– Да, так и есть. Неужели я тебе ничего об этом не говорила?
– Нет, мы с тобой не общались с самых похорон, – напомнила Кристина. – Значит, ты скоро станешь бабушкой? Что ж, это хорошие новости. Я тебя поздравляю!
– Спасибо, Кристиночка. А я вот по какому поводу звоню, – Ковалева сделала небольшую паузу: – В субботу у нас будет небольшой прием. Мы с Витей и Дашей очень хотим видеть тебя у нас.
– Это так неожиданно, – судя по голосу, Кристина не слишком обрадовалась этому предложению. – Я планировала провести выходные за городом, у сестры. Июльская жара очень плохо влияет на мой тонус.
– Я тебя понимаю. В нашем возрасте уже надо избегать открытого солнца… Вот поэтому мы с Витей и перебрались в поселок. Дашенька так любезно приняла нас, – нагло врала Татьяна Владимировна.
– Правда? Мне казалось, что вы с ней-то не очень ладили.
– Да что уж нам теперь-то делить? Не скрою, пока Рома был жив, я испытывала к ней материнскую ревность. А теперь мы с Дашенькой живем душа в душу. – Ковалева выдала очередную ложь, и я могла бы держать пари, что она даже не покраснела при этом.
– Рада за вас, – сдержанно сказала Кристина Эдуардовна.
– Кристина, у нас так хорошо здесь, в саду! Птички поют, цветочки пахнут, смородина поспела…
Вот это было чистейшей правдой!
– Ну хорошо, Татьяна, ты меня уговорила. В котором часу будет прием?
– Если хочешь, приезжай с утра, можешь остаться на все выходные.
– Я об этом подумаю. И все-таки, во сколько соберутся все гости?
– К шести часам.
Уболтав Кристину Эдуардовну, Ковалева сделала небольшой перерыв, затем продолжила свои упражнения во лжи. Знакомые Ковалевой не очень-то хотели тратить на нее свой выходной, за исключением Ирочки, но Татьяна Владимировна нашла для каждого свои аргументы, в результате все приняли ее приглашение. Я подумала, что из этой женщины вышел бы замечательный менеджер по работе с клиентами. Только был бы стимул трудиться! Сейчас она «работала» за дом с садиком, делить который ни с кем не хотела, даже с внуком. Итак, Ковалева приглашала людей на собственное шоу, и ей, кажется, удалось обеспечить аншлаг.
В наушниках вновь зазвучал голос Ковалевой, только теперь в нем слышались совсем другие нотки.
– Здравствуй, это я.
– Татьяна Владимировна, мы же с вами на пятницу договаривались, – не слишком обрадовался ее телефонный собеседник.
– Да помню я! – с досадой рявкнула та. – Ты мне скажи, у тебя все получится? Я могу на тебя рассчитывать?
– Я стараюсь, но не все зависит от меня, – заюлил мужчина.
– Старается он! – передразнила Ковалева. – Если подведешь меня, пеняй на себя!
– Не подведу, – неуверенно проблеял ее телефонный собеседник.
– Тогда до пятницы.
Татьяна Владимировна уже не миндальничала – она приказывала. Мужчина, имени которого она ни разу не назвала, должен был выполнить какую-то работу для ее субботнего шоу. Не тот ли это субчик, которого Ариша видел со злобинского балкона? Тогда он принес таблетки, внешне похожие на витамины для беременных. Что теперь заказала ему Ковалева? Моей фантазии явно не хватало для ответа на этот вопрос.
Я сняла наушники и только было хотела взяться за саксофон, как вдруг услышала заразительный женский смех. Посмотрев в окно, я увидела в саду Дашу, а затем и Аришу. Дедуля был мастак рассказывать разные смешные истории. Теперь, побуждаемый искренней симпатией к Даше, он изо всех сил старался прогнать ее мрачные мысли. Не к месту был этот цирк, не к месту! Вряд ли вдова продолжит смеяться, когда узнает, что это именно она пригласила свекровь переехать из города в поселок и что живут они здесь душа в душу.
Даша неожиданно оглянулась и увидела меня в окне. Я сделала ей приглашающий жест. Вскоре мы сидели в гостиной, обставленной в стиле рококо и пили чай с клубничным вареньем.
– Скажи, Даша, а что за праздник намечается у вас на субботу? – спросила я.
– С чего ты взяла? – удивилась наша гостья. – Нам отмечать совершенно нечего.
– Татьяна Владимировна сегодня полдня обзванивала своих знакомых и приглашала их к шести часам.
– Странно, мне она ни о чем таком не говорила… Может, еще не успела? Я с утра в город, на ультразвуковое исследование, ездила.
– Правда? И как результат?
– Все не так плохо, как мне в консультации сказали, – Даша улыбнулась.
– А будет еще лучше, если ты до субботы уедешь от Ковалевых. Боюсь, что в этот день может случиться нечто непоправимое. Татьяна Владимировна опять что-то против тебя замышляет и готовится на этот раз очень тщательно. Если хочешь, я дам тебе прослушать записи ее переговоров.
– Не надо, мне не так уж сложно поверить в злокозненность моей свекрови. Я только не могу понять, зачем ей нужны гости?
– Это, так сказать, свидетели, – предположила я. – В случае чего они подтвердят, что вы с Ковалевой жили дружно, в счастливом ожидании рождения ребенка, и тем самым эти люди отведут всяческие подозрения от твоей корыстолюбивой свекрови…
– Да, Татьяна Владимировна изо всех сил старается создать видимость дружелюбия. Она даже вздумала костюмчик для малыша связать – шапочку, шарфик, пинетки, только почему-то черного цвета… Странно, не правда ли?
– Думаю, что это сознательное выражение ее подсознательных мыслительных процессов. Даша, не надо тебе дальше искушать судьбу. Поверь мне, я услышала достаточно для того, чтобы понять – тучи над тобой и твоим малышом сгущаются. Пора менять крышу над головой.
– Да, похоже, другого выхода нет… Когда мне надо уходить? Сегодня?
– Ты уже начала паковать вещи?
– Нет, – призналась Даша. – Я думала, что все обойдется.
– Неудивительно, ведь Татьяна Владимировна как раз использовала метод присоединения, и твоя бдительность притупилась. Ничего, пусть она думает, что ее новый план идеален. Пусть он рухнет в последний момент.
– Хорошо, я сегодня же начну укладывать чемоданы.
– Нет, не надо, – возразила я. – Очень хорошо, что ты пока этого не сделала.
– Почему? Полина, что-то я тебя не понимаю.
– Все очень просто. С методом присоединения свекровь тебя обошла, значит, у нас в запасе останется только одно средство – эффект неожиданности. Скажи, в двери твоей комнаты стоит замок?
– Нет. Я хотела вызвать мастера, чтобы он врезал замок, но так и не решилась. Дверь очень дорогая, эксклюзивная, из цельного массива…
– Насколько я понимаю, Татьяна Владимировна может зайти к тебе в любую минуту и увидеть то, что ей не положено? – уточнила я, и Даша кивнула в знак согласия. – Значит, ты начнешь собираться перед самым отъездом. Слушай, а ведь тебе таскать узлы противопоказано! Нужен помощник.
– Какой еще помощник?
– Желательно, мужчина, который заодно сыграет роль отца твоего ребенка.
– У меня на примете никого такого нет, – сразу же предупредила меня Даша.
– Не переживай, это не твоя забота.
– Поля, прости, а где тут у вас туалет?
– По коридору, прямо и направо, – подсказала я.
Даша вышла из гостиной, и я заметила, что она оставила на диванчике свою сумочку, в которой лежал результат УЗИ. Несколько секунд я колебалась, размышляя о том, имею ли я право прикоснуться к тайне о сроках Дашиной беременности? В памяти всплыл вчерашний разговор Татьяны Владимировны с ее мужем: «Я была на днях в женской консультации и поинтересовалась, какой точный срок… Как я и предполагала, Дашка обманула нас на пару недель». Мне не хотелось быть одураченной своей клиенткой, поэтому я расстегнула «молнию» сумочки и вынула из него бумаги. Быстро перелистав их, я нашла результат ультразвукового исследования и сразу же прочитала – двадцать одна неделя.
Из коридора доносились звуки разговора Даши с Аристархом Владиленовичем. Я быстро засунула бумаги обратно в сумку и стала впопыхах застегивать «молнию». По закону подлости атласная подкладка попала в застежку, и «молнию» заклинило. Я тщетно пыталась вынуть ткань до тех самых пор, пока дверь не открылась. Бросив сумочку на диванчик, я отлетела на середину гостиной.
– Полетт, я обещал показать Даше нашу беседку. Ты не против, если мы немного прогуляемся по саду?
– Нет, конечно, прогуляйтесь, – я вздохнула с облегчением.
– А ты разве к нам не присоединишься?
– Вы идите, я отнесу посуду в столовую и выйду к вам.
Едва лишь дверь закрылась, как я принялась отлаживать работу «молнии». В спокойной обстановке мне довольно быстро удалась вынуть ткань, не порвав ее, и застегнуть сумочку.
В столовой я подошла к настенному календарю и стала отсчитывать недели в обратной последовательности. Вскоре мне стало стыдно за то, что я усомнилась в Дашиной искренности, пускай на сотую долю процента, но все-таки – усомнилась.
– У вас здесь как в раю, – сказала мне Даша, когда я вышла в сад, – столько разных цветов! А эта альпийская горка – просто чудо. У нас же все поросло травой и кустарником. Если бы Рома был жив, он бы сад благоустроил, у нас были такие планы! А у Виктора Николаевича руки не тем концом вставлены, да и не любит он природу, чистый урбанист. Его глаз радует только новый асфальт да серые многоэтажки.
