь здесь, верно?
— Да, здесь. А какие тебе даны указания? Куда ты должен отнести пакет?
