Ознакомительная версия.
Слова лились, словно прорвало плотину. Ян говорил лихорадочно быстро, Патрик не произнес ни звука, боясь прервать этот поток слов. Ян зажег сигарету, немного приспустил окно, чтобы дым шел наружу, и продолжал:
— Мы жили в нашем собственном мире. Мы встречались, когда нас никто не видел, и искали друг у друга утешения и безопасности. Интересно, что, хотя мы на самом деле никогда не могли избавиться от воспоминаний о зле, которое с нами случилось, мы забывали о нем, только когда были вместе. Я не знаю, как мы увидели друг друга, как так получилось, что мы друг друга нашли, но мы почему-то все знали. И то, что мы сошлись, было неизбежно. И это у меня появилась идея, что мы должны решить все по-своему. Алекс и Андерс сначала думали, что это игра, но я знал, что все серьезно. Другого исхода не могло быть. Однажды в холодный и ясный зимний день мы вышли на лед — мой сводный брат и я. Мне не стоило большого труда обмануть его, он страшно обрадовался, когда я проявил инициативу, и с нетерпением ждал нашей прогулки. Той зимой я много часов провел на льду и знал точно, куда мне его отвести. Андерс и Алекс ждали нас там. Нильс удивился, когда их заметил, но он был настолько самоуверен, что не видел в нас никакой угрозы — ведь мы всего лишь дети. Остальное просто: прорубь, толчок — и его не стало. После этого мы сначала почувствовали облегчение, первые дни были просто чудесны. Нелли сходила с ума, переживая, куда пропал Нильс, а я лежал по вечерам в своей кровати и улыбался, потому что больше не слышал приближающихся шагов. А потом начался ад. Родители Алекс что-то узнали, непонятно как, и пошли к Нелли. Алекс не смогла выдержать напора вопросов и все рассказала, в том числе и про меня, и про Андерса. Но она умолчала о том, что мы сделали с Нильсом. Я думал, что встречу хоть какое-то сочувствие со стороны своей приемной матери, но вместо этого получил урок. Нелли больше никогда не смотрела мне в глаза, и она никогда не спрашивала меня о том, где Нильс. Иногда я задаю себе вопрос: а что она знает?
— Вере тоже все стало известно о насилии.
— Да, но мама действовала очень умело. Она играла на желании Веры защитить Андерса и не поднимать всю эту историю; она не раз ей платила или подкупала ее тем, что давала хорошую работу, лишь бы Вера продолжала молчать.
— Как ты считаешь — рано или поздно, но Вера, наверное, узнала о том, что случилось с Нильсом?
— Я в этом совершенно уверен. Я не думаю, что Андерс за все эти годы смог это от нее утаить.
Патрик подумал вслух:
— Таким образом, по всей вероятности, Вера убила Алекс не только, чтобы сохранить в тайне факт насилия, — она, кроме того, боялась, что Андерса могут обвинить в убийстве.
На лице Яна появилась откровенно довольная улыбка.
— Что почти комично, если подумать о том, что за давностью лет никто бы не стал заниматься этим убийством. Да и кто бы предъявил сейчас нам обвинение, учитывая все обстоятельства и то, что мы были тогда малолетними детьми?
Против своей воли Патрик был вынужден признать, что Ян прав. Если бы Алекс пришла в полицию и рассказала обо всем, что случилось, то ее рассказ не возымел бы никаких последствий. Но, по-видимому, Вера этого никогда не понимала и считала, что Андерс рискует оказаться в тюрьме за убийство.
— Вы поддерживали потом контакт: ты, Алекс и Андерс?
— Нет, Алекс уехала почти сразу же, а Андерс ушел в свой мирок. Конечно, мы иногда видели друг друга, но двадцать три года не разговаривали — до тех пор, пока Андерс не позвонил мне после смерти Алекс. Он визжал, орал и утверждал, что это я ее убил. Я, конечно, все отрицал, я не имел никакого отношения к ее смерти, но он мне не верил.
— А ты не знаешь, не собирался ли он пойти в полицию и рассказать о смерти Нильса?
— До ее смерти — нет. Но Андерс говорил об этом после того, как Александра умерла.
Ян невозмутимо выпускал дым колечками.
— А как так получилось, что ты об этом знаешь?
— Это, наверное, останется тайной.
Он повернулся к Патрику и посмотрел на него своими холодными голубыми глазами. Патрик вздрогнул. Да, это останется тайной.
— Но, как было сказано, никто не станет заводить дело и в чем-нибудь нас обвинять. Правда, должен признать, это несколько осложнило мои отношения с матерью. — И потом Ян внезапно резко поменял тему: — Насколько я слышал, ходит очень много разговоров про Андерса и Алекс, болтают о красавице и чудовище. Наверное, как я решил для себя, это можно отнести на счет старой дружбы…
Патрик не испытывал ничего похожего на сочувствие к человеку, сидящему рядом. Конечно, в детстве ему пришлось пережить ад, но было в Яне что-то еще — зло и жестокость, которые так и сочились из него.
Совершенно неожиданно Патрик спросил:
— Твои родители умерли при трагических обстоятельствах. Ты больше не знаешь ничего, помимо того, что выяснилось при расследовании?
В уголках рта Яна заиграла улыбка. Он приспустил окно еще ниже и щелчком выбросил окурок.
— Несчастные случаи происходят так легко, не правда ли? Упала лампа, загорелась штора — случайные обстоятельства, которые вместе становятся происшествием. И только один Бог знает, почему иногда несчастья случаются с людьми, которые этого заслужили.
— А почему ты приехал на встречу со мной? Почему ты мне это рассказываешь?
— Я вообще-то сам удивляюсь. На самом деле я не думал приезжать, но, видимо, любопытство оказалось сильнее меня. Мне стало очень интересно: что ты знаешь и о чем догадываешься. И потом — у нас у всех есть потребность рассказывать кому-нибудь о наших подвигах и деяниях. Особенно когда этот кто-нибудь после того, как выслушает, ничего ни с этими подвигами, ни с этими деяниями сделать не сможет. Смерть Нильса осталась далеко в прошлом. Мое слово против твоего слова — и боюсь, тебе в любом случае никто не поверит.
Ян вышел из машины, но повернулся и наклонился к окну.
— Я считаю, что преступление иногда оплачивается. Однажды наступит день, когда я унаследую очень приличное состояние. Будь Нильс жив, то сильно сомневаюсь, что я оказался бы в такой ситуации.
Он отдал Патрику насмешливый салют, подняв два пальца ко лбу, захлопнул дверцу и пошел к своей машине. Патрик почувствовал, как по его лицу расплывается довольная улыбка. Ян определенно ничего не знал ни об отношениях Джулии и Нелли, ни о роли, которую Джулия сыграет в тот день, когда огласят завещание. Человек бессилен остановить мельницу богов.
* * *
Теплый ветерок гладил его морщинистые щеки, когда он сидел на своем маленьком балконе. Солнце согревало и лечило его натруженные руки. И каждый новый день приносил ему все больше радости. Он каждое утро ходил на рыбный рынок и помогал продавать улов, который рано утром выгружали на берег с катеров.
Здесь никто даже не пытался лишить пожилого человека его права приносить пользу. Напротив, никогда раньше в своей жизни он не чувствовал себя таким нужным и уважаемым. И медленно, но верно он начал находить в этой маленькой деревушке друзей. Конечно, поначалу были небольшие проблемы с языком, но жестами и добрым отношением удавалось неплохо изъясняться, а со временем это стало легче делать. Стаканчик-другой после рабочего дня тоже помогал преодолеть смущение, и, к его удивлению, все так сложилось, что он начал даже разговаривать.
Когда Эйлерт сидел на балконе и смотрел поверх цветущей зелени на самое голубое, которое он когда-либо видел, море, он чувствовал себя почти в раю.
Некоторую остроту придавал его жизни ежедневный флирт с пышнотелой хозяйкой пансионата Розой, и он позволял себе иногда потешиться мыслью, что, может быть, со временем это перерастет в нечто большее. Его это привлекало, что уж тут говорить: человек не создан для того, чтобы жить один.
На секунду он подумал о Свеа, оставшейся там, дома. Потом выбросил из головы неприятную мысль, закрыл глаза и продолжил наслаждаться заслуженной сиестой.
Солнышко, не трогай этого.
В повседневной жизни шведы обращаются к знакомым и незнакомым людям на «ты», независимо от возраста и социального положения. Исключения составляют продавцы, полицейские, особы королевской крови. (Здесь и далее примеч. пер.)
ВСО — Всеобщее спортивное объединение.
Рядные дома — дома, у которых отдельные входы, но одна стена общая.
Стуреплан — площадь в центре Стокгольма, примерно то же, что и Тверская улица в Москве.
Эттестюп — своего рода ритуальное самоубийство в скандинавских странах, когда человек считает, что по тем или иным причинам его жизнь закончена. Традиционный способ — броситься с высокой скалы в море.
Ознакомительная версия.
