Уж сколько таких девиц перебывало в саунах, на дачах, на охотах и где-либо еще, и все они потом бесследно исчезали из поля зрения да и из жизни Володьки Кривина, а она, не совсем уже молодая, ярко накрашенная женщина Тамара была неизменным верным спутником всех праздников и будней хозяина фирмы «Гном». По крайней мере, мне так показалось, когда я смотрела, как с одинаковой женской хозяйственностью Тамара крутит баранку руля, подкладывает под голову Володьки взявшуюся откуда-то подушечку и, тормознув у коммерческого ларька, покупает для него новую флягу пива. Похоже, и любовью Тамара занимается с такой же деловитостью и осознанием того, что делает полезное дело. Если, конечно, она еще занимается этим.
— Слышь, Томк, а надоела ты мне — хуже горькой редьки. И чего я тебя с собой взял? — пьяно забормотал на заднем сиденье Володька. — Вон бабенок сколько ма-а-алоденькы-ы-ы-х…
По тому, что Тамарка никак не отреагировала на его слова, было видно, что Володька завел старую, изрядно надоевшую песню, так сказать, домашний фольклор, неизменный в ежедневном репертуаре.
— Смотри, вон на перекрестке новый щит рекламный появился. Сейчас к Новому году все щиты ставят. Вы не собираетесь? — Я прямо-таки по уши влезла в роль рекламного агента, даже сама себе стала удивляться. — А Ежков из фирмы «Сказка» очень большой щит заказал. Нет, даже два. На одном вот так, в углу, будут коробки с конфетами, типа дома из коробок, и название фирмы, а на другом — такой сказочный сюжет с…
— Да забудь про «Сказку» свою и про Ежа. Он труп. Вот и все дела… — После этих слов Володька странно всхлипнул и захрапел, неожиданно тонко и мелодично для такой махины.
— Ой, а что он имел в виду? — спросила я Тамару.
— Ничего, — ответила та сурово.
— А я слышала, что в Ежкова стреляли…
— Кто тебе сказал?
— Девчонка одна знакомая с фирмы. Это что же получается… ой. — Я испуганно прикрыла ладошкой лоб, вроде бы как от страшной догадки.
В слегка горбоносом профиле Тамары и ее хищных, ярко накрашенных губах и впрямь было что-то лихое, бандитское. Особенно когда она усмехнулась, сверкнув золотой коронкой.
— Не боись, — сказала Тамара. — Мы сами всех боимся. А жить-то надо. Вон видала — этот опять в запой пошел. Теперь до Нового года не просохнет. А там, может, и дольше. Вот и возись с ним теперь, а то пьяный сгинет где-нибудь.
— Но кому, кому нужно трогать Виталю? — не сбивалась я со своего вопроса. — Уму непостижимо. Ведь он такой… хороший и красивый… Он такой… еще молодой.
— Втрескалась, что ли? — вновь усмехнулась Тамара. — Не советую. Как хочешь, конечно, но чисто по-женски не рекомендую.
— Почему? А вы… тоже? Или как? — В паре с многоопытной Тамарой легко было разыгрывать из себя наивную дурочку, любительницу мальчиков и шоколадок и под это дело задавать любые вопросы.
— Я? Ну ты скажешь. Я с соплями делов не имею.
— Но почему тогда не надо? Он уже приглашал меня в одно место, нам так хорошо было… — Мысленным взором я увидела аквариум в комнате у Вахтанга, вспомнила пушистый ковер. Надо же, такое ощущение, что у нас с Виталиком и правда там что-то такое было. Или все настолько ярко нарисовалось в воображении, что запомнилось сильнее, чем некоторые эпизоды из реальности, которые сразу бесследно исчезают из памяти? — Очень, очень хорошо…
— Смотри. Я предупредила. Часто бывает, целят в одного, а попадают в другого. Бах — дырка в башке у Дашеньки. Забыла — так тебя, что ли?..
— Так…
— Ты, я вижу, приключений на свою жопу ищешь? Мало тебе, что ли, приключений? Эх, была б ты моя дочь — надрала бы я тебе задницу. Но у меня, слава богу, сынище. Вон и этот — хуже маленького, — показала Тамара на своего детину.
Ну что мне было ей сказать? Не рассказывать же, что, мол, я, Таня Иванова — частный детектив, и еду с мужиками в лес, чтобы… Нет уж, пусть думает, что эта девушка только и мечтает, к кому бы пристроиться, вытянуть побольше денег и урвать кусок красивой жизни. Не зря же я так трогательно обнялась с пустыми конфетными коробками и наивно хлопаю ресницами.
— Мне учиться не на что… — прошептала я тихо. — А я в школе отличницей была…
— Ладно, знаем мы эти истории, — покачала головой Тамара. — Ух, сука, убью! — закричала она ни с того ни с сего, так что я даже подпрыгнула и приняла оборонительную позу.
Но Тамара высунулась в окно и выпустила очередь отборных ругательств во владельца замызганного «жигуленка», который неловко обогнал ее, чуть не задев крыло.
— Так бы и пришибла гада, — сообщила Тамара, вновь поворачивая ко мне свое покрытое толстым слоем пудры лицо. — Ты тогда хоть не прогадай. У Славки, братца Вовкина, денег — полно. Если ему понравишься — а ты девка ничего, — назначай сумму побольше, не стесняясь. Чего уж зря-то трахаться? Ты, как я погляжу, глупая еще…
Я лишь покорно вздохнула. Это точно — глупая, совсем потерянная. Нравится один, в лес еду — с другими. Ох уж эта девичья рассеянность! И все из-за конфеток, из-за «Мишек в лесу».
— Вы конфетку будете? — предложила я Тамаре.
— Ты чо? Меня от сладкого блевать сразу тянет. Ниче, щас приедем, шашлычки наладим. Ленка, жалко, расстроится, что не взяли. Ей мать лечить нечем. Но тут уж ничего не поделаешь. Сама виноватая — напилась и начала вчера ныть — и лекарства ей какие-то надо, и сапоги прохудились, и за квартиру полгода не плачено — хоть святых выноси. Думала, ее мужики в бассейне утопят, такую тоску нагнала. А ты, главное, не ной. Сама понимать должна — кому какое дело до твоих болячек? Ешь, пей и настроение не порть. Люди отдыхать собрались… А ты на учебу копи.
— Спасибо, — сказала я, и впрямь чувствуя благодарность к своей наставнице. Простая баба, не сволочуга по крайней мере — и то хорошо. Похоже, знает много чего интересного по делу Виталика.
Наконец-то доехали до большого коттеджа. Тамара вышла из машины и вошла в дом.
Володька Кривин бесформенной кучей лежал на заднем сиденье машины и выводил носом нежную мелодию. Вот он какой во сне у нас флейтист, наверное, сон сейчас хороший видит, а глаза откроет — и начнет зыркать, кого убить следующего. Неужто это именно он и охотится на Виталю?
Тупо разглядывая на конфетной коробке поваленные бревна и могучие деревья, изображенные некогда рукой художника Шишкина и растиражированные по всяким оберткам, я в очередной раз подумала: а нужно ли мне туда ехать? Сейчас ведь самое подходящее время хлопнуть дверцей и уйти по-английски. Володька дрыхнет, Тамара только обрадуется, что я исчезла, — подумает, стыд одолел. Плохо, что сборище в лесу проходить будет. Если что — и сбежать труднее, и риска побольше. Но, с другой стороны, чего я хочу? Позвонить один раз по телефону из дома и разобраться сразу с делом, которое следственный отдел милиции свалить не может? Как в сказке, что ли? Нет уж, так не получится. Так что сиди, Танечка, не рыпайся. Нельзя думать об опасности — только о деле. Тем более пока все на редкость удачно складывается, и ты уже почти у цели…
Тамара вернулась в машину и довольно бесцеремонно толкнула Володьку в бок.
— Эй, здесь все переменилось. Утром Штырь приезжал, всех к себе на дачу увез. Говорит, там тоже лес рядом. Я Егорычу позвонила, предупредила, что нас не будет. Он там еды заказал. Придется посылать кого-нибудь. Или самой снова ехать. — Тамара была явно расстроена тем, что на шею ей свалились новые хлопоты. — Или там уж есть все? Но ведь и у Егорыча оплачено — пропадать, что ли?
— А чего Егорыч?
— Чего Егорыч? Недоволен, орет, — огрызнулась Тамара.
— А Славик мой где?
— Он уже с кем-то на дачу поехал. Сказал, чтоб мы подтягивались.
— Поехали. Где братан — там и я, — опять развалился на все сиденье Володька. — Какая разница, где кайфовать?
— Тебе-то, конечно, — не могла успокоиться Тамара. — Хоть бы с нами посоветовались. Раз — и все переиграли.
— У Славки со Штырем давние дела, они тоже как братья. Разберемся.
Я же тем временем молчала и мысленно себя нахваливала: молодец, Таня, что не сбежала. Судьба подкладывала прямо-таки новогодний подарок и везла на встречу со Штырем, а там, глядишь, и с бывшей супругой Виталика Люсьен, которые значатся у меня подозреваемыми номер два по делу Ежкова — в уме, конечно.
Никаких специальных бумаг я не веду, чтоб не опасаться потом пропажи записей — все данные надежно хранятся в компьютере под черепной коробкой. Самая совершенная на сегодня модель, работает без сбоев.
Который раз убеждаюсь, насколько тесно связаны между собой люди, занимающиеся в Тарасове тем или иным видом бизнеса, — просто одна семья, провинциальный российский вариант семейства Корлеоне из «Крестного отца». Конфетно-шоколадная мафия. Неплохое дельце под Новый год.
Глава 4 СТРАШНАЯ СКАЗКА ШЕХЕРЕЗАДЫ
Дача Штыря, к которой лихо подрулила Тамара, оказалась настоящим дворцом, который особенно внушительно смотрелся на фоне полуразваливающейся деревни Нечаевки. Пока мы приближались к конечной точке путешествия, я внимательно запоминала маршрут: так-так, тридцать шесть километров по шоссе, затем сворачиваем налево, проезжаем Пупырловку, через некоторое время — Нечаевку.
