— Ну, ты и ханжа! — выкрикнула она! — А я-то думала, что ты другой!.
— А что ты думала! — я тоже повысил голос. — Ты ждала столичного артиста, который научит тебя дурным манерам! Так таких парней и без меня хватает.
— Нет… Я просто ждала, — неожиданно тихо ответила она. И внимательно на меня посмотрела. — А вы что ждете? Что выпьете с местными призраками?
— Не понял, — я посмотрел на Вано. Он исподлобья разглядывал девицу. И не вступал в разговор. Он тоже ничего не понимал.
— Удивительно! — Белка всплеснула руками. — Ну, просто чудо какое-то! Вам успели насплетничать про все на свете! А про самое главное забыли! Или специально умолчали!
— Будь добра, разъясни. Мы действительно не понимаем, — поторопил я ее.
Она огляделась.
— Неужели вы рассчитывали на веселье, поселившись здесь! Впрочем, вам действительно здесь будет весело. Здесь по ночам шастают призраки. Но учтите, они непьющие. Так что вам компании не составят!
— О каких призраках ты говоришь, Белка! — я не выдержал и схватил ее за плечи. И слегка встряхнул.
— Пусти меня, Ник! И не смотрите вы на меня, как на сумасшедшую! Я чистую правду вам говорю! И вообще я никогда не лгу! — она честными глазами посмотрела на меня. И я еще больше убедился, что лжет она все время.
— Этот дом… Вернее — усадьба. Она очень старая. И как только ее построили в начале века. Так сразу здесь стали появляться трупы! Все время кто-то умирал. При загадочных обстоятельствах. Но никто и не разбирался особенно в этих обстоятельствах, потому что смерть выглядела довольно естественной.
Я смотрел на Белку. И мне все меньше нравился наш разговор. Если она лжет. То зачем?
— Ну, поверьте же мне, черт побери! — она стукнула кулачком по столу. И задребезжали кружки. — Даже теперь… Все время кто-то умирает! И именно здесь!
Похоже она либо начиталась детективов. Либо собирается проверить наши дедуктивные способности. Но я на ее уловки поддаваться не собирался. Мы приехали в самое тихое место на земле. Которое зарегистрировано в статистических справочниках. И поверить этой чертовке было равноценно тому, что поверить…
Она все поняла по моему взгляду. Не такой уж она была дурочкой, как хотела представиться. И пожала плечами.
— Как хочешь, Ник. Потом сам убедишься. Хоть ты и такой… Ты мне все равно нравишься. Возможно, я даже в тебя скоро влюблюсь.
Еще чего не хватало. Или она думает меня этим осчастливить?
— Давай поцелуемся, Ник? — неожиданно предложила она с детской наивностью. Хотя в ее наивности я очень сомневался.
— А если я не хочу?
— Опять лжешь? Интересно, который раз за этот час ты врешь? Я же тебе нравлюсь! И прекрасно это знаю!
М-да. Может она мне и нравилась, но не настолько, чтобы…
Белка неожиданно подскочила ко мне. И обвила мою шею руками. И прикоснулась губами к моим губам. Не скажу, чтобы мне это пришлось не по вкусу. Скорее, не так уж ей был нужен этот поцелуй. Ее губы были безжизненны. И холодны. Значит, она вновь врет…
За дверью послышались голоса. Белка резко от меня отпрянула. И машинально посмотрела на дверь. И бросилась бежать… Но, на наше удивление, не к двери. Она выскочила на балкон. Когда мы выбежали за ней, то только успели заметить светлое платьице на водосточной трубе. Белка ловко вскочила наземь. Помахала ручкой. И бросив на ходу: «Привет призракам!» Скрылась в густых мокрых зарослях.
— Ну и штучка! — заключил Вано. — Я даже язык проглотил от возмущения. Как ты думаешь, она сумасшедшая?
— Честно? Я думаю, что здесь все чокнутые. И твой дружок с прокуратуры специально подсунул адресок этого городка. Где вдали от здравомыслящих людей держат умалишенных. Представляю, как он теперь потешается над нами! И чешет на всех углах языком. Что мы угодили в лапы душевнобольным. И поздравляет нас с успешным началом отпуска!
— Не злись, Ник! Ты сам хотел обрести тихую гавань. И потом, не так уж все и плохо. Ты посмотри только! Какое море!
И действительно. На балконе можно было увидеть черное-черное море. Которое сливалось с черным-черным небом. Вновь начинался дождь. Покачивались ветви деревьев. Покачивались волны. На которых покачивался белый парусник. А в воздухе одурманивающе пахло магнолиями, ночными фиалками и чайными розами. Вано прав. И в дурном можно отыскать свою маленькую красоту.
Неожиданно кусты роз шевельнулись. И мне это не понравилось. И сердце невольно сжалось в дурном предчувствии.
— Это Белка, — предположил я себе в утешение.
— Или кошка, — пошутил Вано.
Это была ни белка и ни кошка.
Кусты раздвинулись, и показалась фигура в черном. То ли женщина, то ли мужчина — разобрать было трудно. Черный длинный балахон. И сдвинутый на лоб капюшон. Вот и все. Фигура крадучись приблизилась к окнам. И приподнялась на цыпочки.
— Может, это призрак, о котором упоминала Белка? — вяло улыбнулся я.
— Призраки ходят в белом. А это…
Вдруг распахнулась с шумом дверь усадьбы. И нечто, напоминающее призрак, вновь скрылось в кустах. И из-за черноты ночи, которая бывает только на юге, мы больше его не видели.
Из гостиницы медленно выходили ночные посетители. Они мило прощались. Жали друг другу руки. И громко говорили: «До скорой встречи». Вскоре и они скрылись в кромешной мгле.
Нам с Вано ничего не оставалось, как покинуть балкон. И усесться за столик. И поднять бокалы.
— Первый раз я так растягиваю удовольствие, — ухмыльнулся я, глотая горький напиток.
— А я так и вообще не чаял, что его сегодня допью. Это бы случилось со мной впервые.
Мы очень устали. Болтали нехотя. И пили только потому, что оставлять коньяк было не в наших правилах. И изменять им мы не хотели.
За дверью было тихо. Только несколько раз мы услышали легкие щелчки соседнего замка. Похоже, профессору Заманскому по-прежнему не спалось. И он выходил покушать. Или подышать воздухом.
И все же сегодня нам пришлось изменить правилу. Когда на дне бутылки оставалось всего ничего. И когда нам уже грезилась мягкая подушка. И мы искоса поглядывали на постель. На улице раздался истошный вопль. Мы подскочили на месте. И Вано от неожиданности ляпнул.
— Ну, все, Ник. Нам и впрямь суждено стать трезвенниками.
— Главное, чтобы нам во время отпуска не пришлось стать детективами.
И мы, выскочив за дверь, стремглав бросились с лестницы. На улицу. Откуда уже раздавались какие-то печальные звуки, похожие на стон. Но уже не на крик. Какие-то всхлипывания, причитания, бормотание и еще черт знает что.
И все же я не ожидал увидеть такое. Хотя за последнее время привык к трупам. Но в Жемчужном они мне никак не представлялись. Вано только присвистнул. И мрачно пошутил.
— Надеюсь, Ник, это не связано с нашим приездом.
На земле, распластав руки, лежал человек, его я сразу узнал. Очки были отброшены в сторону. На горле — красные полосы от удушья. Похоже, Кирилл Николаевич, уважаемый юрист и блестящий оратор, никак не ожидал. Что его задушат. Поскольку на его бескровном лице навеки застыла гримаса удивления. И отвращения одновременно.
Возле трупа, причитая во все горло, суетилась, как курица, хозяйка отеля Ли-Ли. А ее муженек Ки-Ки, крепко держал за руки человека в черном балахоне, которого мы недавно приняли за призрака. Похоже, мы ошибались. Я приблизился к нему. И резко сбросил с его головы капюшон. И почему-то удивился.
— Угрюмый?
Хотя, похоже, удивляться здесь было нечему. В Жемчужном единственной неисправимо отрицательной личностью являлся отец Белки. И я тут же утвердительно кивнул, убедив сам себя.
— Ну, конечно, Угрюмый.
А Ли-Ли по-прежнему всхлипывала.
— Господи, этого не может быть. За столько лет! Это просто невероятно! Это просто чудовищно!
— Вызови лучше врача, дорогая, — спокойно сказал ее муж.
— Врача? Ах, да, конечно, врача. Но зачем врач?
Впрочем, вопрос был уместен. Врач уже был ни к чему. Бедному Кириллу Николаевичу уже никогда не прочесть своих оригинальных лекций.
И все же я удивился, почему наш сосед, профессор Заманский не выскочил на эти истошны вопли. Не мог же он так крепко уснуть! А ведь он, судя по всему, по профессии врач.
Вано со знанием дела подошел к трупу. Присел возле него на корточки. Взял его руку. Я поморщился. Я так и не научился за время своей практики осматривать труп. Я в нашем деле был теоретик. Практику я оставлял за Вано.
— Ему действительно врач уже не поможет. Но нам…
Он оглядел всех присутствующих.
— Но нам он очень может пригодиться. Чтобы досконально определить обстоятельства смерти. А вам, — он кивнул на бьющуюся в истерике Ли-Ли. — А вам он даст успокоительное. Так где же наш дорогой профессор Заманский?
— Наверное, спит крепким сном, — предположил я.
— Обычно он так рано не ложится, — пожал плечами Ки-Ки. — Позвольте я его позову. Только придержите вот этого, — он кивнул на Угрюмого.
