Матч должен был начаться в семь часов. Шведы играли с турками, и, честно говоря, я отдавал предпочтение команде шведов: уж очень яростно они рвались в полуфинал. В первом тайме выигрывали турки 2:0, и я уж было подумал, что у шведов сегодня не самый удачный день. Но я ошибся: во втором тайме они забили два гола подряд, а в течение следующих двадцати минут — еще два гола. Игра была сумасшедшая, я очень хорошо отдохнул морально и превосходно себя чувствовал.
После футбола я посмотрел новости и около десяти вечера набрал Гарри, решив поинтересоваться, чем он там занимается. Гарри поднял трубку быстро, и я спросил, что он делает.
— Томми, я нашел у нас в холодильнике немного масла и еще чуть-чуть ветчины. Вот, смотрю телевизор и пью кофе.
— Знаешь, Гарри, не мешало бы нам маленько заполнить холодильник, потому что, по-моему, там толком ничего нет. Хочешь, утром я привезу тебе жареного картофеля?
— Томми, если честно, я, конечно, не отказался бы.
— Ну вот и молодчина. Завтра я приеду к девяти. Не засиживайся долго у телевизора: завтра у нас с тобой, я думаю, будет немало дел. Мне надо, чтобы ты выглядел как огурчик.
— Хорошо, Томми, выспаться я успею! Обещаю тебе на все сто процентов.
— Ну вот и отлично, тогда до утра.
— До утра, Томми.
Мы вместе положили трубку. Ну, раз я пообещал Гарри жареной картошки, я пошел на кухню, быстро почистил и порезал пять картофелин и выложил их на сковородку. Мне нравится жарить все на быстром огне, потому что я люблю, когда все получается с поджаристой корочкой.
Через пятнадцать минут все уже было готово, я сложил картофель в пластиковый контейнер и поставил в холодильник. Время подходило к одиннадцати, и пора было ложиться отдыхать. Так я и поступил, правда, телевизор проработал у меня всю ночь, потому что я очень хорошо засыпал под какие-нибудь музыкальные каналы или просто под новости.
Я поставил будильник на 8:00 и улегся на свой диван. Часа вполне хватало на все дела: встать, умыться, чего-нибудь покушать и доехать до офиса. Я медленно погружался в сон и думал над тем, почему я не мог стать, например, просто врачом или обыкновенным садовником. Почему в моей голове вечно путаются какие-то вещи, иногда бывает даже так, что они непонятны мне самому?..
Эту ночь я спал хорошо, и на душе было как-то спокойно. Гарри и Глория были теперь в безопасности, что было для меня самым главным. Но это дело надо было раскручивать, и чем быстрее, тем лучше, и в конце концов поставить точку на всем этом и жить, наслаждаясь жизнью, дальше. Гарри пора бы женить на ком-нибудь, и пусть он поживет спокойной жизнью, понянчит детей. С этими мыслями я и уснул.
Будильник разбудил меня ровно в восемь. Я встал, быстро умылся, заварил себе кофе и стал потихоньку одеваться. На улице сегодня было прохладно, и я решил надеть плащ. Я посмотрел прогноз погоды: обещали еще и дождь.
Допив кофе, я вытащил картошку из холодильника и направился в гараж к машине. Пока я ехал в офис, я думал по поводу покушения на Гарри, и мне порой казалось, что это было что-то вроде предупреждения своего рода. Или это был просто вызов конкретно мне. И сделано это было для того, чтобы я остерегался чего-либо, либо вообще для того, чтобы я и Гарри прекратили вести это дело.
А вот по поводу покушения на Глорию у меня была масса вопросов, которые я хотел задать Джеферсону, но почему-то до сих пор ни о чем его не спросил. Пока я размышлял об этом, я доехал до офиса и стал подниматься на лифте на наш этаж. Выйдя из лифта, я направился по коридору к нашему кабинету и вдруг увидел, что дверь приоткрыта. Я сделал еще один шаг вперед, открыл дверь нараспашку и увидел, что Гарри до сих пор еще спит, естественно, при включенном телевизоре.
Только я успел войти внутрь, как Гарри неожиданно для меня протянул мне руку. Я поздоровался и похвалил Гарри.
— Ты как так умудрился? Я подумал, что ты спишь крепким сном… И почему у тебя входная дверь открыта?
— Не ругайся, Томми, просто я ее приоткрыл буквально перед твоим приходом, чтобы маленько протянуло сквозняком, — ответил мне Гарри.
— Ладно, молодец, вставай давай. Я принес тебе, как обещал, картошку, немного хлеба и ливерной колбаски.
— Я встал в семь утра и уже успел помыться, побриться и почистить зубы. Потом я выпил чашку кофе, и меня что-то опять разморило.
— Бывает, Гарри, я понимаю. Давай завтракай, и будем заниматься делами. Пока ты будешь кушать, я поделюсь с тобой своими наполеоновскими планами. Я думаю, Гарри, покушение на тебя — это просто фикция, поэтому я считаю, что передвигаться по городу или куда-либо еще ты можешь без проблем. Но я думаю, тебе сегодня же надо приобрести какое-нибудь авто, потому что на своих двоих ты много не находишь. Или подожди… Давай пока лучше будем передвигаться вместе. Только ты сегодня съездишь к Майклу — естественно, предварительно с ним созвонившись, — постараешься найти этого его соседа музыканта и все разузнаешь до мельчайшей детали, хорошо, Гарри?
— Хорошо, Томми, обязательно постараюсь.
— А я пока поеду в полицейский участок и задам этому Джеферсону еще раз интересующие меня вопросы. Если узнаешь что-то быстро, то позвонишь мне сразу. Потом я планирую навестить Сони. Если узнаешь все быстро, то я тебя потом заберу на машине, и тогда к Сони мы поедем вместе. Если у тебя возникнут какие-либо сложности, то к Сони я поеду один. Ты, главное, сделай хорошо свою часть работы, а там мы посмотрим, как сориентироваться.
Я посмотрел на Гарри, он лихо дожевывал картошку с ливерной колбасой, и по лицу было видно, что он доволен завтраком. Он посмотрел на меня, будто уловил мой взгляд, и с благодарностью сказал:
— Спасибо, Томми, спасибо огромное!
— Да не за что, Гарри, я рад, что тебе понравилось. Наливай кофе или чай с лимоном, попей.
— Да, Томми, конечно, чайку попить надо обязательно.
Я быстро набрал номер телефона Джеферсона и сообщил ему о своем визите где-то через полчаса.
— Ладно, Гарри, я поехал, если что — я на связи. И ничего не бойся: больше на тебя покушаться никто не будет, по крайней мере, какое-то время.
С этими словами я вышел из кабинета и прикрыл за собою дверь. Я решил действовать быстро и незамедлительно восстановить все события. Необходимо было узнать еще раз, кто где находился. И все сопоставить, причем это касалось не только Сони, но и всех остальных без исключения.
Решил я начать с первого вопроса, который меня интересовал больше всего, — это покушение на Глорию. Я вышел из лифта, прошел по коридору, открыл дверь в гараж и направился к своему автомобилю. Через сорок минут я уже был у полицейского участка и вошел в кабинет к Джеферсону.
— Проходи, Томми, садись, я тебя внимательно слушаю.
Я уселся напротив Джефа и попросил выдать мне полную информацию о покушении на Глорию.
— Томми, я был удивлен, что в прошлый раз ты меня об этом не спросил.
— Да совсем замотались, уже не знаешь, с чего лучше начать.
— Да, я понимаю, Томми. Я думаю, тебе Глория уже давно все рассказала об этом.
— Да, рассказать-то она рассказала, просто эту всю информацию я хочу услышать с твоих слов, и, может быть, появилось что-нибудь новенькое по этому делу.
— Глория тоже звонила и интересовалась, Томми, но особых деталей пока не добавилось, единственное — появились свидетели, которые успели на регистратор заснять ту, машину из которой стреляли, но, пробив ее по базе, мы выяснили, что номера на ней фальшивые. Я могу только догадываться, но мне кажется, и цвет машины неестественный — просто наклеенная пленка. Я могу показать тебе эту запись, Томми.
— Конечно, Джеф, я бы с удовольствием ее просмотрел.
— Сейчас я принесу, Томми, подожди меня тут, просто запись находится в отделе улик.
— Хорошо, Джеф, я подожду, спасибо.
Он вышел из кабинета, и я стал ждать. Через несколько минут Джеферсон вернулся, и в руке у него был видеорегистратор. Он протянул его мне и добавил:
— Пожалуйста, Томми, посмотри сам.
Я взял регистратор и стал внимательно изучать запись, перематывая ее то в одном, то в обратном направлении. Я отчетливо видел этот черный «Кадиллак» и автомобиль Глории, но вот странность: Глория сказала, что слышала два хлопка, но на видео видно, что, когда она съехала с дороги, то человек, стрелявший по ее машине, даже не высовывался из салона! Таким образом, получается, что стрельба по автомобилю шла из салона нападающего. Тогда вопрос: как Глория могла слышать какие-либо хлопки? А если на пистолете преступника и вовсе был надет глушитель? Тогда она уж точно не могла ничего слышать!
— Джефи, а эти свидетели, ну, то есть хозяева этой машины, были опрошены?
— Конечно, Томми. Это просто попутчики, обыкновенная семья. Могу дать телефон и черкнуть адресочек.
— Да нет, спасибо, не надо. Тут, кажется, и так все предельно ясно. Ладно, Джефи, спасибо, я побегу, потому что очень тороплюсь.
