– Школа продолжит работу?
– О да. У меня есть хорошая преемница.
– Наверное, мисс Ванситтарт?
– Значит, вы автоматически выбрали ее? – Мисс Булстроуд пристально посмотрела на нее. – Это интересно…
– Боюсь, я не слишком задумывалась над этим. Я просто слышала разговоры учительниц. Мне кажется, она будет продолжать ваше дело очень успешно, точно в соответствии с вашими традициями. И она так потрясающе выглядит, она красивая, она производит большое впечатление… Ведь это важно, не так ли?
– Да, это правда. Да, я уверена, Элинор Ванситтарт – именно тот человек, который нужен.
– Она продолжит с того места, где вы остановитесь, – сказала Энн, собирая свои вещи.
«Но хочу ли я этого? – подумала про себя мисс Булстроуд, когда Энн ушла. – Продолжить с того места, где я остановлюсь? Именно это сделает Элинор! Никаких новых экспериментов. Ничего революционного. Не так я превратила Мидоубэнк в то, чем он стал. Я рисковала. Я огорчала многих людей. Я угрожала, и уговаривала, и отказывалась следовать по пути других школ. Разве не такого продолжения я хотела бы для школы теперь? Человека, который влил бы новую жизнь в школу. Человека энергичного, как… да, как Эйлин Рич».
Но Эйлин слишком молода, у нее недостаточно опыта. Однако она вдохновляет, она умеет учить. У нее есть идеи. Она никогда не будет скучной… Ерунда, она должна выбросить это слово из головы. Элинор Ванситтарт не скучная…
Директриса подняла глаза на вошедшую мисс Чедвик.
– Ох, Чедди, – сказала она. – Как я рада тебя видеть!
Мисс Чедвик немного удивилась:
– Почему? Какие-то проблемы?
– Проблема во мне. Я не могу разобраться в своих мыслях.
– Это совсем на тебя не похоже, Гонория.
– Да, правда? Как идет семестр, Чедди?
– Вполне успешно, по-моему. – Голос мисс Чедвик звучал слегка неуверенно.
Мисс Булстроуд сразу же насторожилась:
– Ну же, не увиливай. В чем дело?
– Ни в чем. Правда, Гонория, все в порядке. Просто… – Мисс Чедвик наморщила лоб и стала похожа на сбитого с толку пса-боксера. – Просто такое ощущение… Но я не могу его точно определить. Новые девочки кажутся приятными. Мне не очень нравится мадемуазель Бланш. Но, с другой стороны, Женевьева Депуи мне тоже не нравилась. Она хитрая.
Мисс Булстроуд не обратила особого внимания на эту критику – Чедди всегда обвиняла преподавательниц французского языка в хитрости.
– Она не слишком хорошая учительница, – ответила мисс Булстроуд. – Что удивляет. У нее такие хорошие рекомендации…
– Француженки никогда не умеют преподавать. Не умеют поддерживать порядок в классе, – сказала мисс Чедвик. – А мисс Спрингер слишком хороша! Чересчур энергичная. На всех наскакивает. Ее характер соответствует фамилии…[11]
– Она хорошо знает свою работу.
– О да, первоклассно.
– Новые сотрудницы всегда вызывают недовольство, – заметила мисс Булстроуд.
– Да, – с готовностью согласилась мисс Чедвик. – Уверена, что дело только в этом. Между прочим, этот новый садовник очень молод. Это так необычно в наше время… Теперь садовники не бывают молодыми. Жаль, что он такой красивый. Нам придется смотреть за ним в оба.
Обе дамы согласно кивнули. Им было очень хорошо известно, какое смятение вызывают красивые юноши в сердцах девочек-подростков.
I– Неплохо, парень, – проворчал Бриггз, – неплохо.
Он выражал одобрение успехам своего нового помощника, вскопавшего полоску земли. Нельзя, считал Бриггз, позволять молодому парню решить, будто он превзошел его самого.
– Имей в виду, – продолжал он, – не следует работать слишком быстро. Действуй не спеша, вот что я тебе скажу. Спокойствие – залог успеха.
Молодой человек понял, что темп его работы слишком отличается от работы самого Бриггза.
– А теперь, – продолжал тот, – мы посадим здесь красивые астры. ОНА не любит астры, но я не обращаю внимания. У женщин свои капризы, но на них не надо обращать внимания, десять против одного, что они не заметят. Хотя, должен отметить, ОНА из тех, кто все замечает, в целом. Можно было бы подумать, что у нее много других забот, ведь она управляет таким заведением.
Адам понял, что «ОНА», так часто упоминаемая в разговоре Бриггзом, относится к мисс Булстроуд.
– А с кем это ты сейчас разговаривал? – подозрительно спросил Бриггз. – Я видел вас, когда ты пошел к садовому сараю за бамбуком.
– О, просто с одной из юных леди, – ответил Адам.
– А! С одной из двух итальяшек, да? Будь осторожен, мой мальчик. Не связывайся ни с какими итальяшками, я знаю, что говорю. Знавал итальяшек во время первой войны[12], и если бы я знал тогда то, что знаю сейчас, то поостерегся бы. Понимаешь?
– В этом не было ничего плохого, – возразил Адам, напуская на себя обиженный вид. – Она просто поболтала со мной, чтобы провести время, и спрашивала названия то одного, то другого.
– А, – сказал Бриггз, – ты все равно будь осторожен. Тебе не положено разговаривать с этими юными леди. ЕЙ это не понравилось бы.
– Я ничего плохого не делал и не говорил ничего, чего не следует.
– Я и не сказал, что ты это делал, парень. Но я говорю, что все эти молодые девушки заперты здесь, и у них рядом только учитель рисования, чтобы отвлечься от учебы, – так что будь осторожен. Вот и всё… А, вот идет старая стерва. Держу пари, она хочет поручить нам что-то трудное.
Мисс Булстроуд приближалась быстрым шагом.
– Доброе утро, Бриггз, – сказала она. – Доброе утро… э…
– Адам, мисс.
– Ах да, Адам. Ну, по-видимому, вы вскопали эту клумбу весьма удовлетворительно. На дальнем теннисном корте проволочная сетка вот-вот упадет, Бриггз. Вам надо ею заняться.
– Хорошо, мэм, хорошо. Я этим займусь.
– Что вы здесь посадите?
– Ну, мэм, я подумал…
– Только не астры, – не дала ему договорить мисс Булстроуд. – Махровые георгины. – И она быстро удалилась.
– Приходит… отдает приказы, – сказал Бриггз. – Не могу сказать, что она чего-то не замечает. ОНА тут же видит, если ты плохо сделал работу. И помни, что я тебе сказал: будь осторожнее, парень. Насчет итальяшек и других.
– Если она будет ко мне придираться, я знаю, что мне делать, – мрачно ответил Адам. – Кругом полно работы.
– Ага. Вот вы все нынче такие, молодые люди. И слова вам не скажи. Я только тебе говорю: смотри, куда ступаешь.
Адам продолжал дуться, но снова принялся за работу.
Мисс Булстроуд шла назад по дорожке к школе и слегка хмурилась.
Навстречу ей шагала мисс Ванситтарт.
– Какой жаркий день, – сказала она.
– Да, очень жарко и душно. – Мисс Булстроуд снова нахмурилась. – Вы не обращали внимания на того молодого человека, на молодого садовника?
– Нет, не особенно.
– Он мне кажется… ну… странным типом, – задумчиво произнесла мисс Булстроуд. – Необычным для здешних мест.
– Возможно, он только что приехал из Оксфорда и хочет заработать немного денег.
– Он привлекателен. Девушки обращают на него внимание.
– Обычная проблема.
Мисс Булстроуд улыбнулась:
– Совмещать свободу для девочек и строгий надзор – вы это имеете в виду, Элинор?
– Да.
– Нам это удается, – сказала мисс Булстроуд.
– Да, конечно. У вас в Мидоубэнке никогда не было скандала, правда?
– Один или два раза опасность была близка, – ответила мисс Булстроуд и рассмеялась. – Когда руководишь школой, не бывает ни одной скучной минуты. Вам здешняя жизнь когда-нибудь казалась скучной, Элинор? – продолжала она.
– Нет, что вы, – ответила мисс Ванситтарт. – Меня работа здесь очень стимулирует и удовлетворяет. Вы, Гонория, должно быть, очень счастливы и гордитесь тем огромным успехом, которого вы добились.
– Мне кажется, я хорошо потрудилась, – задумчиво произнесла мисс Булстроуд. – Разумеется, все сложилось не совсем так, как я представляла себе сначала… Скажите мне, Элинор, – вдруг спросила она, – если бы вы вместо меня руководили этой школой, какие бы вы внесли изменения? Не стесняйтесь сказать. Мне интересно послушать.
– Не думаю, что мне бы захотелось что-то менять, – сказала Элинор Ванситтарт. – Мне кажется, дух этой школы и вся ее организация близки к идеалу.
– Вы хотите сказать, что продолжали бы работать в том же направлении?
– Да, конечно. Я считаю, что здесь невозможно что-то улучшить.
Мисс Булстроуд несколько мгновений молчала. Она думала про себя: «Интересно, она сказала так потому, что хотела мне угодить? Никогда нельзя знать наверняка. Какими бы близкими ни были твои отношения с людьми в течение многих лет. Несомненно, она не может говорить это всерьез. Любой человек, обладающий хоть каплей творческих способностей, обязан стремиться к переменам. Правда, ей может казаться нетактичным это сказать… А такт имеет большое значение. Он имеет значение в отношениях с родителями, с девочками и с персоналом. У Элинор явно есть такт».
