Чтобы не молчать, я напомнила ей, что она сама собиралась со мною о чем-то поговорить.
— Я?! — вскричала Катя и тут же вспомнила. — Да, ты знаешь, у меня проблемы. Блин, даже не знаю, как тебе сказать.
Я помолчала.
Катя, усиленно морща лобик и сжимая губы, обдумала свою мысль и выпалила:
— Меня шантажируют!
— Чем же? — спросила я.
Катя поерзала в кресле и ворчливо произнесла:
— Чем, чем. Вот как раз отношениями с Олегом. Рафик нормальный мужик, но когда у него в башке заклинит, он мебель начинает крушить. Псих, короче, ненормальный. Что мне делать, Таня?
Я покачала головой:
— Я пока еще ничего не поняла. Вас видели с Олегом вместе и сделали фотографии или видеозаписи? Чем конкретно тебя шантажируют?
Катя опустила глазки.
— Не фотографии, — сказала она, — а записи. На кассете.
— Вы встречались где-то в другом месте и там стояла видеокамера? — уточнила я.
— Ай, ты ничего не поняла! — Катя наморщила носик и покачала головой, видимо считая меня беспросветной дурой.
Я улыбнулась:
— Расскажи подробно, пожалуйста.
— Ну я же и рассказываю! А ты перебиваешь!
Она закурила и начала:
— Зачем мне еще где-то встречаться? Здесь, что ли, плохо? И время всегда можно подобрать с умом, если не наглеть. Рафик часто уезжает в командировки на несколько дней, в такие дни я даже не знаю, чем и заняться. Ну, мы тут и встречались с Олегом. А потом в один прекрасный день — блин, лучше бы я в гости ушла куда-нибудь, честное слово, — ну, короче, звонят мне по телефону и предлагают купить кассеты. Ну я, натурально, думаю, что это типа, — Катя забыла слово и помахала пальчиками, — ну эти придурки «здравствуйтевамохрененно повезломывамдаримчудеснуюхреновинкузастобаксов!». Как они называются?
— Коммивояжеры, — подсказала я, уже утомившись от этого разговора.
Если бы не слова Кати про шантаж, связанный с Олегом, я давно бы ушла и дверью хлопнула, честное слово.
— Во-во, коммивояжеры, правильно, — подхватила Катя, — спасибо, Тань. Ну в общем, я собираюсь трубку бросить, потому что у меня этих кассет — и таких, и других — вон, целый ящик пылится, я, кроме «Унесенных ветром», и смотреть ничего не могу больше. Сильный фильм, правда?
Я охотно покивала.
— А этот гад мне и говорит по телефону: «У вас в почтовом ящике лежит бесплатная кассета в подарок». До свидания.
— Одним словом, — перебила я, потому что не выдержала больше этого словесного недержания, — ты сходила, взяла кассету, а на ней вы с Олегом.
— Точно! И теперь этот гад требует деньги, он говорит, у него еще есть!
— Даже если больше нет, — догадалась я, — то и этой одной хватит, чтобы Рафика завести.
Катя промолчала и нахмурилась.
— Ты решила отдать деньги? — спросила я.
— Ну да, — Катя печально повела очами, — пять штук баксов потребовали, еле собрала. Даже две штуки у Рафика выпросила, сказала, что ему на подарок. А теперь я хочу тебя попросить отнести эти деньги и забрать кассеты. За деньги, не на халяву, ты не думай!
— А почему ты сама не хочешь идти? — естественно, поинтересовалась я.
— Боюсь, — зло ответила Катя и, вздохнув, добавила: — К тому же сегодня вечером у меня приемный день. Вот так.
Я села в свою «девятку» и мощным волевым усилием постаралась выкинуть из головы весь словесный мусор, щедро накиданный туда Катей.
Есть девицы, с которыми совершенно невозможно разговаривать, их невозможно слушать, и, если бы они были немыми, мир только выиграл бы от этого.
После разговора о шантажисте от Кати я ушла лишь через час, потому что открытия следовали одно за другим.
Например, записи, о которых говорила Катя, были не видео, а аудио.
Я удивилась и для начала спросила, как, по мнению Кати, были сделаны записи их встреч с Олегом, и оказалось, что она даже ни разу не задалась этим вопросом.
— Я не знаю, как это получилось, но сомнений нет, на записи мы с Олегом. — Катя немного смутилась, но тут же, вскинув голову, гордо посмотрела на меня.
— И теперь за это требуют пять тысяч долларов? — уточнила я.
— Да. Он сказал, что записей у него несколько. Что мне делать, Таня? Нужно платить.
— Этим ты не избавишься от шантажиста, — заметила я, — ничто не помешает ему сделать копии записей и представить тебе новый счет.
Катя потерла ладони друг о друга и повела плечами, словно ей внезапно стало холодно.
— Что же мне делать? Таня! Что мне делать?
Я высказала очевидную истину:
— Нужно навсегда уничтожить источник опасности, это же ясно.
— Да ты что мне советуешь! — вскричала Катя. — Убийство?! Ты с ума сошла!
— Про убийство ты сказала, а не я, — поправила я Катю, — я сказала только про уничтожение источника, а это достигается несколькими способами. Например, во всем признаться Азбашеву, и тогда причина для шантажа отпадет сама собой.
— Ну ты сказала! Мне кажется, что убить шантажиста будет проще, — невесело пошутила Катя.
— Можно написать заявление в милицию, — занудно продолжила я.
— Хватит, Таня! — Катя даже стукнула кулачком о столешницу. — Твои советы ведут к одному и тому же. Ты хочешь разрушить мою жизнь! Тогда это все равно будет известно Азбашеву, и кранты всему. Не-ет! — Катя вскочила и пробежалась в волнении по комнате. — Я предпочитаю заплатить и договориться. Не может же человек взять такие деньги один раз, а потом потребовать второй! Мне больше неоткуда их будет взять! Я и так уже заняла почти половину. Рафик очень интересовался, я выкручивалась, как могла, но больше мне точно уже нигде не взять.
— Ладно, давай по порядку. — Я решила организовать этот бестолковый разговор как только возможно. — А что именно тебе предлагают купить? — задала я наконец прямой вопрос, и Катя, чуть покраснев, вынула из нижнего ящика мебельной стенки кассету и вставила ее в магнитофон.
Посмотрев на меня так, словно она была не уверена, пойму ли я то, что услышу, и не придется ли мне давать пояснения, она нажала кнопку.
Раздались характерные звуки, сопровождающие обычно человеческие сексуальные отношения.
Затем порывистым шепотом мужской голос произнес:
— Катька, Катька, ты такая классная… А своему татарину… Рафику ты делаешь так же?
В ответ раздался радостный Катин смешок, и шутливым голосом она пропела:
— А не скажу-у… А я еще и вот так могу, Олежик…
В ответ послышался мужской стон…
— Спасибо, я поняла, — произнесла я, и Катя тут же выключила магнитофон.
Как мне показалось, она даже вздохнула с облегчением.
— А где конкретно происходило… это? — спросила я.
— Здесь, где еще, я же тебе говорила. — Катя недоуменно посмотрела на меня, а я взглянула на нее. — В спальне, — тихо добавила Катя.
— А как могли появиться эти записи, ты не знаешь?
— Понятия не имею. — Катя развела руками, демонстрируя, что уж эта проблема точно выше ее понимания.
— Так нужно посмотреть. Сначала в спальне, потом в соседней комнате, то есть в этой, как я понимаю, затем выглянуть из окна. Подобные записи делаются обычно стационарным микрофоном.
Я зашла в розовую спальню и тут же заглянула под кровать.
Микрофон был обнаружен сразу: он был аккуратно прикреплен к низу кровати.
Не удержавшись от искушения, я щелкнула по нему пальцем, хотя было весьма маловероятно, что кто-то по ту сторону радиоволны сидел в наушниках, как показывают в фильмах, но искушение было слишком велико, чтобы от него можно было так просто отказаться.
— Вот и ответ на твой вопрос, — сказала я, отряхивая слегка запачканную в пыли юбку и показывая оторванный от крепежа передатчик. — Если бы ты чаще заглядывала под кровать, можно было бы сегодня так не волноваться. Кто, кроме тебя и Азбашева, еще имеет ключи от этой квартиры?
— Хозяйка, — объяснила Катя, — Рафик снимает эту квартиру, и у хозяйки, конечно же, остался ключ. Она приходит каждый месяц первого числа.
— Лучше бы тебе сказать Азбашеву об этом микрофоне, — повторила я свой совет. — Он быстро решит этот вопрос.
Катя поморщилась и убежала в кухню за следующими порциями кофе. Вернулась она не только с кофе, но и с моим гонораром, который решила заплатить вперед, и с сотовым телефоном.
— Сегодня, когда шантажист мне звонил, он сказал, что в почтовом ящике будет лежать мобила, вот эта, значит, — объяснила Катя, — когда пойдешь на встречу, связь с этим гадом будет по телефону.
— Он ждет тебя, а не меня, — нашла я причину для отказа, — мне твой шантажист может и не доверить!
— Ерунда! — Катя сунула мне в руку сотовый телефон. — Я ему сказала, что сама прийти не смогу, и спросила, можно ли прислать кого другого вместо меня. Он ответил, что только женщину. Я думала мамашу свою зарядить, а тут ты появилась…
