Ознакомительная версия.
Из-за кушетки выскочила кошка, и тетя Джин обняла этот пушистый комок. У двери по полу было рассыпано содержимое полиэтиленового пакета из супермаркета – подгузники и мешок с яблоками.
– Шон! – крикнула она. – Где ты?
Из глубины спальни доносилась музыка хеви-метал.
– Ох уж этот парень! – пробормотала тетя. – Я ведь просила его присмотреть за Майлзом.
Перед телевизором сидел малыш в мокром подгузнике. Она присела перед ним на корточки.
– Ты как, ничего, мой сладкий?
Он не отрывал глаз от экрана.
Тетя положила малыша на коврик и сменила ему подгузник, потом вытерла грязный ротик.
– Время от времени я беру на воспитание малышей, – пояснила она. – Мне кажется, это мое призвание. К тому же сто тридцать долларов в месяц помогают оплатить счета. – Тетя Джин схватила мальчика с пола и усадила его на колени. – Это Майлз. Он почти не разговаривает. У него дома ужасная ситуация. Ему уже три годика, но он плохо развит для этого возраста.
Я кивнула.
Она подобрала игрушечного медвежонка, валявшегося в стороне. Голова его была оторвана. Тетя взглянула на Майлза, а потом нахмурилась и посмотрела в сторону спальни.
– Это сделал Шон?
Малыш кивнул и уставился на свои колени.
– Шон! – закричала тетя Джин. – Скажу честно, – обратилась она ко мне, – этот парень сведет меня с ума. Я думала, что смогу его перевоспитать, но, знаешь, у некоторых детей такой норов!
Мгновение спустя появился парень на пару лет старше меня, с виду ему было лет шестнадцать – может быть, семнадцать. Его длинные сальные волосы свисали на лицо. Парень был одет в джинсы и футболку с надписью «AC/DC».
– Еще одна? – ухмыльнулся он.
– Это Аманда, – сказала тетя. – Моя племянница. Она будет жить у нас. И ты будешь обращаться с ней уважительно, ты слышишь меня, Шон?
Парень не счел нужным ответить, просто посмотрел на меня и улыбнулся, и эта улыбка напугала меня до смерти.
* * *
На следующее утро на завтрак миссис Диллоуэй выставила в столовой поднос с яйцами, беконом и пшеничными лепешками.
– Надеюсь, этого будет достаточно, – строго сказала она, обернувшись ко мне. – Миссис Клейн не привыкла готовить американцам.
– Прошу прощения, – игриво ответил Рекс. – Я, может быть, и живу в Соединенных Штатах, но до мозга костей британец.
Я покашляла.
– Он хочет сказать, что еда превосходна, спасибо.
Я обрадовалась, что хрустальная чаша была наполнена разнообразными фруктами, и долго выбирала, пока не остановилась на крошечном апельсинчике.
– Это…
– Кумкват, – подсказала миссис Диллоуэй, с любопытством взглянув на меня.
Я воткнула в крохотный плод вилку и раскусила его. Мой рот наполнился кисло-терпкой влагой, вкус был восхитительным. Я взяла в руки книгу.
– Что читаешь? – поинтересовался Рекс.
– «Годы», – ответила я. – Я нашла эту книгу в гостиной.
– Ах да! – воскликнул он. – Миссис Диллоуэй?
Она подняла глаза от подноса, который собиралась унести обратно на кухню:
– Да?
– Вы не знаете, не было ли когда-нибудь среди обитателей поместья женщины по имени Флора?
Графин с апельсиновым соком задребезжал на подносе, и она быстро поставила его на стол, чтобы не уронить.
– Почему вы спрашиваете об этом, мистер Синклер?
Рекс указал на книгу у меня в руках:
– Там написано ее имя.
Миссис Диллоуэй посмотрела в окно, словно видя сцену из прошлого.
– Может быть, так звали кого-то из детей Ливингстона? – спросил Рекс.
Домоправительница покачала головой и, помолчав, ответила:
– Много-много лет назад ее наняли няней к детям. – Она достала из кармана тряпочку и вытерла со стола пролитый апельсиновый сок. – А теперь извините меня, я выйду, мне нужно принести чай.
– Значит, Флора была няней, – прошептал Рекс, когда миссис Диллоуэй удалилась. – Это добавляет совершенно новую окраску, ты не находишь?
Я кивнула:
– Странно, что на миссис Диллоуэй так подействовало упоминание о Флоре.
После завтрака мы поднялись наверх, и я снова погрузилась в книгу. Листая ее, я обнаружила кое-что, чего не заметила раньше: в верхнем углу на форзаце синими чернилами было написано: «Ф. Льюис». Теперь я знала фамилию Флоры. Обуреваемая непонятным интересом, я достала свой ноутбук и начала искать какое-нибудь упоминание о Флоре Льюис в сороковых годах. Я понимала, что ищу иголку в стоге сена, но надеялась, что, может быть, мне повезет.
Я просмотрела список найденных результатов, но все было не то, пока мое внимание не привлекла ссылка на статью в Википедии – «Нераскрытые тайны».
– Что-то ищешь? – спросил Рекс, заглянув в экран моего ноутбука.
– Посмотри, – сказала я, указывая на статью.
Внизу страницы был выделен заголовок: «АМЕРИКАНСКАЯ НЯНЯ ИСЧЕЗЛА В АНГЛИИ». Я щелкнула мышкой и прочла отсканированную копию статьи из «Нью-Йорк сан» за 13 ноября 1940 года:
Жительницу Нью-Йорка Флору Льюис последний раз видели в Ливингстон-Мэноре в Клайвбруке (Англия), где она по найму ухаживала за детьми лорда Ливингстона, вдовца и лондонского бизнесмена. Ее родители, у которых не удалось получить комментариев, держат булочную в Бронксе. Местная жительница Джорджия Хиллман запомнила Флору как яркую и добрую молодую женщину. «Я познакомилась с ней на пароходе по дороге в Англию, – сказала она. – И никогда ее не забуду». Всех, кто что-либо знает о местонахождении Флоры Льюис, убедительно просим связаться с нью-йоркской полицией или немедленно известить английские власти.
Значит, Флора пропала? Вспомнив Лайлу Герцберг, я задумалась.
– Не нравится мне это, – сказала я Рексу. – Что за чертовщина, по-твоему, случилась с этими женщинами?
Откинувшись на подушки, он уставился в свою тетрадку.
– А как, ты сказала, звали ее подругу, которую цитируют в статье?
Я посмотрела на экран.
– Джорджия Хиллман.
У Рекса загорелись глаза.
– Это же имя из книги! – воскликнул он, доставая «Годы» и открывая обложку. – Смотри, это ее надпись.
– Хм-м-м, – протянула я, снова поворачиваясь к компьютеру. – Может быть, мне удастся найти и ее.
Я погуглила и отобрала результаты с ключевыми словами, пока не отыскала женщину с такими же именем и фамилией в статье об открытии дома престарелых в Манхэттене. Найдя телефон этого дома, я позвонила туда. Раздался гудок, второй, третий, четвертый.
– Рузвельт Старшая слушает, – проверещал женский голос.
– Здравствуйте, я звоню, чтобы узнать, не живет ли у вас мисс Джорджия Хиллман.
– Мы не даем сведений о проживающих, – с некоторым раздражением ответила женщина.
– Да, конечно, – сказала я. – Тогда не могли бы вы просто передать ей сообщение?
– Разумеется.
– Надеюсь, мисс Хиллман может мне позвонить, – продолжала я. – Мне нужно поговорить с ней об одном важном деле.
Я продиктовала ей номер своего мобильного и повесила трубку. Интересно, позвонит ли она? И вообще, живет ли она там? Статья-то в газете семилетней давности.
– Ну вот, хотя бы так, – произнесла я. – Она, вероятно, больна.
Я опять уткнулась в ноутбук, и тут раздался сигнал входящего мейла. Я не разобрала от кого. Сначала. А потом открыла письмо, и мое сердце упало.
Я виделся с твоим мужем в местном кафе. И чуть было все ему не рассказал. Но я потерплю, Аманда. Я понимаю, что родители твоего мужа в Азии, поэтому даю тебе возможность подумать. Но не долго.
Рекс лежал рядом, беззаботно листая какую-то книгу по истории, а мое сердце вырывалось из груди. Боже милостивый! Он здесь. Он в самом деле здесь.
Мне было любопытно, что так встревожило мистера Бердсли, но разбираться не было времени: в детской ждали дети. Эббот сидел у окна, глядя в сад. Николас, протестуя против чего-то, лежал ничком на полу. Кэтрин, демонстрируя вечное уныние, дергала себя за волосы, стоя у кукольного домика, в котором беззаботно играла Джени.
– Николас, – строго сказала я, – ты испортишь свой костюм.
Мальчик неохотно, со змеиной неторопливостью сел, потом встал и, прошаркав к окну, уселся рядом с Эбботом.
– Эй! – закричал тот и отпихнул брата. – Я первый сюда пришел.
– Ребята, успокойтесь, вам обоим хватит места, – я попыталась их помирить.
Миссис Диллоуэй уже рассказала мне о детском распорядке дня. Его светлость забрал их из пансиона, и теперь их дни были заполнены толпой воспитателей и уроками, а поиграть времени почти не оставалось, разве что в выходные, и только по часу в день.
Я следила за часами: к шести дети должны быть одеты и готовы к ужину. У меня замирало сердце от мысли, что я впервые встречусь с лордом Ливингстоном, и мне не хотелось получить от него нарекания.
Эббот вздохнул и прижался лицом к стеклу. За окном висела серая пелена. По стеклу барабанил дождь.
Ко мне подбежала Джени:
– Почему здесь всегда идет дождь?
Ознакомительная версия.
