Эта мысль вдруг разозлила меня. Фиг вам! Придётся, видно, прыгать со второго этажа, а там будь, что будет.
Взгляд мой упал на окно. Оно закрывалось на старинную защёлку внизу в углу рамы. Уголок стекла рядом с защёлкой треснул, видимо оттого, что окно чересчур небрежно открывали. Я подошёл к окну и потрогал этот треснувший уголок руками. Он шевельнулся...Я постоял немного, глядя на этот осколок стекла. Надо попробовать.
Быстро подойдя к входной двери, сунул в замочную скважину ключ и, не таясь, открыл замок. Пусть дверь будет незаперта, это даже лучше. А орёл, карауливший в коридоре, пусть думает, что я закрыл замок на второй оборот. И сейчас лягу спать. Пусть думает, что хочет...
Погасив свет, прислушался к звукам, доносившимся из коридора и, не услышав ничего подозрительного, пошёл к окну...
Шёл второй час ночи. Было темно, тихо и сыро. Как я ни вслушивался, но так и не смог уловить, когда они открыли дверь. Внезапно в моём окне зажёгся свет, яркий огонь брызнул в темноту и осветил стволы деревьев, кусты и траву.
В моей квартире кто-то был.
Как ни ждал я этой минуты, как ни готовился к ней, а все же волосы шевельнулись на моей голове, будто ветром подняло их на макушке. Я вжался в стену.
Уже третий час я лежал, вытянувшись во весь рост, под собственным окном на бетонной плите, нависшей над подъездом, плотно прижимаясь к кирпичной стене дома. Подо мною у самого подъезда слышны были тихие мужские голоса, то поминавшие с завистью какого-то Ржавого, который удачно сменил ксиву и теперь обнаглел до того, что у встречных ментов прикурить просит, то какого-то фартового Цыпу, который каждый вечер хлещет французский коньяк в ресторане Фихтельберга. Иногда скрипела дверь подъезда, некто тихими шагами уходил в темноту, потом возвращался и тревожно спрашивал:
- Свет не горел?
- Нет, не горел, - отвечали ему, и он снова уходил в дом...
Потом разговоры как-то внезапно стихли, и через несколько минут загорелся свет в окне моей квартиры. Началось.
Я ждал, когда в окне появится тень. Это был самый опасный момент, ибо появление тени означало, что самому смышленному охотнику на дичь пришла в голову мысль о бегстве через окно. Это было неизбежно.
Тень появилась секунд через тридцать. Я напрягся, готовясь вскочить на ноги, если рама начнет открываться. Тень замерла на несколько мгновений, и я в это время с ужасающей ясностью представил себе, как человек в комнате у окна напряженными и в то же время ошалевшими от неожиданности глазами смотрит на опущенную защелку. Что он сейчас думает? Окно закрыто. Только предательски поблескивает тонкая трещинка на стекле - уголок отбит. Я постарался вставить его обратно с максимальной точностью, но ведь я работал в темноте...
Прошла секунда, другая, третья... Тень исчезла. Пронесло? Хорошо, что я догадался не закрывать дверь на замок. Это должно сбить их с толку.
- Нету, мать твою... Упустили! - донесся до меня приглушенный стеной голос и несколько пар ног громко, не таясь, протопали по полу. Свет погас.
Через короткое время из дома торопливо выскочили несколько человек. Хлопнула дверца черной "Волги".
- Оставайся ты! - сказал кто-то властным голосом. - Глушитель одел? Лады. Сядь в биллиардной у окна. Смотри не упусти, если появится!
Взревел двигатель, звонко крякнула, включившись, скорость и машина, не зажигая огней, темной массой проплыла за угол дома.
Я улыбнулся и закрыл глаза. Но ненадолго. Меня вдруг начало трясти. От холода или нервотрепки - не знаю. Крупная дрожь сотрясала все тело, и я крепко сжимал челюсти, чтобы не стучали зубы. Когда стало совсем невмоготу, отодвинулся от стены и медленно сел, подтянув колени к подбородку. Потом бесшумно замахал руками, разминая затекшие мышцы, обхватил руками колени и замер.
Не знаю, сколько я просидел так, унимая дрожь. Северо-восточный край неба начал заметно светлеть. Я медленно и осторожно, держась у самой стены дома, спустился с бетонной стены на землю и, пригнувшись, осторожно прополз под самыми окнами до угла. На дороге, ведущей к тракту, никого не было видно. Тогда, отойдя от дома метров на пятьдесят, я нырнул в кусты и изготовился к наблюдению.
Облака ушли за горизонт и небо очистилось.
От бессонной ночи и оглушающей предрассветной тишины я уже начал клевать носом, как вдруг на дороге со стороны тракта появилась черная "Волга", на этот раз с заженными, тускло горевшими фарами. Машина остановилась у подъезда и из нее вышел лишь один приехавший пассажир, но его одного, пожалуй, вполне хватило бы на двух не очень худосочных: он был громадного роста, резок в движениях и на удивление прекрасно сложен; в сером полумраке утра я узнал его: неделю назад это он швырнул в залив отрубленную человеческую голову.
Пожалуй, я счастливо отделался сегодня... А вот где Григорий?
Минут через пять гигант снова вышел из дома, а за ним показались хмурый комендант и еще один парень. Ах ты, Боже мой! Это был тот самый полуголый блатарь в джинсах. Тоже охотничек... Теперь он был одет по погоде в темный спортивный костюм и поверх него в короткую курточку неопределенного цвета. Все трое поспешно разместилась в машине, и черная "Волга", взвигнув коробкой скоростей, тут же исчезла на лесной дороге.
Кажется, все. Теперь дом для меня не опасен. Войти? Подожду еще немного: говорят, береженого Бог бережет.
Я ждал еще минут двадцать. За это время совсем рассвело, и в поле моего зрения попал только один человек: из подъезда вышел мой сосед. Один, без дочери. Он посмотрел по сторонам, отошел от дома на десяток шагов, еше раз огляделся и уставился на окна. На какие именно - понять было трудно.
Я смотрел на него и что-то не нравилось мне в его поведении. Что-то не укладывалось в мое представление о том, как он должен был себя вести. Он глазел на окна, но в этом не было ничего странного; достаточно разок взглянуть на его настороженную физиономию, чтобы понять, что чрезмерное любопытство - не самый худший из его недостатков. В таком случае, в чем же дело? Я тер лоб то одной, то другой рукой, стимулируя сообразительность, но никак не мог понять, отчего он мне сейчас так сильно не нравится. И лишь когда он резко оглянулся на тихий шелест крыльев откуда-то появившейся вороны, я понял, в чем дело: он не выглядел человеком, только что поднявшимся с постели. Скорее, наоборот. А время было совсем еще раннее... И тут я, просто из чувства справедливости, вспомнил, что именно он видел желтую Ниву в тот памятный день и не поленился сообщить об этом ментам. И вот, между прочим, ходит себе и никого не боится. Нормальный человек. А я прячусь в кусты. Что за жизнь?
И как раз в тот момент, когд мне стало чуть не до слез жаль себя, в голову мою пришла мысль, от которой вдруг слегка просветлел окружавший все эти необыкновенные события туман. От удовольствия я даже испытал некое подобие кайфа. Чёрт возьми! Как все хитро, однако, складывается... Упоенный внезапным открытием, я с довольным видом прижмурил глаза и тут обнаружил, что сосед движется к дому.
Ага! Теперь я знаю, что делать.
Подождав, когда он войдет в дверь, я под прикрытием кустов подобрался к дому, тенью скользнул мимо окон и, крадучись, проскочил в подъезд. Было тихо. Где-то в дальнем конце коридора загрохотал унитаз. Я метнулся вверх по лестнице, с опаской заглянул в коридор второго этажа и, никого там не обнаружив, подкрался к своей двери. Прислушался: тихо. Я нажал на ручку, рывком открыл дверь и влетел из коридора комнату.
На моей кровати сидел сосед, перед ним на полу стоял приемик. Кажется, в мое отсутствие сосед занимался шмоном квартиры.
Увидев меня, он вскочил.
- Доброе утро! - сказал я с веселым удивлением, как старому знакомому, встреченному случайно после долгой разлуки. Потом подошел ближе. Он сглотнул слюну и ответил:
- Доброе утро. Вы не удивляйтесь. Дверь в квартиру была открыта, я поэтому зашел. Мне странным показалось, вы никогда дверь открытой не оставляете, - и он натянуто улыбнулся. Голос его был хрипловат и казался до странности знакомым. Теперь я знал, почему.
Тем не менее, я понимающе кивнул головой.
- А я в кустах сидел. - объявил я все с тем же непринужденным весельем и шагнул еще ближе. - Вон там.
Теперь нас разделял всего шаг.
Он инстинктивно попытался отступить назад, но позади была кровать. Глаза его сделались напряженными. Помолчав, он как-то не по-доброму, коротко рассмеялся.
- В кустах? Зачем? - мне показалось, что в голосе его зазвучали насмешливые нотки. - Здесь люди смирные. Как я. Если сам не полезешь, никто пальцем не тронет.
- Ага, - подтвердил я и задумчиво глянул в окно. - Но приезжают со стороны иногда...Например, на черной "Волге".
- На черной "Волге"? - не вполне искренне удивился он. - А кто на черной...
Договорить он не успел. Коротко, без замаха, я ударил его левой рукой снизу в подбородок. Мне казалось, что выбрал удобный момент, но он успел вскинуть обе руки и скрестить их перед моим кулаком. Правда, это стоило ему большого усилия, глаза его даже остекленели от напряжения. Расслабиться он не успел. Туг же, качнувшись влево, я изо всех сил двинул его боковым правой поверх скрещенных рук. Он затанцевал на пятках, раскинул руки и повалился вдоль кровати на пол. Однако в воздухе успел, как кошка, повернуться и выставить вперед руки, смягчив падение.
