Ознакомительная версия.
Державин на полшага подался вперед, и его рука уверенно потянулась к пряди Ларисиных волос.
— Я только хотел поправить, — глухо отозвался Василий, когда она дернулась в сторону. — Что с тобой?
Не обращая внимания на то, что Лариса явно не была расположена в данный момент к подобным проявлениям, он все ближе придвигался к ней. Как-то спокойно наклонился и поцеловал ее в шею.
— Не надо, Василий. — Она отвела его руку от своего бедра.
Но он еще крепче сжал ее в своих объятиях.
— Не надо! — уже более настойчиво произнесла она, глядя в глаза Державину.
— Почему? — спросил он, продолжая исследовать руками ее тело.
— Я не хочу этого сейчас.
В этот момент она с силой оттолкнула Державина и направилась к выходу с чердака.
Немного погодя они удобно расположились в гостиной и попивали кофе. Она уже более спокойно смотрела на недавние поползновения Державина.
— Это скорее всего просто плод больного воображения, не более того, — вернулась к теме Лариса. — Может быть, эта «кобра» и побывала здесь, на чердаке… Иначе откуда она знает интимные подробности. Просто надо завести более злую собаку, соответствующую надписи на табличке. Насколько я знаю, такие личности, как твоя Юля, только горазды угрожать, а совершить преступление — на это у них кишка тонка.
— А вот я уже так не думаю… — возразил вдруг Василий. — Дело в том, что она побывала в психушке, после того как мы расстались. Я не могу доверять ее психике — мало ли что там может проявиться.
— Когда ты видел ее последний раз? — спросила Лариса.
— Семь лет назад, — спокойно ответил Василий и усмехнулся. — Это было еще в Дольске. Сейчас, как я знаю, она живет в Тарасове, но мы с ней так ни разу и не столкнулись.
— Если она после стольких лет никак не успокоится, значит, с крышей у нее действительно беда, — задумчиво сказала Лариса, отставила чашку с кофе и поднялась с места. — Мне сейчас пора. Но все это необходимо тщательно обдумать.
— Ты собираешься размышлять на эту тему? — удивился Василий. — Тебя же это совершенно не касается.
— А у меня такое хобби, — улыбнулась Лариса. — Мне, знаешь ли, не раз приходилось принимать участие во всяких запутанных историях. И нравилось находить правильные ответы.
— Ну что ж, если эта история поможет мне чаще тебя видеть, то я ничего не имею против, — сказал Василий. — Только не вздумай снова приставать ко мне, — предупредила его Лариса. — Если я захочу, то сама пристану.
— Ты привыкла играть активную роль?
— Да, и практически во всем, — ответила она и направилась к выходу.
Когда Лариса вернулась домой, Евгения еще не было.
«Что ж, это неудивительно», — усмехнулась она и прошла в свою комнату переодеваться. Если Евгений говорит, что будет поздно, это вполне может означать, что он вообще не придет ночевать.
Лариса давно уже с этим смирилась, в принципе она была даже рада провести ночь одна, потому что в атмосфере алкогольных паров, которые в изобилии исходили от храпящего Евгения, выспаться вообще не удавалось.
Она прошла в Настину комнату. Дочь сидела за компьютером и увлеченно занималась какой-то новой игрой.
— Настя, ужинать будешь? — спросила Лариса.
Дочь покачала головой, не оборачиваясь. Мать вздохнула и прошла в кухню.
На ужин ей захотелось приготовить что-нибудь легкое, и желательно из морепродуктов. Решив, что коктейль из креветок будет как раз то, что надо, она с увлечением занялась приготовлением ужина. Результат превзошел все ожидания, и у Ларисы даже поднялось настроение после еды.
Она отодвинула тарелку и задумалась о сегодняшнем вечере. Как ни странно, но она больше думала не о Василии, а о его жене. И не только о ней, а еще и о таинственной Юлии Костиковой, первой любви Державина.
Странно, в судьбе этого человека имели место две столь разные женщины. Лариса не была знакома ни с одной, ни с другой, но по его описаниям начала осознавать разницу между ними.
Если Татьяна, судя по словам Василия, любила его ровной, спокойной любовью примерной жены, то у Юлии это была какая-то болезненная страсть. После семи лет разлуки испытывать такие сильные чувства…
Лариса вспомнила свои отношения с Котовым, с которым было прожито более десяти лет, и подумала, что бы почувствовала, если б узнала, что его безумно любит какая-нибудь женщина и хочет быть с ним.
«Господи! — взмолилась Лариса. — Да хоть бы оно так и было, я бы, возможно, только успокоилась!»
И тут, как черт, которого только помяни, появился Евгений собственной персоной. Такого эффектного появления Лариса не помнила давно.
После звонка в дверь на экране домофона возникла встрепанная физиономия Николая Ястребова, президента банка «Двадцать первый век», который финансировал новые бизнес-проекты Евгения.
Лариса, предчувствуя недоброе, спустилась вниз. Открыв дверь, она увидела, как еле стоящий на ногах Ястребов с трудом поддерживает Евгения, который, пьяно покачиваясь, машет каким-то предметом, зажатым в руке. При ближайшем рассмотрении оказалось, что этим предметом является его собственный башмак, густо перемазанный жуткой грязью, которой, как Лариса твердо знала, не было в радиусе пяти километров от их дома.
Завидев свою благоверную, Котов оттолкнул Ястребова и попытался было продвинуться к Ларисе, но оказалось, что это движение для него чревато самыми плачевными последствиями. Евгения неотвратимо качнуло в сторону, и он красочно вписался в стену, оглашая воздух проклятиями, девяносто процентов которых составляла матерная брань.
— Эт-то что такое? — наконец выдавила из себя Лариса.
— Это я! — радостно провозгласил Котов. — Кгр-ммм…
Его красноречивую тираду увенчало басовитое икание, от которого содрогнулись стены подъезда.
— Боже мой! — только и смогла выговорить Лариса. — Боже мой! Ты же совершенно пьян!
— Кто? — искренне изумился Котов и, чтобы снять с себя нелепые подозрения, дыхнул на нее.
Он, конечно же, сжевал целую кучу жевательной резинки «Орбит» тройной свежести, но то ли «Орбит» был не очень свежим, то ли Котов до этого принял слишком много, но Лариса чуть не упала.
— Быстро в дом! — простонала она, едва ли не пинками подталкивая Котова к двери, и повернулась к Ястребову: — Спасибо, Николай, — бросила она ему.
— Д-да не за что, — запинаясь, ответил молодой человек.
— Как же ты машину поведешь в таком состоянии? — спросила Лариса. — Ничего, я же сюда нормально доехал, — как-то неуверенно произнес Николай.
Лариса бросила взгляд на его машину, заметила слегка смятый бампер и усомнилась в словах Ястребова. Но возиться с ним ей было некогда, да и неохота, поэтому она еще раз наскоро поблагодарила Николая и поспешила в дом, где впереди по ступенькам с огромным трудом полз на второй этаж Котов.
Наконец он с огромным трудом достиг кухни и повалился на диван перед камином.
— Ну и?.. — выдохнул он из себя.
— Это я бы должна спросить «ну и»! — с возмущением воскликнула Лариса, разглядев, что белая сорочка Евгения в верхней ее части измазана губной помадой, причем разного оттенка.
— Н-нет. Это я тебя спрашиваю: «Ну и что у нас тут?».
И, не дождавшись ответа на этот абсолютно глупейший вопрос, заснул. Проснулся он, тем не менее, довольно скоро — через полчаса. Пройдя в спальню, он включил свет и откинул одеяло, под которым уже удобно устроилась начинавшая засыпать Лариса.
— Нет, я хочу тебя все же спросить! — громко заявил о себе Котов.
— Что? — устало спросила Лариса. — О чем?
— О том, например, где ты сегодня была, что делала… Расскажи об этом… Мужу своему законному.
Котов присел рядом с Ларисой и вплотную придвинулся к ней, давая тем самым ей возможность в мельчайших подробностях разглядеть мазки губной помады на его рубашке. И тут она не выдержала.
— Да ты что, совсем, что ли, охренел? — привстала она на кровати и схватила Котова за грудки. — Ты посмотри, на кого похож! Очки хоть темные надень, а то ведь в глаза твои бесстыжие смотреть противно! Пьянь!
— Это еще почему? — искренне удивился Котов.
— Да потому что ты выглядишь как клоун на арене цирка для алкоголиков и импотентов, — заявила Лариса.
— Чего? — взвился Котов. — Что за намеки?
— А ты помнишь последний день, когда бы ты явился домой не подшофе и был готовым к исполнению супружеского долга?
— Да я и сейчас готов! — с заносчивостью, сделавшей бы честь любому отставному вояке, заявил Евгений.
— Извините, сегодня неприемный день! — съязвила Лариса и, поднявшись с кровати, пошла к выходу из комнаты.
— Ты куда?
— В другую комнату. А ты бы переодел рубашечку-то… Вернее, сразу бы выкинул, мне ее стыдно даже в стирку отдавать.
Ознакомительная версия.
