– Ее ограбили?
Наталья Сергеевна лишь плечами пожала:
– Так сказал один из полицейских.
– Может, этот Рома еще проявится, – предположила я. – Мало ли, почему телефон недоступен. А у вас нет его номера?
Она покачала головой и пояснила, что мобильник Ниночки полицейские забрали с собой. Они забрали также одежду и обувь, в которой она вчера выходила из дома.
Было ясно, что Наталья Сергеевна рассказала все, что знала. Теперь добывать информацию мне придется в других местах.
За окном давно стояла ночь, глаза у меня слипались. Попрощавшись с учительницей и пообещав ей сделать все возможное и невозможное для освобождения Ниночки, я поехала домой.
В машине я изо всех сил старалась не уснуть, в лифте тихо дремала.
Сон пропал, как только я вставила ключ в замочную скважину и попыталась открыть замок. Проклятый ключ никак не желал поворачиваться. Я терзала его до тех пор, пока до меня не дошло: дверь открыта, потому-то ключ и не идет в нужную сторону.
Приоткрыв дверь, я осталась стоять на пороге, раздумывая: войти или сначала позвонить в полицию? А вдруг за дверью грабители с дубиной и пистолетом? Может, это я сама, отправляясь к Жучкину, забыла закрыть дверь на ключ? Заболталась с Олегом и забыла.
Нет, этого не может быть, прежде со мной такого никогда не случалось!
Послышался скрип поднимающегося лифта, и это решило дело. Я толкнула входную дверь, шагнула внутрь, пошарила рукой на стене в поисках выключателя, зажгла свет и застыла на пороге.
Все, что сегодня утром висело в прихожей, теперь валялась на полу в ужасающем беспорядке. Вещи не просто снимали, их яростно срывали с крючков и в бешенстве швыряли на пол. Не удивлюсь, если он (или это была она?) топтался по моей шубе, дубленке и курткам. Но кто, кто мог так надругаться над моим имуществом?
Я перевела взгляд на дверь, ведущую в единственную комнату моего скромного жилища. Она была распахнута, и взору открылась еще более страшная картина. На полу были разбросаны мои платья, юбки, колготки, нижнее белье, документы, книги… Нет, это какой-то кошмар! Какой мерзавец все это сотворил?
Я стояла в прихожей, как соляной столб, ничего не понимая. Хлопнули двери лифта, и на мое плечо опустилась тяжелая рука.
– Как ты меня напугал! – воскликнула я.
– Извини, я не собирался тебя пугать. А что за тайфун пронесся по твоей квартире, Таня? – Олег удивленно рассматривал пол, засыпанный вещами. – А-а, понял, понял, это называется «генеральная уборка».
– Издеваешься? – от злости я ткнула его кулаком в бок так, что он охнул. – Какая генеральная уборка в два часа ночи?
– Ну да, в два часа ночи в вечернем платье и туфлях на шпильках, – согласился он, окинув меня взглядом.
Я посмотрела на него в упор и тихо прошипела:
– Кстати! А что ты тут делаешь?
Он не отвел взгляд. Синие глаза смотрели на меня, как всегда, немного насмешливо.
– Как – что? Ты же сама пригласила меня.
– Что-то не припоминаю.
– И потом, тут мои вещи, если ты не забыла. Я забрал их из камеры хранения.
– Уж не знаю, можно ли тебе доверять, – пробормотала я.
– А тебе, Таня? Тебе доверять можно? Ты улизнула от Жучкина и бросила меня там. И даже не предупредила.
– Бедный маленький мальчик! Его бросили в лесу, в чужом городе, совсем одного… Я просила секретаря передать тебе. Он не сказал?
– Сказал. Мне пришлось самому оттуда выбираться.
– Пешком что ли шел? – съехидничала я. – И к двум часам ночи дошел.
– Ну почему пешком, на автобусе. Только когда я приехал, тебя не было.
– Во сколько ты приехал?
– Точно не помню. Наверное, часов в десять. Было уже совсем темно.
– А дверь? Дверь была заперта?
– Да.
– Ты уверен?
– Конечно. Я проверил.
– Пнул ногой?
– Слегка. Она не открылась. Была заперта.
– Бедная моя дверь, – вздохнула я и стала собирать вещи с пола и заталкивать их в шкаф. Ладно, разберу завтра, не ночью же этим заниматься! – А теперь еще и ограбление…
– Я помогу, – сказал Олег, наклоняясь. – Отсюда что-то унесли? Симпатичные трусики.
– Дай сюда, – я выхватила из его рук свои парадные трусики и прочие тряпки, которые он успел сгрести с пола. – Лучше повесь в прихожей все, что там валяется. На плечики. Эта скотина оборвала вешалки.
– Тогда уж сразу в шкаф, – возразил Олег. – Зима давно кончилась, Таня. Так что же они унесли?
– Понятия не имею, – я заглянула в шкатулку, стоявшую на третьей полке в шкафу. Надо же, грабителя не прельстили мои побрякушки, даже золотая цепочка и колечко с бриллиантом на месте! Может, впопыхах он просто не заметил шкатулку с сокровищами, прикрытую банным полотенцем?
Олег, руки которого были заняты шубой, заглянул через мое плечо, и я захлопнула крышку.
– Похоже, что у тебя что-то искали, – сказал Олег, аккуратно расправляя норку на плечиках и любуясь своей работой. – Причем целенаправленно. Может, какую-то важную бумагу?
– Нет у меня никаких важных бумаг, кроме паспорта. Но он у меня в сумочке, к счастью. И все остальное здесь, – сообщила я, вытаскивая из-под сваленных на пол подушек свое свидетельство о рождении и диплом об образовании.
– Странно, очень странно. За чем-то они все же приходили!
– Ладно, подумаю об этом завтра на досуге, когда в голове прояснится. А кстати, где ты-то сам был, когда ушел отсюда в десять часов?
Он посмотрел на меня с обезоруживающей улыбкой:
– Да шатался по городу. Достопримечательности ваши изучал. Потом сидел в баре. Пока не выгнали. Думал уже, что придется ночевать на вокзале. А потом решил вернуться сюда и увидел свет в твоем окне.
– Ясно, – рассеянно произнесла я, обводя глазами комнату, которая приобрела вполне приличный вид. – Вроде все. Спасибо за помощь.
– Да не за что, всегда рад помочь, – он подошел ко мне совсем близко, так, что я почувствовала на своем лице его дыхание, и посмотрел на меня своим загадочным синим взглядом. – А знаешь, Таня, ты очень красивая. Тебе кто-нибудь об этом говорил?
– Знаю, говорили, причем не один раз, – мне хотелось ответить резко и пренебрежительно, но почему-то не получилось. То ли от усталости, то ли это загадочный взгляд так подействовал.
Наверное, именно взгляд, потому что, когда Олег дотронулся губами до моих губ, я, помимо своей воли, потянулась к нему. Поцелуй был таким долгим, что у меня перехватило дыхание.
А в следующую минуту мы уже срывали друг с друга одежду и бросали ее на пол.
* * *
Проснулась я поздно, когда нахальное солнце уже вовсю хозяйничало в комнате. Ощущение выхода из сна было приятным, но, повернувшись на бок, я обнаружила, что Олега рядом нет. Не было и его одежды, а моя, аккуратно сложенная, лежала на стуле. Я вскочила, накинула халат и бросилась на кухню, но нашла там только записку на столе: «Не захотел тебя будить, ты так сладко спала. Ушел по делам, когда вернусь, не знаю. Извини, но я взял второй ключ, он валялся в прихожей, в углу. Не хочется снова слоняться по городу до ночи и ждать, когда ты вернешься».
Наглец, подумала я и улыбнулась. В комнате я обнаружила фотокамеру – она лежала на видном месте, на столе у компьютера, – и сумку Олега за креслом. Я испытала сильное искушение порыться в ней, но после недолгих размышлений решила отложить это важное дело на потом. Сначала нужно составить план действий. Необходимо как можно быстрее вытащить Ниночку из цепких лап полиции!
Я принесла на кухню шариковую ручку, перевернула записку Олега на чистую сторону, поставила единичку, добавила к ней жирную точку и задумалась. Без кофе думалось плохо, я встала и сняла с полки джезву. В этот момент в дверь позвонили.
На пороге стоял серьезный юноша в очках. Он поздоровался, назвался следователем Ерошкиным Петром Ивановичем, в подтверждение чего поднял на уровень моих глаз удостоверение. Отлично, на ловца и зверь бежит, подумала я. Пригласила его на кухню выпить за компанию со мной чашечку кофе. Немного помявшись, гость согласился.
Пока я варила кофе на две порции, он задавал обычные вопросы: как зовут, год рождения, знакома ли я с потерпевшей Аделаидой Амвросиевной Белкиной.
Я рассказала про Аделаиду все, что знала, а знала я, надо сказать, немного. На пенсии, одинокая, часто болеет, особой старушечьей болтливостью, как ни странно, не отличается, иногда просит прихватить батон из магазина или корвалол из аптеки. Но не часто: для этого есть сотрудница социальной службы, которая приходит к Белкиной два раза в неделю. Бывала ли я у нее в квартире? Да, конечно.
– Вы знаете кого-нибудь из ее родственников? – поинтересовался Ерошкин.
Я задумалась. Как-то раз Аделаида вскользь обмолвилась, что есть у нее племянница Валя, но этой Вали я и в глаза не видела. Я честно призналась:
