— Мистер Митчелл?
— Это я.
Он вручил мне желтый конверт и ушел.
Вернувшись в гостиную, я положил телеграмму на стол, чтобы она подождала, пока я проведу свой утренний ритуал с соком и кофе, но потом решил не приступать к еде, пока не прочту ее. Вдруг у меня пропадет аппетит, так еще и сэкономлю.
Надорвав конверт, я вынул белый листок с текстом и прочел его. Раз, другой… быстро, потом медленно… Я улыбался. Телеграмма гласила: «Спасибо. Вы позволили мне снова почувствовать себя двадцатипятилетней».
Она выглядела точно так же, как в первый раз, хотя что-то было не так. На ней не было очков, и без них она казалась незащищенной, как черепаха без панциря.
Я вошел, рассчитывая на то, что она меня не узнает, тем более, будучи без очков, но просчитался. Она меня узнала и без очков, и даже слегка подскочила в кресле, издав звук «О-о-о…».
— Привет, — поздоровался я. — Прекрасное утро, не правда ли?
При этом небо было покрыто свинцовыми тучами, и ветер переставал дуть лишь для того, чтобы сделать передышку для нового рывка.
Она принялась искать свои очки. Одна из дверей позади нее открылась, но потом закрылась с такой поспешностью, что я не успел никого за ней разглядеть.
— По-моему, в прошлый раз я вам все сказала, — начала она.
— Как дела? — спросил я.
Она посмотрела на меня так, словно хотела убить взглядом.
— Вы же занимаетесь здесь делами?
— Да, мы занимаемся делами.
— Как агентство по недвижимости.
— Так и написано на вывеске.
— Но квартир у вас нет?
— Я вам уже сказала в прошлый раз.
— И вы понятия не имеете о связи вашего агентства с кварталом дорогих квартир в Эрль Корт, в одной из которых произошло убийство. Убита девушка, примерно вашего возраста. Ее ударили по лицу так, словно хотели сделать из него отбивную для жарки в гриле. Эти квартиры не относятся к вашему агентству?
— Эти… нет… — Девушка отрицательно покачала головой, и я понял, что она, наверное, впервые в жизни не может подобрать нужных слов.
— Ну конечно, разумеется. И вы не знаете никого по имени Благден. Даже никогда не слышали о таком, разве что от меня.
— Нет, но я…
— Никого из работающих здесь так не зовут? Никого, кто сидит в кабинетах за дверями позади вас? — я указал на ту дверь, которая на моих глазах открылась и закрылась. У девушки задрожали губы. Мне это начинало нравиться, я продолжал: — Он ведь на месте, не так ли?
Девушка начала шарить правой рукой под крышкой стола, и я успел схватить ее за руку прежде, чем она успела нажать на кнопку.
— Можете обо мне не докладывать. У меня есть предложение, о котором он уже знает. Он сейчас сидит в своем кабинете с потухшей сигарой в руке и ждет, пока вы от меня избавитесь. Но на этот раз — не сработало. Не надо переживать. Иногда случаются не слишком удачные дни.
Отойдя от стола, я подошел к интересующей меня двери, не стуча, открыл ее и вошел.
Благден сидел за столом, но не курил сигару. Он был слишком занят, даже для того, чтобы просто держать ее в руках, потухшую. На его столе стояла корзина для мусора, и он методично наполнял ее порванными бумагами и бланками, которые вынимал из папок, стоявших на полках рядом со столом.
— Похоже, вы опоздали, Благден.
— Какой сюрприз, Митчелл!
— А вы, оказывается, лжец. Вы прекрасно знали, что я в приемной, и ждали, пока ваша фурия — секретарша даст мне от ворот поворот, но на сей раз ей это не удалось.
— Чего вы хотите, Митчелл?
— Правды, и только правды. Зачем вы послали меня следить за квартирой на Эрль Корт?
— Я же говорил вам, Митчелл. Там были проблемы с выселением, наймом и…
Я дал ему возможность высказаться, но когда понял, что выслушал достаточно, встал со стула и уселся на край его стола.
— А теперь послушайте меня, Благден. Если что-то не так, поправьте. Ваш бизнес распространен не только в нашей стране. У вас есть представительства за границей. Вы покупаете недвижимость в разных концах света, а потом продаете или сдаете в аренду своим согражданам, которые не знают, куда девать деньги. Или тем, кто хочет спрятать свои доходы от налогового инспектора. Это обширное дело. Не только на континенте. Оно захватывает и Вест-Индию, и ближний Восток, и Индию. Огромный бизнес. Большой пирог, способный накормить многих, и накормить досыта. Однако денег всегда мало. Если появляется возможность прихватить больше, устоять невозможно. Ведь речь идет не о каких-то там копейках, а об очень-очень больших деньгах. Иной раз копы в какой-то там Швеции, или где — то еще, найдут фунтов этак тридцать героина. Это считается большим уловом. Примерно на тринадцать миллионов фунтов стерлингов.
После этих слов Благден потерял интерес к амбарной книге и, встав из-за стола, сделал шаг к стене. Я схватил его за руку.
— Вы поняли, о чем я толкую? Каждый наркоман, которого вы снабжаете дурью, обеспечивает меня работой до конца моих дней.
— С чего вы взяли, что я снабжаю…
— Разумеется, вы не сами занимаетесь торговлей. Не вы лично. У вас наверняка иные функции. Ваша задача — ввезти груз в страну и продать его большими партиями. То, что происходит дальше, — не ваша забота, верно? У вас наверняка все организовано и рационализировано. Изучен рынок, вопросы спроса и предложения. Не учтены только особенности потребителя, живого человека с его головой и мозгами, с его здоровьем и болезнями. — Мой голос становился все громче, и я все сильнее сжимал пальцы на его рукаве. Он попытался освободиться от моей хватки, но ему это не удалось. Его лицо заблестело от пота, а глаза забегали.
— В чем дело, Благден? Вам не нравится моя речь? Вам повезло, что говорю с вами я, а в действиях использую лишь руки. Будь на моем месте кто-то другой, он бы пустил в ход нечто иное, вы меня хорошо понимаете. — Благден побледнел, и я немного ослабил хватку. — Продолжим, Благден. Есть два дела. Первое: мне нужно избавиться от проблемы с Эрль Корт. Поэтому вы берете бумагу и ручку и делаете заявление в письменной форме, что наняли меня для наблюдения за проживающими в такой-то квартире, поскольку имеете интерес на предмет её покупки. Указываете, сколько вы мне заплатили за эту работу, и подписываете. Сделав это, открываете бумажник и доплачиваете мне недостающую сумму.
Надо сказать, Благден не стал сопротивляться, а сделал все, как я просил. Написал бумагу и подписал ее. Я взял конверт, вложил письмо и написал адрес Тома Гилмора, Вест-Энд Сентрал. Потом нашел марку и приклеил ее в углу.
— Отлично. Переходим ко второму вопросу. Анна Воген. Вы посадили ее на короткий поводок. Не знаю точно, каким образом и почему, но, опять-таки, могу догадываться. Вы заставили ее беспокоиться и бояться, и мне это не нравится. Так что держитесь от нее подальше. Если не сделаете этого, я закончу то, что начал. Если же вы пошлете своих громил на ее поиски, я порву их на куски и буду высылать вам эти куски по почте каждый день.
Я решил, что на сегодня достаточно. Была еще пара вопросов, которые я хотел бы задать, но решил не делать этого сейчас. Сейчас нужно было решить два основных вопроса — спасти свою шкуру, а заодно, и шкуру Анны Воген. Все остальное могло подождать.
Я сунул конверт с письмом в карман и вышел из кабинета.
Остаток дня я посвятил поискам Анны. Это было непросто. Телеграмма тоже ничем не помогла.
В офисе авиакомпании она сегодня не появлялась. Применив все свое обаяние, я выудил ее адрес у старшей операторши, но десять минут, проведенных в адресном бюро на Лейчестер Сквер, показали, что дома с таким номером не существует. Тот же приговор вынес и оператор телефонной связи по поводу номера телефона.
Побродив вдоволь, я взял такси и отправился в офис. На сей раз не обнаружил следов посетителей, поэтому уселся за стол и начал размышлять. Неожиданный телефонный звонок оторвал меня от мыслительного процесса — звонил Джерри Локи. Казалось он говорит с набитым ртом, или наоборот, с пустым, то есть без зубов, но я понял одно — что-то про Анну и про ее адрес. Я спросил, где он сейчас, схватил аптечку первой помощи и помчался к нему.
Джерри Локи пытался преодолеть лестничный пролет, ведущий к его квартире, но застрял на полпути. Он лежал посередине лестницы, подвернув под себя ногу и странно шевеля пальцами, словно пытался ухватиться за что-то.
Было нелегко, но я сумел поднять его до верхней лестничной площадки и дотащить до кровати в его комнате. Открыв окно, я впустил в комнату струю свежего воздуха и принялся оказывать первую помощь. Она была просто необходима — действительно зубы отсутствовали, а сам рот являл собой кровавое месиво. Играть на саксе Локки теперь долго не сможет. И не только из-за зубов. Они поработали и над его руками. Пальцы были буквально выдернуты из основания суставов, вывернуты в сторону, а некоторые даже раздроблены. Думаю, он сказал им все, что они хотели узнать. Да, Джерри Локи не скоро вновь станет музыкантом…
