– сначала Нэнси, потом Боргезе. Затем они отодвинулись подальше друг от друга, и от резкого движения кофе выплеснулся через край чашки графа.
– Доброе утро, – сказал Берни. Граф поставил чашку на блюдце.
– Мистер Литтл? – сказал он. – Чем мы, э-э…
– Обязаны визитом, – закончила Нэнси. Ее сумочка лежала на столе, и она придвинула ее поближе.
– Это касается расследования, – сказал Берни. Мы стояли у самого стола, Боргезе и Нэнси – сидели по другую сторону. Солнце сияло, отражаясь от большого стеклянного кувшина с апельсиновым соком: прекрасное было зрелище.
– Расследование? – переспросил Боргезе.
– Какое расследование? – спросила Нэнси.
– Трое преступников уже в тюрьме, нет? – сказал Боргезе.
– И тебе уже заплатили, – сказала Нэнси.
– В тюрьме они пробудут недолго, – сказал Берни. – По крайней мере, не по этому обвинению. Так удобно, что на вас продолжали сыпаться козлы отпущения, не так ли? Взять, скажем, Ганза – ты собирался убить Аделину в любом случае, или идея пришла после того, как он прислал эту фотографию?
– Что за чушь? – спросил Боргезе. – Боюсь, мы должны попросить вас…
Боргезе замолчал, глядя мимо нас. Как и Нэнси. Их глаза широко раскрылись. Я обернулся и увидел, как из-за апельсиновых деревьев появляется Сьюзи. В руке у нее был маленький фотоаппарат, и теперь она подняла его в воздух, чтобы сделать снимок.
Берни тоже повернулся.
– Сьюзи, – сказал он. – Возвращайся.
– Все замрите, – приказала Нэнси.
Ой-ей. Мы с Берни обернулись, но слишком поздно. Нэнси вытащила из сумочки маленький пистолет. Ее кожа, такая темная от солнца, и глаза, суженные до маленьких точек: она выглядела точь-в-точь, как те опасные бандиты из вестернов, которые мы с Берни смотрели на дисках, за исключением того, что была женщиной.
Она направила пистолет прямо в голову Берни.
– По твоей собаке я может и промахнулась, но там расстояние было куда больше, – сказала она. – Сейчас я не промахнусь.
На челюсти Берни взбугрились мышцы.
– Ты стреляла в Чета?
Эй! Это я помнил, и это было очень плохое воспоминание, которое мигом вывело меня из себя. Я прыгнул. Большую часть времени я очень хорошо прыгаю, но это определенно был не один из моих лучших прыжков, возможно, даже наоборот, самый худший. Мои лапы почему-то подвели меня. Я перепрыгнул стол – пистолет качнулся в мою сторону – но врезался в большой кувшин с апельсиновым соком. Пистолет вроде бы выстрелил? Не уверен, но кувшин взлетел в воздух, разбрызгивая повсюду апельсиновый сок, в том числе – эй! – в лицо Нэнси.
– Ай, – вскрикнула она, поднося к глазам свободную руку. В следующий момент Берни схватил ее, выкручивая руку вверх и назад. – Ай, – повторила она, на этот раз громче, и бросила пистолет. Мы и раньше расправлялись с женщинами-преступницами, но никогда – так грубо. В данном случае я был всеми лапами за. Берни отшвырнул пистолет ногой.
Тем временем Боргезе сорвался с места и побежал через лужайку. Граф оказался никудышным бегуном, одним из самых худших людей-бегунов, которых я когда-либо видел. Я схватил его за штанину в мгновение ока, и все, дело было закрыто.
Вскоре прибыли лейтенант Стайн, группа спецназа и куча других копов. К тому времени мы уже нашли винтовку калибра 7.62х63 миллиметра под тюками сена в конюшне.
Обычно после такого мы околачиваемся по округе, чтобы принять поздравления, бесплатные напитки, поглаживания и всякое такое, но только не в этот раз. В этот раз мы очень спешили. Почему? Я был без понятия, но вскоре после этого мы остановились на парковке рядом с ветеринарной клиникой. Ветеринар? Я был в полном порядке, и с плечом было все в порядке, и вообще на мне не было ни единой царапины.
Мы вошли внутрь: я, Берни и Сьюзи. Ветеринара звали Эми. Это была крупная круглая женщина с приятным голосом и заботливыми руками, но меня все равно начинало трясти каждый раз, как только я входил в приемную, и этот раз исключением не стал.
Меня положили на стол. Берни погладил меня между ушами – очень приятно. Эми пощупала меня сбоку. Все говорили о каких-то странных вещах, в основном о биопсии, чем бы она ни была – и я почему-то подумал о подносе с беконом, которым мы оставили на столе графа абсолютно нетронутым. Я почувствовал легкий укол в бедро, а потом ничего.
Затем я проснулся, чувствуя себя превосходно, в комнате ожидания. Берни говорил что-то вроде:
– А вы не можете хотя бы предположить? – и Эми отвела от него взгляд.
– Мы получим результаты через два дня, – сказала она. Потом они заметили, что я встал и немного меня погладили. Мы ушли. Я понятия не имел, что это все значит, просто был рад поскорее убраться оттуда.
Мы отправились домой и послушали сообщение от Чака Экеля.
– Большие новости, – сказал он. – Какой-то крестьянин только что натолкнулся на самое большое месторождение олова, которое только находили в Боливии. Цена упадет практически до нуля. Ты будешь деньги лопатой грести.
Берни, казалось, был не в восторге. Я тоже был не в восторге – звучало это предложение довольно странно.
На следующий день мы отправились на собачью выставку «Грейт-Вестерн» в Метро Арену. Я сидел со Сьюзи, все помещение было битком набито людьми. А где был Берни? На арене, вместе с Принцессой! Там была целая куча крошечных собачек, некоторые пушистые, некоторые нет, но я смотрел только на двоих: на Вафельку, которая вышагивала рядом с мистером Ганзом, и на Принцессу, которая семенила рядом с Берни. Они выступали друг после друга. Вафелька сделала свой этот трюк – подняла одну лапку, терпеливо ожидая продолжения. Ну что за скотство! Затем, последней, появилась Принцесса, бегущая в своем неповторимом стиле с размытыми в движении лапками, а Берни вроде как шаркал вслед за ней.
– Он очарователен, – тихо сказала Сьюзи.
А? Кто? Что? Совершенно ничего не понял.
Внизу, на арене, все собаки сидели и терпеливо ждали на своих местах, и только люди выглядели нервными. Затем большая, устрашающего вида старуха в черном принялась ходить взад-вперед мимо каждого конкурсанта, пристально их рассматривая. Теперь и мои ребята тоже немного струхнули. Она провела очень долгое время, глядя на Вафельку, которая снова подняла свою чертову лапу, и на Принцессу, которая высунула маленький розовый язычок прямо в лицо этой страшной женщине. А потом… А потом! Страшная женщина вытянула руку и указала прямо на Принцессу!
Аплодисменты, аплодисменты и еще раз аплодисменты. Принцесса, теперь гордо носящая голубую ленточку, вывела Берни на победную пробежку. На его лице играла широкая улыбка, а она решительно подняла голову. Никогда не видел ничего настолько захватывающего. Мне так сильно
