Последовала пауза.
— Конечно, конечно, — рассеянно ответила Гинсбург.
Хит пожалела, что не отправила в церковь Каньеро, как собиралась вначале. Это послужит ей уроком. Она решила заехать к экономке позднее и поговорить с ней еще раз.
Улицы были забиты машинами. Практически любая погода заставляла горожан пренебрегать тротуарами и прятаться в автомобили; так было и сейчас, холодным зимним утром, когда пронизывающий ветер обжигал лицо. Найти место для парковки оказалось весьма непросто. На въезде в гаражи Медицинского центра Нью-Йоркского университета, расположенного рядом с офисом судмедэкспертизы, красовались надписи «Извините, все места заняты». Детектив Хит поехала по 1-й авеню, но даже места у входов были заставлены полицейскими машинами. Никки свернула на 34-ю, сделала круг и оказалась около своего тайного убежища — огороженной стоянки больницы «Бельвью», расположенной под ФДР-драйв.[22] Ей предстояло пройти целый квартал под леденящим ветром, но иного выхода не было. Охранник так уютно устроился в своей будке, что даже не высунул носа, когда Хит остановилась; она заметила за замерзшим стеклом только руку, махавшую ей, чтобы она проезжала.
Прежде чем выйти из машины, Хит взяла смартфон и снова просмотрела электронную почту. Пропущенных писем от Рука не было. В последний раз, сказала она себе, в самый последний раз. Хит нажала на иконку «обновить» и смотрела, как она вращается. Снова возник список писем, и Никки поняла, что ей предстоят долгие мучения.
К тому моменту, когда Хит добежала до крыльца офиса судмедэкспертизы, ее лицо онемело от холода, а из носа потекло. Даниэль, сидевшая за стойкой администратора, одарила Никки сияющей улыбкой и нажала на кнопку — зажужжал замок, и дверь сдвинулась в сторону. Войдя в небольшое помещение, где обычно ждали полицейские, детектив увидела, что три из четырех кабинок заняты офицерами, разговаривающими по телефону. Термостат был неисправен, и Никки сбросила пальто. Взглянув на кучу курток на спинке стула, она направилась было к пустой вешалке, когда телефон в кармане завибрировал.
Номер был незнакомым, однако Никки узнала код: звонили с Полис-плаза. Монтроз в своем сообщении написал, что он в штаб-квартире. Никки не хотелось говорить с ним о деле при других офицерах, но она решила, что стоит хотя бы ответить.
— Хит, — произнесла она.
— Это знаменитая Никки Хит? — Она не узнала голос, однако чувствовалось, что собеседник улыбается во весь рот; к тому же первая фраза показалась ей слишком фамильярной для незнакомого человека.
Никки выбрала нейтральный тон, каким обычно отвечала, когда ей предлагали какой-нибудь товар по телефону.
— Говорит детектив Хит.
— Слышал, вам уже недолго оставаться детективом, — произнес человек. — Это Зак Хамнер, старший помощник по административным вопросам в правовом отделе. Я звоню, чтобы лично поздравить вас с успешной сдачей экзамена на звание лейтенанта.
— О! — Ей захотелось выйти, чтобы не разговаривать в комнате, однако из уважения к родственникам погибших и чувства такта Никки старалась не пользоваться мобильным в коридорах здания. Поэтому она села на стул в пустой кабинке, зная, что разговор прекрасно слышен остальным. — Спасибо. Прошу прощения, вы застали меня врасплох.
— Никаких проблем. Вы не просто получили высший балл, детектив, у вас выдающийся результат. Нам нужно, чтобы такие хорошие полицейские, как вы, поднимались по служебной лестнице в нашем Департаменте.
Она прикрыла трубку рукой:
— Еще раз спасибо, мистер Хамнер…
— Зак.
— …Зак… Большое спасибо за ваши слова, я вам очень признательна.
— Как я уже сказал, никаких проблем. Послушайте, на самом деле я звоню по другому поводу. Когда приедете к нам, чтобы получить документы, зайдите ко мне.
— Мм… разумеется, — пробормотала она, затем у нее возникла новая мысль. — Но документы находятся в отделе личного состава. Вы же не там работаете?
— О, черт возьми, нет. Я сижу наверху, у заместителя комиссара по правовым вопросам. Но поверьте, что все дела проходят через меня, — произнес он самодовольным тоном. — Когда мне вас ждать?
— Ну, сейчас я у судмедэкспертов. Расследую дело.
— Точно, — отозвался он. — Священник. — Судя по тону, Заку Хамнеру нравилось демонстрировать осведомленность в чужих делах. Этот человек знал ответы на все вопросы. Квинтэссенция незаменимости. Что ему от нее нужно?
Хит мысленно прошлась по списку дел на сегодня. Результаты вскрытия… Монтроз, если повезет… совещание группы… дом священника…
— Как насчет завтра?
— Я надеялся увидеть вас сегодня. — Хамнер помолчал, но Никки не ответила, и он продолжил: — Завтра я буду очень занят. Давайте встретимся пораньше. Позавтракаем вместе. Документы подпишете потом.
Чувствуя себя какой-то марионеткой, Хит согласилась. Он сообщил ей название кафе на Лафайет-стрит, сказал, что будет там в семь утра, и, еще раз поздравив ее, повесил трубку.
— Есть какие-нибудь новости от твоего путешественника? — спросила Лорен Пэрри.
Она сидела за компьютером в комнате, смежной с помещением для вскрытия. Судмедэксперт была в защитном костюме, похожем на скафандр, который, как всегда, был перепачкан брызгами крови и слизи. Заметив выражение лица Никки, она сняла с соседнего стула пластиковую маску и предложила:
— Садись.
— Со мной все в порядке.
Хит только что надела чистый халат, один из тех, что выдавали посетителям; прислонившись к стене узкого коридорчика, она смотрела сквозь стекло на выстроившиеся в комнате столы. На ближайшем к ней восьмом столе лежало прикрытое простыней тело отца Джеральда Графа.
— Меня не обманешь, — сказала Лорен. — Если у тебя такое лицо, когда все в порядке, боюсь представить тебя в ярости.
Никки перевела взгляд на Лорен:
— Ну ладно, поправлюсь: со мной все будет в порядке. Наверное.
— Ты меня пугаешь, Никки.
— Хорошо, хорошо, я скажу…
И Никки поделилась с Лорен неожиданным известием о триумфальном возвращении Рука в Готэм-Сити[23] и праздновании по случаю завершения его командировки — праздновании, на которое он почему-то не счел нужным ее пригласить. Обиднее всего было то, что он до сих пор не позвонил ей.
— Ох. — Лорен нахмурилась. — И что все это значит? Ты же не думаешь, что он… — Она замолчала и покачала головой.
— Что? — переспросила Хит. — Что он крутит любовь с другой? Можешь произнести это вслух. Как будто мне самой это не приходило в голову. — Никки постаралась отогнать мрачные мысли. — Если женщину надолго оставить одну, она что угодно может вообразить, Лор. Так же и со мной: спустя месяц томительных ожиданий я случайно открыла газету и увидела, что мои худшие опасения оправдались. — Она отодвинулась от стены и выпрямилась. — Ладно, хватит об этом. Он вернулся. Мы друг с другом как-нибудь разберемся. — Она не озвучила свои сомнения, о них говорил ее тон. — А вот за тебя и Каньеро я очень рада.
Лорен резко подняла голову, затем улыбнулась. Разумеется, от Никки скрыть их роман было невозможно.
— Ага, у нас с Мигелем все хорошо.
Когда они вдвоем направились к двери, Никки заметила:
— А знаешь, я ведь могу тебя за это возненавидеть.
Трупы, которыми занимались два других судмедэксперта, лежали на первом и третьем столах, и Никки, войдя в помещение для вскрытий, принялась повторять про себя мантру, которой много лет назад во время первого визита сюда ее научила Лорен: «Дыши через рот, чтобы обмануть обоняние». И, как всегда, это сработало… почти, но не совсем.
— Некоторые результаты я вполне могу объяснить, правда, еще имеются кое-какие странности, — начала судмедэксперт Пэрри, когда они подошли к телу Графа. — Предполагаемое время смерти — от восьми до десяти вечера. Я больше склоняюсь к последнему.
— Значит, примерно — девять тридцать?
— Плюс-минус. — Лорен перевернула страницу на планшете, открыв схематическое изображение человеческого тела спереди и сзади, на котором она делала пометки. — Признаки телесных повреждений. На веках, на шее, здесь и здесь. — Она указывала на нужные места ручкой. — Многочисленные ссадины и ушибы. Болезненные, но не смертельные. Переломов не обнаружено. Все это более или менее согласуется с версией о БДСМ.
Никки уже начинала склоняться к несчастному случаю, но все-таки продолжала внимательно слушать.
— Я обнаружила три небольшие странности, которые, возможно, покажутся тебе существенными, — сказала судмедэксперт.
Она провела Хит через зал к шкафу для хранения препаратов. Затем открыла стеклянную дверцу и сняла с полки синее картонное ведерко для вещественных доказательств. Никки вспомнила, как во время своего первого посещения этого зала Рук увидел такое ведерко и сказал, что больше никогда не будет покупать куриные крылышки в картонной упаковке. Лорен вытащила из ведерка маленький пластиковый флакон с надписью «ГРАФ» над штрих-кодом и передала его Ники:
