— Фабрицио, Майкл Корлеоне шлет тебе привет, — сказал убийца. Он поднес пистолет к голове Фабрицио и нажал на курок. Возле тротуара его поджидала машина с открытой дверцей. Как только он сел, автомобиль рванулся с места и понесся на максимальной скорости.
Рокко Лампоне снял трубку телефона, прикрепленного к одному из железных столбов ворот. Голос в трубке сказал:
— Твоя посылка готова.
Послышался щелчок. Рокко сел в свою машину и выехал с аллеи. Он пересек мост Джон-Бич, тот мост, на котором был убит Сонни Корлеоне, и подъехал к железнодорожной станции Вантэга. Там он оставил свою машину и пересел в другую машину с двумя людьми. По автостраде Санрайз они поехали к мотелю, который находился в десяти минутах езды от станции. Рокко Лампоне оставил двоих людей в машине и подошел к одному из маленьких домиков. Ударом ноги он открыл дверь и вскочил в домик.
Семидесятилетний Филип Татаглия стоял, в чем мать родила, возле кровати, на которой лежала молодая девушка. Густая шевелюра Филипа Татаглия была черной как смоль, и тело его напоминало жирную курицу. Рокко всадил ему в живот четыре пули и тут же побежал к машине. Двое людей выпустили его у станции Вантэга, где он пересел в свою машину и поехал к аллее. На минуту он заскочил к Майклу, а потом направился к своему месту у ворот.
Альберт Нери вынул из шкафа свою полицейскую форму. Медленно-медленно он надел брюки, рубашку, галстук, китель, потом опоясался ремнем с пистолетом. После ухода из полиции пистолет ему пришлось вернуть, но из-за какой-то административной ошибки его забыли попросить вернуть все остальное. Клеменца снабдил его полицейским пистолетом 38 калибра. Нери разобрал пистолет, смазал его, потом снова собрал и постучал по курку. Он сунул пули в барабан и был теперь окончательно готов к выходу.
Нери положил полицейскую фуражку в бумажный мешочек и надел поверх полицейской формы гражданский пиджак. Через пятнадцать минут внизу его будет ждать машина. Эти пятнадцать минут он провел, разглядывая себя в зеркало. Нет сомнений: он выглядит как настоящий полицейский.
Машина с двумя солдатами из отряда Рокко Лампоне поджидала его на улице. Нери сел на заднее сиденье. Как только машина тронулась с места и поехала к центру города, он снял гражданский пиджак и положил его на пол машины. Потом открыл бумажный мешочек и натянул полицейскую фуражку.
Машина остановилась возле тротуара на углу 55 улицы и пятой авеню. Нери начал спускаться по пятой авеню и ему казалось, что он снова полицейский и совершает обычный обход своего квартала. Нери подошел к Рокфеллер-центру, напротив собора Сант-Патрик. Здесь он заметил машину, которую искал. Она одиноко стояла среди целого леса знаков «стоянка запрещена» и «остановка запрещена». Нери замедлил шаг. Он пришел слишком рано. Он остановился, записал что-то в блокноте, а потом подошел к машине и постучал по ее крылу. Водитель удивленно поднял глаза. Нери показал на знак «остановка запрещена» и кивком головы приказал водителю ехать. Водитель отвернулся.
Нери сошел с тротуара и остановился рядом с открытым окошком машины. Водитель был мрачным верзилой, каких Нери всегда хотелось уничтожить.
— Хорошо, умник, — сказал Нери нарочито грубым тоном, — хочешь, чтобы я воткнул тебе рапорт в зад или предпочитаешь уехать?
— Сначала наведи обо мне справки в своем участке, — равнодушно отозвался водитель. — Можешь дать рапорт, если тебя это осчастливит.
— Убирайся отсюда ко всем чертям, — сказал Нери. — Иначе вытащу тебя из машины и тогда поговорим.
Водитель вытащил десятидолларовую бумажку, пальцами одной руки сложил ее в маленький квадратик и попытался засунуть в карман пиджака Нери. Нери отошел к тротуару и поманил к себе водителя пальцем. Тот неохотно вышел из машины.
— Водительские права и права на машину, — требовал Нери. Он рассчитывал отогнать водителя за угол улицы, но теперь на это не было никакой надежды. Нери заметил троих низкорослых тучных мужчин, которые спускались по ступенькам здания плаца. Это были Барзини и два его телохранителя, которые направлялись на встречу с Майклом Корлеоне. Один из телохранителей пошел посмотреть, что случилось с машиной Барзини.
— В чем дело? — спросил он водителя.
— Пишут мне рапорт, — ответил водитель. — Никаких проблем. Этот парень наверняка новичок.
В этот момент подошел Барзини со вторым телохранителем.
— Что, черт побери, снова случилось? — проворчал он.
Нери кончил писать протокол и вернул водителю документы. Потом он положил в карман блокнот и быстрым движением вытащил пистолет.
Он успел всадить три пули в широкую грудь Барзини прежде, чем трое остальных мужчин пришли в себя и спрятались. Нери смешался с толпой и побежал к углу, где его поджидала машина. Она поехала по девятой авеню и свернула к центру города. Возле Челси-парк Нери, который к тому времени избавился от фуражки и сменил одежду, пересел в поджидавшую его другую машину. Спустя час, он был уже на аллее в Лонг-Биче и беседовал с Майклом Корлеоне.
Когда Том Хаген пришел за Тессио, тот сидел на кухне дома старого дона и пил кофе.
— Майк свободен сейчас, — сказал Хаген. — Позвони Барзини и скажи, чтобы он поторопился.
Тессио встал и подошел к телефону. Он позвонил в нью-йоркскую контору Барзини и сказал:
— Мы на пути к Бруклину. — Потом повесил трубку и улыбнулся Хагену. — Надеюсь, Майк сегодня ночью заключит хорошую сделку.
— Я в этом уверен, — серьезным тоном ответил Хаген. Он проводил Тессио к выходу, и они пошли к дому Майкла. У двери их остановил один из телохранителей.
— Босс поедет на отдельной машине, — сказал он. — Он говорит, что вы оба можете отправляться.
Тессио рассердился и повернулся к Хагену.
— Черт побери, он не может этого сделать. Это сводит на нет все мои приготовления.
В этот момент их окружили еще три телохранителя.
— Я тоже не могу с тобой ехать, Тессио, — осторожно заметил Хаген.
Капорегиме сразу все понял и смирился.
— Передай Майку, что это была сделка, — попросил он Хагена. — Я всегда его уважал.
— Он это понимает, — сказал Хаген.
Тессио задумался и тихо спросил:
— Том, ты можешь меня спасти? Вспомни прежние времена.
Хаген отрицательно покачал головой.
— Не могу, — сказал он.
Телохранители окружили Тессио и повели его к поджидавшей их машине. Хаген почувствовал легкую тошноту. Тессио был лучшим солдатом семейства Корлеоне; старый дон полагался на него больше, чем на кого бы то ни было, если не считать Луку Брази. Жаль, что такой умный человек совершил на старости лет фатальную ошибку.
Все это беспрерывное движение машин заставляло Карло Ричи, который ожидал встречи с Майклом, нервничать все больше и больше. Ясно, что происходят важные события, о которых он не оповещен и в которых не примет участия. Он позвонил Майклу. Ответил один из телохранителей, который пошел к Майклу и вернулся с сообщением, что Майкл просит Карло посидеть и спокойно подождать. Скоро он с ним сам свяжется.
Карло снова позвонил любовнице и сказал ей, что наверняка сумеет вырваться к ней перед ужином и остаться у нее на ночь. Майкл скоро должен позвать его, и их беседа продлиться час, максимум — два. Сорок минут займет дорога в Вестбари. Так что пусть она не сердится. Повесив трубку, он решил одеться и тем самым сэкономить еще несколько минут. В этот момент послышался стук в дверь. Майк пытался, наверно, дозвониться к нему, когда телефон был занят, и решил послать за ним человека. Карло открыл дверь. Тут же от страха у него подкосились ноги. За порогом стоял Майкл Корлеоне, и на лице его была маска смерти, которую Карло Ричи часто видел в своих кошмарных снах.
За спиной Майкла Корлеоне стояли Хаген и Рокко Лампоне. У них были серьезные лица, которые, казалось, говорили, что они пришли против своей воли и вынуждены сообщить другу неприятное известие. Все трое вошли в квартиру, и Карло Ричи повел их в гостиную. Слова Майкла вызвали у него тошноту.
— Ты должен дать нам отчет по делу Сантино, — сказал Майкл.
Карло не ответил, притворившись, что не понимает. Хаген и Лампоне отошли к противоположным концам комнаты, а Майкл и Карло стояли друг к другу лицом.
— Ты навел на след Сонни людей Барзини, — сказал Майкл глухим голосом. — Барзини предупредил тебя, что повлечет за собой тот маленький фарс, который ты разыграл с моей сестрой?
В голосе Карло Ричи не чувствовалось ни самоуважения, ни гордости; это говорил не он сам, а его страх.
— Клянусь тебе, я невиновен, — сказал он. — Клянусь своими детьми, я невиновен. Не делай мне этого, Майк. Пожалуйста, не делай мне этого.
— Барзини мертв, — тихо сказал Майкл. — Филип Татаглия тоже. Сегодня ночью я хочу уплатить по всем счетам. Не говори, что ты невиновен.
