Ознакомительная версия.
– Не ваше дело! – заорал Жан-Батист. Он поднял хлыст, чтобы ударить по лицу Иллариона, но тот перехватил летящий хлыст и переломил его, как перышко.
Лицо Жан-Батиста исказила судорога:
– Ты ее не получишь! Она только моя! Она нужна мне, и я нужен ей!
Он сорвал с руки перчатку и швырнул ее в лицо графу.
– Трусливый мерзавец! Я вызываю тебя! Я превращу тебя в труп через пять минут! И тогда Каролина будет только моей!
Жан-Батист уже не контролировал себя, ярость так и хлестала через край, он был вне себя. Илларион поднял перчатку и спокойным тоном заметил:
– Я принимаю ваш вызов, де ля Крус. Дуэль состоится немедленно!
– Нет! – закричала Каролина. – Илларион, прошу тебя!
Она не хотела становиться свидетельницей того, как Жан-Батист убьет еще одного человека, который ей дорог. Так уже когда-то было...
Изольда и Валентина оттащили ее от окна кареты:
– Милочка, замолчи, – приказала ей бывшая императрица Коста-Бьянки. – С каким удовольствием я бы отравила тебя! Но только Жан-Батист сходит по тебе с ума!
Мужчины тем временем скинули сюртуки. Де ля Крус потянулся к пистолету, но граф сказал:
– Шпаги, герцог! Я предпочитаю холодное оружие!
Вынув из повозки две шпаги, он бросил одну Жан-Батисту, тот на лету поймал ее. Глаза де ля Круса вспыхнули, как черные бриллианты, он произнес:
– Ну что же, граф, я сейчас выпущу вам кишки, а ваш труп съедят шакалы. Вы того заслуживаете!
Жан-Батист первым нанес удар. Граф отразил его, скрестилась сталь, послышался звон клинков. Затаив дыхание, Каролина наблюдала за поединком. Иллариону удалось выбить шпагу из руки де ля Круса. Острие оказалось около горла Жан-Батиста.
– Герцог, вы проиграли. Сдавайтесь!
Жан-Батист расхохотался:
– Граф, вы плохо меня знаете: мой девиз – всегда побеждать!
В его руке сверкнул клинок миниатюрного кинжала, который он вонзил в плечо Михалевскому. Каролина вскрикнула.
– А вы подлец, сударь, – сказал Илларион. Жан-Батист ринулся на него, кинжал оказался у шеи графа. Однако неимоверным усилием тот смог оттолкнуть от себя потерявшего разум Жан-Батиста. Острие шпаги скользнуло по его щеке, по бледной коже де ля Круса потекла струйка крови. Еще одно мгновение, и герцог был повержен.
Де ля Крус лежал на спине, а шпага упиралась ему в кадык.
– На этот раз я не пощажу вас, – произнес Илларион. – Вы проиграли. Каролина моя!
Он отшвырнул шпагу в сторону. Подошел к карете, открыл с силой ее дверцу.
– Дамы, – приветливо улыбнулся он по-крысиному затаившейся Валентине и надувшейся Изольде. – Желаю вам доброй ночи!
Он подал руку Каролине, и та вышла из кареты. Как же хорошо, когда есть на чью руку опереться! Лулу бережно вынесла из кареты Эдгара. Жан-Батист, шатаясь, как пьяный, с лицом в крови, прошептал:
– Но это еще не конец! Вы выиграли раунд, но игра не закончена! Клянусь своей честью, я убью вас, граф, а ты, chere, станешь моей! Ты станешь моей, Каролина! Станешь только моей!
Жан-Батист упал на колени в дорожную пыль и зашелся в рыданиях. Каролина, стараясь не смотреть на него, села в повозку Иллариона. Эдгар и Мария-Элена были с ней. Они повернули назад. Последнее, что она слышала из тьмы, был дикий крик Жан-Батиста, который еще долго преследовал ее в ночных кошмарах:«Каролина, я найду тебя! И ты будешь только моей, ma chere!»
Они понеслись к побережью, где их ждал парусник. Илларион поцеловал Каролину и сказал:
– Ну вот и все! Мы наконец вместе! Я тебя никогда и никому не отдам, Каролина, потому что люблю больше жизни!
Лулу подвывала, то ли от ужаса, то ли от счастья.
Через час, когда начало светать, они оказались в небольшой рыбацкой деревушке около самого океана. Поднималось солнце, которое освещало перламутром горизонт. Вдалеке белел парусник, с него, завидев сигналы с берега, выслали шлюпку.
Каролина гладила лоб Эдгара. Мальчик был в бреду. Ему требовался врач. И она боялась, что он не выдержит многодневное путешествие по океану из Коста-Бьянки в Европу. Его поручили заботам старого знахаря.
На постоялом дворе деревушки она, к своему удивлению, столкнулась с дядей Альваро. Тот сопровождал караван повозок, на которых громоздились бочки, сундуки и тюки. Они были маркированы как «Почта».
– Девочка моя, я уже и не думал, что мы свидимся, – сказал ей Альваро. – Я еду на родину, которая все еще находится под властью преданных покойному императору войск. Сильвио дал мне задание... Впрочем, тебе не обязательно вникать в его суть!
Илларион, понимая серьезность положения, не торопил Каролину, но она знала: шлюпка уже пристала к берегу, их ждали. Парусник уходил в плавание обратно в Европу через час.
– Илларион, я не могу! – сказала, прижавшись к груди Михалевского, Каролина. – Мой сын... Он не выдержит плавания, я должна остаться с ним!
– Тогда я тоже останусь с тобой, – решил твердо граф.
Его прервал Альваро:
– О вашей близости к покойному Сильвио очень хорошо известно, граф. Вы первый, кого новое республиканское правительство захочет видеть на эшафоте. Оставаться в стране для вас равносильно самоубийству!
Каролина тоже знала это. Она любит Иллариона, но Эдгар, ее сын...
– Граф, – тактично напомнил Михалевскому молодой лейтенант, командир шлюпки. – Через десять минут мы отправляемся на парусник.
Альваро, обняв Каролину, принял решение:
– Вы уходите вместе со шхуной. Другой возможности у вас не будет!
– Но Эдгар! – закричала Каролина.
– У Эдгара есть я! – провозгласил Мендоза. – В конце концов, я его двоюродный дед! Мальчик останется со мной, его нельзя брать в поход через океан. Пока мы переждем здесь, когда он поправится – я возьму его с собой в Санта-Клариту. И ты вернешься – через год или два. Он будет ждать тебя, Каролина! Другого выхода нет!
– Каролина, – сказала Лулу. – Я решила, что останусь в Коста-Бьянке. Вместе с доном Альваро и Эдгаром. Я же его тетка! Ты можешь доверить нам сына!
Каролина заплакала, понимая, что дядя Альваро и Лулу правы. Но времени не было. Она поцеловала сына в горящий лоб, перекрестила и повесила ему на шею амулет святого Христофора. Он убережет его от несчастий.
Затем вместе с Илларионом Михалевским и Марией-Эленой они ступили на борт шлюпки. Дядя Альваро и Лулу махали ей руками, когда они все отдалялись и отдалялись от берега. Каролина смотрела туда, где оставался ее сын. Она вернется!
Шхуна отправилась на заре. Скоро суша превратилась в узкую черную линию, которая слилась с горизонтом, а затем исчезла в облаках.
Каролина стояла и смотрела на волны, которые рассекались за кормой парусника.
– Каролина, – Илларион подошел к ней. – Я знаю, о чем ты думаешь.
Он обнял ее и поцеловал.
– Обещаю тебе, как только сможем, мы вернемся в Коста-Бьянку, чтобы забрать твоего сына. Я говорил с корабельным священником. Он готов обвенчать нас немедленно, несмотря на то, что ты католичка, а я православный.
Каролина оторвала взгляд от давно исчезнувшего берега. Илларион прав: она вернется! Она обещала Эдгару, что вернется, и сдержит свое слово.
Дул легкий бриз. Илларион поцеловал Каролину, и она ощутила радость и... И надежду. Она любит Михалевского, а он любит ее. И ничто и никто не смогут разлучить их! Потому что любовь – это навечно!
– Ты предлагаешь мне стать твоей женой? – спросила она. – Я согласна, Илларион!
Она вернется! Она обязательно вернется! И обретет своего сына! И это будет очень и очень скоро! И все – Илларион, Мария-Элена, Эдгар и она сама – заживут счастливой жизнью. Неважно, где: в Коста-Бьянке или в далекой и сказочной России. Они будут счастливы!
Во всяком случае, она надеялась на это...
Илларион снова поцеловал ее, и они, держась за руки, отправились в корабельную церковь, где их ждал бородатый священник.
См. роман А.Леонтьева «Закат созвездия Близнецов».
См. роман А.Леонтьева «Восьмой смертный грех».
Дорогая (фр.).
Как приличествует (фр.).
Но она не красавица! (фр.)
Будь добра – держи язык за зубами! (фр.)
Выгодной партией (фр.).
Мое дитя (фр.).
Ангелочек (фр.).
Моя малышка (фр.).
Моя красавица (фр.).
Прекрасная смерть (фр.).
Моя прелестная убийца (фр.).
Ознакомительная версия.
