– Да. Я тебя познакомлю с отличным бочковым пивом.
– Вперед! – просиял Чарльз.
Дорога во Фрэмли проходила через заросли столь живописные, что Чарльз не смог удержаться от одобрительной реплики. Питер, преодолевая крутой поворот, заметил:
– Нет, правда, это место не столь уж безнадежно.
– Не отрицаю. А болтовня о странных звуках, привидениях и шагах в темноте?
– В деревне, когда речь заходит о монастыре, все начинают креститься. Я-то уверен, что это всего лишь крысы. Милбэнк же говорил…
– Ты знал о привидениях раньше? И не сказал мне ни слова?
Питер был несколько озадачен.
– Я не придал этому значения. А ты не стал бы здесь жить, если бы знал об этом заранее?
– Не стал? – мрачно повторил Чарльз. – Если бы ты срывался с места всякий раз, когда Селия заявляла, что в отличных во всех отношениях домах или гостиницах «ей как-то не по себе», ты бы и близко не подошел к этому месту.
– Она не верит в деревенские предрассудки.
– Да? Ставлю шесть соверенов против одного, что первая же крыса, которая заскребется в перекрытиях, спровоцирует наш немедленный отъезд. Тем более что Бауэрс прямо-таки трясется от страха.
– А что с ним? Наслушался местных сплетен?
– Похоже. К тому же он довольно труслив. Распаковывая мои чемоданы, напустил на себя таинственности, как в готическом романе. «Одно скажу наверняка, сэр, никакие сокровища не заставят меня спуститься в подвал, когда стемнеет». И в первую же ночь, когда они с женой приехали, Бауэрс слышал шаги за своей дверью и всякие шорохи, словно кто-то шарил по панелям.
– Вот осел! – возмутился Питер. – Но ты можешь утешать себя мыслью, что ни одно привидение не способно устрашить почтенную миссис Бауэрс. Позволь сообщить тебе, что мы приближаемся к гостинице «Колокол». Настоящий четырнадцатый век – частично.
Машина вынырнула из-под деревьев и оказалась на краю деревни, беспорядочно расположившейся вокруг единственной улицы. Гостиница «Колокол» стояла в самом ее начале и представляла собой живописную, но несколько хаотичную постройку с внутренним двором. Питер Фортескью подъехал к двери и заглушил мотор.
– Открываем сезон, – усмехнулся он. – Мужайся, Чарльз. Но за пиво я ручаюсь.
Они вошли в длинный бар с низкими балочными перекрытиями и маленькими зарешеченными окошками, выходящими на улицу. Беспорядочно расставленные дубовые скамьи делили помещение на уютные секции. За барной стойкой возвышался хозяин заведения, своими внушительными пропорциями и добродушной физиономией напоминавший диккенсовского персонажа.
Напротив мистера Уилкса у стойки расположился некто, являющийся его полной противоположностью, – тощий жилистый человечек с острым личиком и бесцветными бегающими глазками. Он бессвязно говорил что-то, пытаясь вовлечь бармена в разговор. Взглянув на посетителей, он быстро опустил голову.
– Добрый вечер, Уилкс, – произнес Питер. – Вот, привел своего зятя, чтобы он угостился вашим бочковым пивом.
Бармен приветливо улыбнулся:
– Рад видеть вашего друга, сэр. Две полпинты, сэр? Сию минуту.
Он снял с полки две высокие оловянные кружки и налил в них пенящегося пива. Вручив их клиентам, привычным жестом вытер стойку и любезно поинтересовался:
– Позвольте спросить, как вам живется в монастыре?
– Спасибо, отлично. Привидений пока не видели. Когда они обычно появляются?
Улыбка сползла с лица мистера Уилкса. Как-то странно посмотрев на Питера, он проговорил изменившимся тоном:
– На вашем месте я не стал бы шутить по этому поводу, сэр.
Чарльз оторвался от кружки.
– Мой дворецкий Бауэрс сюда, случайно, не заходил?
Хозяин удивился. Маленький незнакомец, чуть отодвинувшись в сторону, быстро посмотрел на Чарльза.
– Да, сэр, был пару раз, – ответил Уилкс.
– Я так и думал, – кивнул Чарльз. – И вы рассказывали ему, что по коридорам бродит привидение и скребется в двери?
Бармен отшатнулся.
– Он опять это слышал?
– Черта с два! – бросил Чарльз. – Все, что он слышал, – ваши рассказы плюс его воображение.
– Нет, без шуток, Уилкс, вы ведь не верите во все эти сказки? – вмешался Питер.
Маленький человек, который, казалось, хотел что-то сказать, отошел от стойки, присел у окна, вынул из кармана мятую газету и углубился в чтение.
Помолчав с минуту, Уилкс заявил:
– Я сам видел его, сэр.
Питер недоверчиво поднял брови.
– Более того, видел, как вполне здравомыслящий человек, такой вот, как вы, собрался и уехал, не дожив два года до окончания аренды. Я унаследовал эту гостиницу пять лет назад, и когда я здесь появился, монастырь уже стоял пустой, как и перед вашим приездом. Его владелица, старая миссис Мэтьюс, умерла за год до этого. Она, по всему, была с причудами. Монастырь потихоньку ветшал, но ни одна живая душа не решалась приблизиться к нему в темноте, даже за большие деньги. Согласитесь, обо мне никак не скажешь, что он, мол, с приветом; человек я нормальный, и когда услышал, что говорят об этом месте, поначалу просто посмеялся, и все, вот как вы сейчас. А потом Бен Тилман, у которого мельница в Краушейзе, побился об заклад, что я побоюсь отправиться туда ночью.
Уилкс замолчал и снова рассеянно вытер барную стойку. Затем глубоко вздохнул, словно вновь почувствовал пережитый ужас.
– Ну я и пошел, сэр. Мне было ни капельки не страшно – во всяком случае, поначалу. Ночь была лунная, и к тому же я прихватил с собой фонарик. Но он мне не понадобился. Я присел на старый камень на развалинах церкви, заросший травой и сорняками. Помню, даже стал насвистывать, чтобы скоротать время. Не могу сказать, сколько времени прошло, когда я вдруг заметил: что-то изменилось.
– Что именно? – спросил Чарльз.
– Трудно сказать, сэр. Сразу и не объяснишь. Все выглядело по-прежнему, просто потянуло холодком. А ведь была теплая июньская ночь. Я почувствовал, что надо мной как бы сгущается холод и вползает в меня. И вместо того чтобы насвистывать и представлять, как я посмеюсь над Беном Тилманом, я застыл на месте. Мне почему-то стало страшно сделать движение. Не могу сказать почему, но я не смел и пальцем пошевелить, не то что рот раскрыть. Честно говоря, я так перепугался, что готов был вскочить и бежать куда глаза глядят, и бог с ним, с этим Беном, пусть говорит, чего хочет. Но я не мог. Что-то держало меня. Не знаю, что это было, сэр, и не могу объяснить, но мне было не до шуток. Знаете, как бывает, когда душа уходит в пятки? Ты сидишь и прислушиваешься, да так, что от натуги чуть не лопаются барабанные перепонки. Вот так я сидел как вкопанный. При каждом шорохе пялился в темноту, стараясь что-нибудь разглядеть. Но там ничего не было. А вскоре мне показалось, будто позади меня кто-то стоит.
Уилкс замолчал и провел по лбу рукой.
– Конечно, такое кажется любому, кто напуган до смерти, но мне не почудилось. Надо было набраться духу и обернуться. Легко сказать, но, клянусь вам, сэр, для этого потребовались все мои силенки. И все же я сделал это. Резко обернулся, чувствуя, как пульс стучит в висках. И увидел его так же ясно, как сейчас вижу вас, – он стоял сзади и смотрел на меня сверху вниз.
– Кого вы увидели? – с тревогой спросил Питер.
Хозяин вздрогнул.
– Здесь его называют Монахом. Думаю, это он и был. Высокая черная фигура без лица – в темноте блестели только глаза.
– Это ваш дружок Тилман так вырядился, чтобы напугать вас, – предположил Чарльз.
– Бен Тилман не мог раствориться в воздухе, сэр. А с Монахом именно так и получилось. Он просто исчез. В общем, больше я туда не пойду даже за тысячу фунтов.
Повисло молчание. Человек у окна встал и вышел из бара. Питер поставил кружку.
– Ну спасибо вам. Веселенькую историю вы рассказали.
Чарльз проводил взглядом тощего незнакомца:
– Кто он?
– Коммивояжер, сэр. Пытается сбыть здесь пылесосы, а между делом рыбачит на речке.
– Похоже, он интересуется привидениями, – заметил Чарльз.
Когда они с Питером вышли из бара, тот произнес:
– Почему ты про него спросил? Думаешь, он нас слушал?
– А ты как считаешь?
– Да, похоже, но что здесь такого?
– Ничего. Но он не хотел, чтобы мы это заметили. Где бакалейщик, к которому мы идем?
В бакалейной лавке, которая, как это часто бывает в деревне, одновременно являлась почтой и торговала бельем, друзей приветствовал джентльмен в пасторском облачении, покупавший марки. Он отрекомендовался викарием и сообщил, что они с женой собираются в монастырь с визитом, но только после того, как новые жильцы немного обустроятся.
– Как хорошо, что монастырь вновь стал обитаемым, – проговорил он. – Увы, старыми домами сейчас пренебрегают из-за отсутствия современных удобств.
– У нас сложилось впечатление, что данным домом пренебрегают по причине присутствия там привидений, – заметил Питер.
Викарий улыбнулся:
– Боюсь, вам придется искать поддержку у человека более доверчивого, чем моя скромная персона. О заброшенных домах вечно плетут всякие небылицы. Смею предположить, что монастырское привидение – не более чем мышь или крыса.
