Том Харпер - Гробница судьбы

– Закройте глаза! – прокричал Леон.

Удар молнии раскалывает мир с небес до самой сердцевины. Раскаты грома переваливают через холм и поднимают мое ставшее невесомым тело вверх, подобно волнам. Я вижу всю битву целиком – одно остановившееся мгновение, словно застывшее в сине-белом свете.

Затем свет меркнет. Лазар идет прочь, пошатываясь, держась за бок и вопя от боли. Что-то стекает по моей руке. Сначала я думаю, что это капли дождя, но, бросив взгляд вниз, понимаю, что это кровь. Неужели это Лазар? Неподалеку на земле лежит стрела. Но среди людей Малеганта нет лучников.

Что-то ударяет меня в рукав. Еще одна стрела. Мне неизвестно, где скрывается лучник, но если я не найду укрытие, это не будет иметь значения. Я прячусь за каменным алтарем. Гуго, сидящий сзади меня на корточках, освобождает от пут короля.

Как только все веревки разрезаны, они присоединяются ко мне. От поверхности камня отскакивает стрела. На нас сыпется каменная крошка.

– Что это?

– Люди Моргана.

Я обнаруживаю за спиной сломанный щит. Я протягиваю руку и подтаскиваю его к себе, затем поднимаю над головой и выглядываю из-за камня. Почти сразу две стрелы разбивают щит вдребезги.

Судя по всему, исход битвы решен. Из тридцати человек нашего отряда осталось не больше дюжины. Они сидят на корточках, прикрываясь щитами от шквального дождя стрел. Земля вокруг костра усеяна телами.

Я нигде не вижу Малеганта.

– Где?..

– Он бежал.

Еще одна вспышка молнии озаряет поверхность холма. Стрелы как будто повисают в воздухе. Опять слышатся раскаты грома. Гроза продолжается. Холодный ветер остужает мое разгоряченное лицо. Я чувствую запах дождя.

Гуго указывает рукой на копье, лежащее у моих ног. Втоптанное в грязь, оно ничем не отличается от другого оружия, оставленного на поле боя.

– Возьми его и иди к берегу. Мы последуем за тобой, когда сможем.

– А что же король?

– Вильгельм Ипрский отвезет его в Харлех, там верный гарнизон.

– А ты?

Гуго вытирает свой меч.

– Ты не убил Лазара. Он все еще владеет тем, за чем мы охотимся.

Несмотря на то, что Элли зажмурилась и прикрыла лицо ладонями, она ощутила яркую вспышку, сравнимую разве что с разрядом молнии. Одновременно или почти сразу следом раздался оглушительный грохот – не раскат грома, как во время грозы, а резкий удар, сейчас ей казалось, что он расколол ее голову надвое.

Элли почувствовала запах дыма и открыла глаза. Большинство ламп перегорели, а те, что продолжали работать, испускали неровные мерцающие блики, в которых клубилась пыль. У нее что-то текло из носа, поднеся руку к глазам, она поняла, что это кровь. В ушах стоял звон – не идет ли кровь и из них? Девушке казалось, что она прыгнула в воду с большой высоты.

Элли бросила взгляд в сторону двери и увидела в клубах дыма пять фигур с автоматами в руках. Они освещали свой путь мощными шахтерскими фонарями. Она попыталась поднять трясущиеся руки, но у нее не хватило для этого сил.

Один из них шагнул вперед, на освещенное место, и снял с головы фонарь. Слезящимися глазами Элли рассмотрела знакомые грубые черты лица Дестриера.

– Мечты развеялись, как дым… – он рассмеялся, – наконец-то мы добрались до тебя, сука.

Он повернул голову, как будто кто-то его позвал из туннеля, но Элли ничего не услышала. Даже голос Дестриера казался ей таким далеким, будто он говорил с ней, закрыв лицо подушкой.

Из туннеля вырвался еще один луч света. Спустя мгновение в каменном дверном проеме появился Бланшар. Он окинул взглядом зал, увидел Элли, улыбнулся, но не подошел к ней, а остался стоять, словно ожидая кого-то еще.

В разрушенном проеме показался старик на инвалидном кресле. Элли бросила на него взгляд. Она была поражена, насколько болезненно хрупким выглядел этот человек. Но взгляд ярко-голубых холодных глаз пригвоздил ее к каменным плитам пола. Элли и представить не могла, сколько ему пришлось испытать, прежде чем он оказался здесь. Разве такое возможно на инвалидном кресле?

– Элеонор Стентон, – заговорил он холодным механическим голосом, эти звуки издавал прибор, закрепленный у него под подбородком. – Вы сделали все то, что мы от вас ожидали.

Элли осознала, что все еще сжимает кольцо в ладони. Она разжала кулак, и Бланшар увидел его.

– Ты хранила его. Мое кольцо власти.

Второй раз за день она задалась вопросом – что происходит? Магия?

Бланшар злорадно ухмыльнулся, будто прочитав ее мысли.

– В него вмонтирован передатчик GPS. Маяк, способный помочь мне найти улетевшую птичку. Батарейка слишком мала, после активации ее хватает на двадцать четыре часа, но этого оказалось достаточно.

Бланшар прошел к каменному столу. Рядом с Элли под дулами автоматов стоял заметно напрягшийся Леон. Копье все еще раскачивалось после взрыва. Банкир протянул было руку, чтобы взять его, но тут же отдернул. Затем он обошел стол, вынул из очага черную коробку и опять улыбнулся Элли.

– Ты принесла ее назад. Очень разумно. Мы ожидали, что ты попытаешься украсть ее, но даже я сомневался, что тебе удастся это сделать.

– Вы для того пригласили меня на работу, чтобы использовать в качестве пешки в своей игре?

– А что, ты вообразила, будто мы пригласили тебя на работу из-за твоих познаний в финансах?

Бланшар положил коробку на колени Сен-Лазару. Рука старика мелко дрожала, но пальцы уверенно набрали последовательность символов, загоревшихся на крышке. Она открылась.

Бланшар неуверенно взглянул на старика, тот коротко кивнул. Элли впервые увидела, как ее бывший начальник проявляет почтительность. Он запустил руки в коробку.

Дождь меняет картину битвы. Он усиливается, и град стрел постепенно сходит на нет. Над затухающим костром, словно над уставшим драконом, поднимаются облака пара. Лязг железа уступает место журчанию воды. Она разбавляет потоки крови.

Я дожидаюсь, когда падает последняя стрела, выскакиваю из своего укрытия, нахожу мертвое тело – это совсем нетрудно, – взваливаю его на плечи и начинаю спускаться вниз по предательски скользкой тропке. Я молю Бога, чтобы больше не сверкали молнии, и стараюсь не издавать шума, но на крутом склоне, с рыцарем в доспехах на плечах и с копьем в свободной руке это не представляется возможным.

В тридцати метрах от вершины я слышу скрежет лезвия, вынимаемого из ножен, – похоже, это нож – и догадываюсь, что это один из лучников. Склон очень крут, камни скользкие от дождя, люди Моргана не знают, что их ждет на вершине, и поэтому не торопятся взбираться на нее.

– Помогите мне! – кричу я на валлийском языке. – Он ранен.

Лучник не видит меня в темноте, но слышит родную речь. Я вижу приближающуюся фигуру и иду ей навстречу, бормоча ободряющие слова мертвецу на моих плечах.

Нож отправляется обратно в ножны.

– Что случилось?

– Он пытался подняться.

Я снимаю тело с плеч, и лучник просовывает свою правую руку под его плечо, принимая на себя ношу.

– Боже, как он тяжел.

Резким движением плеча я сбрасываю тело таким образом, что оно всем своим весом обрушивается на лучника. На нем доспехи, и поэтому я не пытаюсь заколоть его копьем. Вместо этого ударом ноги я подсекаю его ноги. Он падает вместе с покойником. Я нахожу у него на поясе нож, вынимаю и приставляю к его горлу. Убить его не составило бы труда.

Но в эту ночь и так уже погибло много людей. Действуя быстро, пока он не сообразил, что с ним происходит, я снимаю с него ремень и связываю ему руки. У него имеется платок, которым он стирает влагу с тетивы, – я засовываю его ему в рот. Затем снимаю с него башмаки и швыряю их в темноту. Это не удержит его надолго, но на то, чтобы уйти отсюда подальше, мне вполне хватит времени. Еще я забираю у него щит.

Используя драгоценное копье в качестве посоха, я спускаюсь вниз по склону. Дождь барабанит по моим плечам. Наконец звуки меняются – я слышу мягкие удары капель о воду. Озеро. Я выхожу на берег и оказываюсь на дне долины. Дождь прекращается. Ветер разрывает облака в клочья. Между ними пробивается лунный свет.

Я не вижу наших коней. Неужели их увели люди Моргана? Я близок к отчаянию, но вдруг до моего слуха доносится ржание со стороны рощицы, справа от меня. Должно быть, кони нашли там убежище от грозы. Я кричу, и один из них мчится ко мне рысью. Он оседлан – у нас не было времени снять с них седла, когда мы сюда приехали.

Я не знаю, в каком направлении находится море, но слышу шум текущей воды. Он доносится с дальнего конца озера. Я скачу туда по узкой лощине, пролегающей между двух холмов, время от времени заезжая в воду.

Ручей постепенно расширяется и превращается в реку. Вдоль нее тянется тропинка, удобная для верховой езды. Я оглядываюсь назад, но вершины холма, где происходило сражение, не видно. Костер погас.