— Мне очень жаль, — ответил Стивен.
Эти слова прозвучали искренне, как будто он и вправду ей сочувствовал, что она осталась совсем одна. Его участие чуть приглушило боль недавней утраты. Она почувствовала себя менее одинокой.
— Вы работаете у своего дяди? — решилась спросить Кандида. — Вы говорили мне, что собирались работать в его фирме.
— Да, потому я здесь. Работаю в одном старом доме, который слегка пострадал от бомбежек во время войны. Он принадлежит двум старым леди по фамилии Беневент.
— Да, верно.
— Что? Вы их знаете?
— Я у них живу.
— Надеюсь, они — не ваши тетушки?
— Скорее бабушки, двоюродные. Моя бабушка была их сестрой — ее звали Кандида Беневент. Их отец выгнал ее из дому за то, что она вышла замуж за моего дедушку — сына простого мелкого землевладельца, «хотя он и руководил службой», — Кандида так точно скопировала интонацию тетушки, что Стивен рассмеялся.
— То есть он был пастором?
Кандида скорбно кивнула головой.
— Но это не извиняет его происхождения.
— Так они и сказали?
Стивен вспомнил, как его покорила тогда улыбка Кандиды: губы с одной стороны приоткрываются чуть больше, обнажая ослепительно белые безупречные зубы.
— Конечно. Так что семьи практически не общались, но он позаботился о том, чтобы ему сообщали, когда кто-нибудь из опальных родственников умрет или родится. Тетушки продолжили эту традицию и потому им было известно, когда умерла моя бабушка, мои отец и мать, а потом — и Барбара. А когда из всей семьи осталась я одна, они вызвали меня сюда, чтобы я пожила с ними.
Стивен нахмурился.
— Я был в усадьбе Андерхилл два дня назад. А когда приехали вы?
— Я приехала вчера.
— И надолго?
— Сама пока не знаю. Они предложили мне поучиться водить машину — очень мило с их стороны.
— А кто вас учит? — вдруг спросил Стивен. — Случайно, не Дерек Бердон?
— Нет, это мистер Фоке из гаража напротив. Он хороший инструктор.
— Вам нравиться водить машину?
— О да! — она восторженно улыбнулась.
В этот момент в дверях кафе появился опоздавший Дерек, сказал, что проколол шину, и выразил надежду, что Кандиде не пришлось ждать слишком долго. И наконец заметил Стивена.
— О, привет! Вы что, знакомы?
Стивен ответил:
— В общем, да.
А Кандида добавила:
— Конечно знакомы! Я же говорила об этом за завтраком.
— Вы говорили, что однажды видели его в школе.
— Вовсе не в школе. Я говорила, что однажды встретила его — когда еще училась в школе. Мне было тогда пятнадцать с половиной лет.
Дерек рассмеялся.
— Ладно, теперь все выяснилось. Так что вы желаете: чай или кофе? Пока принесут заказ, я пойду умоюсь. Весь перемазался, меняя колесо.
Когда он вышел, Стивен спросил:
— Это он привез вас сюда?
— Да.
— Но не остался с вами на время занятий с Фоксом?
— Нет.
— Почему?
Кандида рассмеялась.
— Сказал, чтобы меня не нервировать, но вряд ли это…
— Да?
— Не думаю, что мне стоит об этом говорить.
— Вы хотите сказать, что не нашли общий язык?
— Нет, конечно, мы прекрасно ладим.
— Тогда почему?
— О, просто я думаю, что у него есть свои дела, которые он предпочитает не афишировать.
Стивен пробормотал:
— Так-так… — и, помолчав, спросил:
— А чем он вообще занимается?
— Историей семьи, архивами. Тетушки хотят, чтобы я ему помогала.
Стивен снова нахмурился.
— Сколько, говорите, вы здесь пробудете?
— Я ничего не говорила, потому что сама этого не знаю.
— Нет денег? — неожиданно спросил он.
— Есть, но маловато.
Кандиде показалось, что он собирался что-то сказать, но сдержался.
В дверях показался Дерек.
— Приглашаю вас на завтрашний ленч, — выпалил Стивен.
— Я не знаю…
Стивен спросил настойчиво:
— Вы считаете, что должны спросить разрешения?
— Ну да… Надо бы.
— На самом деле вам надо определиться, решить, как вы собираетесь действовать дальше. Если вы им поддадитесь, вам почти не позволят распоряжаться даже собственной душой. Спросите всех, кто у них работает. Жду вас завтра в половине первого. Здесь не так уж плохо готовят.
Перенесите ваши занятия по вождению — только и всего.
Последняя фраза прозвучала, когда Дерек уже подошел к столу. Заметив смущение Кандиды, он засмеялся:
— Почему бы и нет? С Фоксом мы как-нибудь договоримся. Выпьете с нами кофе, а, Эверсли?
Но Стивен уже поднялся.
— Спасибо, нет. Пора идти — у меня назначена встреча. Кандида, смотрите, не забудьте — завтра в половине первого.
Кандида смотрела ему вслед. Стивен едва не врезался макушкой в центральную балку. Даже Дерек в этом месте наклонялся, хотя был на несколько дюймов ниже, Стивен же миновал ее так и не заметив.
— Прошел впритирочку, — прокомментировал Дерек, плюхнувшись на стул как раз в тот момент, когда официантка принесла кофе.
Когда они возвращались домой, Дерек спросил:
— Он пригласил вас на ленч?
— Да.
— По-моему, вы не обязаны об этом докладывать, Кандида посмотрела на него с удивлением:
— Но я должна…
В ответ он с чарующей улыбкой покачал головой.
— Не стоит этого делать — им это точно не понравится.
Архитектор — слишком мелкая для них сошка.
— Что за чушь!
Дерек пожал плечами.
— Издержки викторианского воспитания — это наследство бедного папочки, они уже не изменятся. Да и какой смысл расстраивать почтенных дам? Я скажу Фоксу, что вы приедете на занятия в одиннадцать пятнадцать, а им — что мы перекусим в городе. Вполне убедительно.
Кандиде было противно лгать.
— Нет, это нехорошо.
Дерек рассмеялся.
— Ну, как хотите! Только учтите, что соответствовать требованиям их покойного батюшки по силам разве что ангелу. И позвольте напомнить мудрую поговорку: чего не видит око, о том сердце не печалится.
Кандида покраснела и энергично покачала головой.
— Не собираюсь врать ни по этому поводу, ни по какому-то другому! Почему я не могу пойти на ленч со Стивеном?
Дерек снова пожал плечами.
— Поступайте как считаете нужным. Но если нарветесь на неприятности, пеняйте на себя.
Кандиле стало интересно, что Дерек сам собирается завтра делать. Он определенно здорово рискует. Если старые леди узнают… Кандида не стала додумывать, что будет, но им точно не понравится, что их любимец что-то скрывает.
Очень может быть, что он встречается с девушкой, которую они наверняка не одобрят. Его личное дело, но пусть знает, что ее втравить в эту ложь ему не удастся.
Пока Дерек ставил машину в гараж, Кандида прошла в дом и, заглянув в комнаты, нашла мисс Оливию в маленьком кабинетике, все стены которого были уставлены книжными полками. Открывая дверь в кабинет, девушка услышала заунывный голос мисс Кары:
— Она такая хорошенькая, она наверняка ему понравится. И все устроится самым лучшим образом.
Что бы ни собиралась ответить на это мисс Оливия, ей помешало появление Кандиды. Она тут же стала расспрашивать, как прошел урок вождения, и была очень рада, что Кандида делает успехи.
Мисс Кара, сидевшая на стуле у окна с газетой в руках, почему-то выглядела смущенной. Она достала вышитый платочек, высморкалась и чихнула. Кандиде некогда было задумываться о смысле нечаянно подслушанной фразы.
Рассказав про свои впечатления за рулем, она перешла к планам назавтра.
— Это было так здорово — я не заметила, как пролетел урок. Огромное вам спасибо за эти уроки. И знаете, я случайно встретила Стивена Эверсли. Он пригласил меня на ленч, завтра. Надеюсь, вы не против…
В комнате повисла та особенная тишина, которая обычно означает, что вы ляпнули что-то не то. Мисс Кара снова чихнула и стала усиленно тереть платком нос. Мисс Оливия, что-то писавшая за письменным столом, отложила ручку. Когда пауза стала уж слишком неловкой, мисс Оливия очень спокойно произнесла:
— И речи быть не может.
— Но…
— Вы еще слишком неопытны. Конечно, при том воспитании, которое вы получили, трудно было бы ожидать от вас чего-то другого. Однако мистер Эверсли должен знать, как положено вести себя человеку с его профессией и положением в обществе.
Кандида густо покраснела.
— Тетя Оливия…
Тон мисс Оливии стал еще более высокомерным.
— Не будем больше об этом говорить. Ваша опрометчивость вполне объяснима и ее можно простить. У нас есть номер его телефона. Разумно было бы позвонить ему и сказать, что мы от вашего имени уже назначили другую встречу.
Кандида почувствовала, что если она сейчас уступит, не сможет отстоять свое право на свободу, жизнь в доме тетушек станет для нее невыносимой.
— Нет. Я не думаю, что могу так поступить, — твердо сказала она.
В кабинете снова повисла пауза. Платок мисс Кары был безжалостно смят. Но на этот раз молчание было недолгим, и мисс Оливия с холодной улыбкой произнесла:
