– Оксана, – бойко говорила Марина в телефон. – Ты уже на месте? Нет? Мы тоже еще едем. Ключи у тебя? Ну, это главное. Давай, до встречи. Я здесь вторая, – объясняла она, уже обращаясь ко мне. – Квартира этой Оксанки, а клиенты – мои. Кстати, надо позвонить им…
Снова прилипнув ухом к телефону, Марина медовым голоском ворковала со своими клиентами, а я не уставала удивляться разнообразию оттенков и выражений, которые имелись у нее в запасе для разговоров с разными людьми.
Без пяти семь мы были на Ленинградской и когда подъехали к нужному дому, как я и предполагала – недавней выпечки, навстречу нам из подъезда вышла блеклая и измученная, средних лет женщина, по-видимому, та самая Оксана.
– Они сказали, что немного задержатся, – по-деловому говорила Марина, вылезая из авто. – Нужно подождать.
– Ладно. Подождать так подождать. Как у тебя дела? Держишься? – сочувственно спрашивала Оксана, по-видимому, имея в виду недавнюю семейную трагедию Марины, о которой сама она, кажется, вспомнила только сейчас.
– А куда деваться? – сразу сделав скорбное лицо, отвечала безутешная вдова. – Работать нужно. За меня никто не сделает.
– Это… да. Тут уж…
– Хочешь жить – умей вертеться, – сентенциозно закончила Марина неопределенную фразу собеседницы.
– Точно. А что там в регистрационной-то у тебя… Клиенты, что ли, напортачили?
– Доложили уже… Вот языки у людей… как помело. Да дурища одна, пришла продавать квартиру, а не выписалась. Пришлось аврально… решать.
– Ну хоть решила?
– Да я-то решила… – в досаде ответила Марина. – Но из-за этой дурищи у меня сделка сорвалась. Эти, покупатели-то, глаза вытаращили и, пока я ездила… решала… они и отвалили. А уж куда, кажется, убедительнее… и разъяснила все и рассказала… Думала, уж после такой моральной подготовки… Так нет же. Засомневались. Только время зря потратила. Ладно… и на старуху бывает… Что же это Альбиночка наша не идет… Дай-ка я еще позвоню.
Марина отошла в сторонку, поговорить по телефону, а Оксана с детским любопытством рассматривала меня, как обезьяну в зоопарке, и, кажется, ей даже не приходило в голову, что я могу обидеться.
– А вы телохранитель, да? – наконец произнесла она.
– Да, – коротко ответила я.
– Марина говорила. Ну, то есть не сама… девочки говорили. Говорили, что после убийства мужа она очень переживала и боялась. И потом наняла телохранителя. Но я не знала, что девушка. Как-то даже странно…
Не имея ни малейшего желания в тысячу первый раз выслушивать глупые вопросы, я задала свой.
– Давно вы работаете с Мариной?
– Да нет… мы… не то чтобы работаем… с ней. А так… Если как-то по клиентам пересекаемся, то тогда… да.
– Как сейчас, например?
– Ну да. У меня квартира, у нее покупатель… Вот и… договариваемся.
– И гонорар – пополам?
– Ну да. Но до гонорара далеко еще. Я уж в эту квартиру водила… а толку…
– Не берут?
– Дорогая. Новостройка, хороший метраж… Посмотрят-посмотрят, да и уходят. Если бы тут еще хоть мебель была, оборудование… Хоть плита газовая. А то ведь – одни стены.
– Что, даже крана нет, чтобы воду включить?
– Ничего нет.
– Здорово. Трубы-то хоть есть? Водоснабжение, канализация?
– Трубы есть. Батареи есть. А больше ничего нет.
В это время, радостная, подошла Марина и бойко проговорила:
– Сейчас будут. Они уже на Ленинградской. Сейчас подъедут.
Вскоре на горизонте действительно показался автомобиль, это был очень дорогой джип, рядом с которым китайская кастрюля Марины смотрелась бы, как осел рядом с чистокровным арабским скакуном.
«Хорошо, что мы пересели на «фольк», – как-то инстинктивно подумала я. – Солидно, благородно… Уж иномарка так иномарка».
Здоровенный бугай, выскочивший с водительского места, распахнул задние двери, выпустив на белый свет холеную телку, всю увешанную брюликами, и пузатенького папика, старше ее как минимум вдвое.
– Здравствуйте, здравствуйте, – вся расплылась в улыбках Марина. – Альбиночка, великолепно выглядите. Проходите, нам сейчас откроют.
Кинув на Оксану один из уже знакомых мне повелительных взглядов, Марина снова обратила к Альбиночке слащаво-приторное лицо.
– Вот сюда… пожалуйста… осторожно, здесь ступеньки…
Мы вошли в подъезд, и Марина нажала кнопку лифта.
– Вот видите, дом новый, практически никто не живет, а лифт работает, – без умолку щебетала она. – Это далеко не всегда можно встретить. Гораздо чаще бывает наоборот, и жильцы уже въедут, и вещи все завезут, а лифт так и не работает. Когда-когда еще запустят… Иногда даже через год… Так и таскаются с узлами на десятый этаж… пешком.
Альбиночка слушала молча, папик утомленно вздыхал, позевывая от скуки.
На восьмом этаже двери лифта раскрылись, и, не выпуская инициативу, Марина бойко подошла к дверям одной из квартир, расположенных на площадке.
– Вот сюда, пожалуйста, проходите, – уверенно проговорила она. – Нам ведь сюда, Оксана?
– Нет, – сдержанно ответила та, открывая противоположную дверь.
Поведение Марины ей явно не нравилось. Слишком уж по-хозяйски вела себя та, оттирая партнершу на второй план и отводя ей роль какого-то бессловесного дополнения. Не удивлюсь, если в глубине души Оксана уже попрощалась со своей законной половиной гонорара и, глядя на шуструю распорядительность Марины, смирилась с гораздо меньшей суммой. Или с тем, что положенное придется добывать с боем.
Между тем моя непрошибаемая клиентка, ничуть не смутившись своим ляпсусом с дверью, бойко водила потенциальных покупателей по комнатам, кажется, уже и позабыв, что кроме нее здесь находится кто-то еще.
– Всегда она так? – сочувственно поинтересовалась я у окончательно скисшей Оксаны.
– Как правило, – тяжело вздохнув, ответила та. – Везде лезет, как будто она основная, а потом начинает предъявлять: я, дескать, всю работу сделала, а мне – только половину гонорара? Сроду с ней… истории.
– Так зачем же вы связываетесь? Квартира ведь ваша? Ну вот и продавайте ее. Зачем посторонних вмешивать? Делиться…
– Да в том-то и дело… вмешивать… Его еще найти надо, покупателя-то… Тем более за такую цену. А у Марины, у нее база, связи… информация. Ей-то проще покупателя подыскать. Вот и приходится…
– …но я думаю, это даже к лучшему, – послышался из коридора оптимистически-мажорный монолог. – Зачем вам вся эта дешевка, которую ставят строители? Все равно выбросите. Только лишняя работа. А тут – чисто, свободно. Сразу можно делать все по своему вкусу. И достатку.
Альбиночка оживленно оглядывала стены, папик что-то невнятно мычал, по всему было видно, что дело на мази.
– Ну что, тогда созвонимся? – призывно взглядывала Марина. – Подумаете, посоветуетесь. А как надумаете, так и наберете меня. Хорошо?
Продолжая говорить, Марина проводила гостей к дверям и даже довела до лифта, будто надеялась, что вот-вот скажут ей, что готовы заключить сделку прямо сейчас.
Послышался звук поднимавшейся по тросам кабины, и Марина, вернувшись в квартиру, наконец соизволила обратить внимание и на нас.
– Ну что, Оксана, считай, дело в шляпе, – победно улыбаясь, говорила она. – Сколько у тебя эта квартирка висела? А? А тут видишь: раз, два и готово!
– Думаешь, купят? – уныло спрашивала Оксана.
– А куда они денутся? Должен же этот старый пень выразить свою любовь в чем-то реальном. А девочка не промах… – занятая какой-то новой мыслью, продолжала Марина. – Думаю, она его не только на квартиру раскрутит… Надо будет Вове сказать… У него друг в автосалоне… Да что же мы стоим-то, девочки? Время позднее, пора и по домам.
Мы спустились вниз и разошлись каждый в свою сторону, я и Марина – в припаркованный неподалеку «фольк», Оксана – на остановку автобуса.
Ни на минуту не забывая о хлопушке, подложенной под днище Марининого джипа, я, всякий раз, когда моя машина на какое-то время оставалась без присмотра, внимательнейшим образом проверяла ее, прежде чем отключать сигнализацию и устраиваться внутри. Но пока ничего подозрительного не наблюдалось. По пути не летели на лобовое стекло ветки, под колесами не валялись гвозди и вообще складывалось ощущение, что все предыдущее – только случайность.
Однако зверское выражение смайлика на стене так и стояло перед моим внутренним взором, и я не надеялась, что от нас так просто отвяжутся.
«Может быть, он просто не знает, на чем ездит сейчас Марина? Что ж, это неплохо… обеспечит некоторую фору. Но, если таинственный «художник» задался какой-то определенной целью, рано или поздно он вычислит нас и все начнется по новой. И будет продолжаться до тех пор, пока либо не поймают его самого, либо…»
Но о втором варианте развития событий я, как профессионал, не должна была даже думать. Пока я рядом, безопасности Марины ничто не должно угрожать – это была аксиома.
