В седле Венеция выглядела неотразимой. Лорд Хорбери смотрел на нее с восхищением, нежностью и странным чувством возвращения домой.
– Привет, Венеция, – поприветствовал он ее.
– Привет, Стивен.
– Катаетесь?
– Да. Лошадь просто великолепна, не прав-да ли?
– Первый класс. А вы видели моего двухлетнего жеребца, которого я купил на торгах в Четтисли?
В течение нескольких минут они беседовали о лошадях.
– Между прочим, Сайсли находится здесь.
– В Хорбери? – Как ни старалась Венеция скрыть свое удивление, ей это не удалось.
– Да. Приехала вчера вечером.
Возникла пауза.
– Вы присутствовали в суде, Венеция, – нарушил молчание Стивен. – Как… как это все происходило?
Ответ последовал не сразу.
– Никто ничего особенного не сказал, если вы понимаете, что я имею в виду.
– Полицейские не говорили, что им удалось выяснить?
– Нет.
– Для вас это, наверное, было не очень приятное испытание.
– Да, удовольствия мне все это не доставило. Но ничего страшного не произошло. Коронер вел себя вполне прилично.
Стивен машинально хлестнул стеком по живой изгороди.
– Послушайте, Венеция, у вас есть какие-нибудь предположения по поводу того, кто это сделал?
Венеция Керр медленно покачала головой:
– Нет.
С минуту она молчала, размышляя о чем-то, затем рассмеялась:
– Во всяком случае, это не Сайсли и не я. Это мне известно доподлинно. Она заметила бы меня, а я заметила бы ее.
Стивен тоже рассмеялся:
– Тогда всё в порядке.
Он воспринял это как шутку, но она услышала в его голосе облегчение. Стало быть, он думал…
– Венеция, – сказал Стивен, – мы знакомы с вами много лет, не так ли?
– Да, в самом деле. Помните эти ужасные занятия в танцевальном классе, на которые мы вместе ходили, будучи детьми?
– Как не помнить! Мне кажется, я могу задать вам один вопрос…
– Конечно, можете.
Немного поколебавшись, она спросила, стараясь говорить как можно более безразличным тоном:
– По поводу Сайсли, я полагаю?
– Да. Послушайте, Венеция, имела ли дело Сайсли с этой самой мадам Жизель?
– Не знаю, – медленно произнесла Венеция. – Не забывайте, я была на юге Франции и пока не слышала сплетен из Ле-Пине.
– Ну а как вы думаете?
– Говоря откровенно, я не удивилась бы.
Стивен медленно кивнул.
– Стоит ли вам беспокоиться из-за этого? Вы живете каждый своей жизнью, не так ли? Это ее проблема, а не ваша.
– Пока наш брак не расторгнут, это и моя проблема тоже.
– А вы не могли бы… дать согласие на развод?
– Сомневаюсь, что она даст согласие.
– Вы развелись бы с нею, будь у вас такая возможность?
– Вне всякого сомнения.
– Полагаю, – задумчиво произнесла Венеция, – ей известно об этом.
– Да.
Последовало молчание.
«Женщина с моралью кошки! – думала Венеция. – Уж я-то знаю ей цену. Но она хитра и осторожна…»
– И нет никакого выхода? – спросила она вслух.
Стивен покачал головой.
– Если бы я был свободен, Венеция, вы вышли бы за меня замуж? – спросил он.
Устремив взгляд в пространство между ушей своей лошади, Венеция произнесла тоном, который она постаралась лишить всяких эмоций:
– Вероятно, вышла бы.
Стивен! Она всегда любила его – с тех самых пор, когда они занимались танцами. И она нравилась Стивену – однако недостаточно сильно, чтобы это помешало ему безумно влюбиться в хитрую, расчетливую кошку…
– Как замечательно мы могли бы жить вместе… – мечтательно произнес Стивен.
Перед его мысленным взором проносились картины: охота, чаепитие с булочками, покрытая листьями сырая земля, дети… Все то, что Сайсли никогда не разделяла с ним и отказывалась ему давать. Перед его глазами словно опустилась пелена тумана. И тут до его слуха донесся все тот же подчеркнуто бесстрастный голос Венеции:
– Стивен, если б мы… уехали вместе, Сайсли пришлось бы развестись с вами.
Он резко оборвал ее:
– Господи! Неужели вы думаете, что я позволил бы себе пойти на это?
– Мне все равно.
– А мне – нет.
Его тон был категоричен.
«Ну вот, – подумала Венеция. – Какая жалость! Он напичкан предрассудками – но тем не менее очень мил. И мне не хотелось бы, чтобы он был другим».
– Ну ладно, Стивен, – сказала она вслух, – я поеду.
Венеция слегка коснулась крупа лошади каблуками. Когда она обернулась, чтобы попрощаться, ее глаза выразили все, что так тщательно скрывал ее язык.
Завернув за угол аллеи, она выронила хлыст. Проходивший мимо мужчина поднял его и с поклоном вернул ей.
«Иностранец, – подумала Венеция, поблагодарив мужчину. – Кажется, я уже где-то видела это лицо…» Она принялась перебирать в памяти события своего летнего отдыха в Жуан-ле-Пин, одновременно думая о Стивене.
Только когда Венеция уже достигла своего дома, в ее полусонном сознании внезапно вспыхнуло воспоминание.
Маленький человек, уступивший мне место в самолете. В суде говорили, что он детектив. И за этим тут же последовала другая мысль: что он здесь делает?
Джейн вышла на работу на следующий день после судебного следствия, испытывая душевный трепет.
Человек, называвший себя месье Антуаном, чье настоящее имя было Эндрю Лич и чьи претензии на иностранное происхождение основывались исключительно на принадлежности его матери к еврейской нации, встретил ее хмурым выражением лица, не сулившим ей ничего хорошего.
У него давно вошло в привычку говорить в здании на Брутон-стрит на ломаном английском.
Он обругал Джейн полной идиоткой. Почему она решила лететь на самолете? Что за безумная идея! Эта история может причинить его заведению непоправимый ущерб!
Дав выход накопившемуся раздражению, он позволил Джейн удалиться. Выходя из кабинета, она увидела, как ее подруга Глэдис подмигнула ей.
Глэдис была заносчивой эфемерной блондинкой, говорившей с начальством едва слышным, манерным голосом. В частной жизни она любила пошутить, и при этом в ее голосе появлялась хрипотца.
– Не волнуйся, моя дорогая, – сказала она Джейн, – старый осел сидит и наблюдает за котом, пытаясь угадать, в какую сторону тот прыгнет. И я уверена, кот прыгнет не в ту сторону, в какую он думает… Ой-ой-ой, идет моя старая дьяволица, черт бы ее подрал! Небось, как всегда, злая, словно мегера. Надеюсь, она не притащила с собой свою проклятую собачонку.
В следующую секунду Глэдис уже говорила едва слышным, манерным голосом:
– Доброе утро, мадам. Ваш милый, славный пекинес с вами? Я сейчас помою голову миссис Генри шампунем, и все будет готово.
Джейн вошла в соседнюю кабинку, где в кресле сидела женщина с волосами, окрашенными хной, и изучала свое отражение в зеркале.
– Дорогая, – сказала она, обращаясь к располагавшейся по соседству подруге, – я выгляжу сегодня просто ужасно…
– Вы так считаете, дорогая? – безучастно отозвалась подруга, лениво листавшая «Скетч» трехнедельной давности. – Мне кажется, вы выглядите сегодня так же, как и всегда.
При виде Джейн скучавшая подруга отложила журнал в сторону и воззрилась на девушку.
– В самом деле, дорогая, – сказала она, – вы в полном порядке, можете не беспокоиться.
– Доброе утро, мадам, – произнесла Джейн с той беспечной живостью, которую от нее ждали и которую она воспроизводила автоматически, не прилагая к этому ни малейших усилий. – Давненько мы вас не видели. Вероятно, ездили за границу?
– В Антиб, – сказала женщина с волосами, окрашенными хной, которая тоже смотрела на Джейн с откровенным интересом.
– Как славно! – воскликнула девушка с фальшивым восторгом. – Что у нас сегодня – мытье шампунем или окраска?
Женщина моментально отвела от нее взгляд и, наклонившись вперед, принялась внимательно изучать свои волосы.
– Думаю, неделю еще прохожу… О господи, какое же я все-таки страшилище!
– Дорогая, ну что вы хотите увидеть в зеркале в столь ранний час? – попыталась успокоить ее подруга.
– Дождитесь, когда мистер Жорж закончит заниматься вами, – сказала Джейн.
– Скажите, – спросила женщина, вновь устремив на нее взгляд, – это вы вчера давали показания во время судебного следствия?
– Да, мадам.
– Ужасно интересно! Расскажите, что там случилось.
Джейн приложила все усилия, чтобы удовлетворить интерес клиентки.
– Это действительно жуткая история, мадам…
Она принялась рассказывать, время от времени отвечая на вопросы. Как выглядела погибшая женщина? Правда ли, что на борту находились два французских детектива и что это дело каким-то образом связано со скандалами в правительстве Франции? Летела ли этим самолетом леди Хорбери? Действительно ли она так хороша собой, как об этом все говорят? Кто, по мнению Джейн, совершил убийство? Говорят, это дело пытаются замолчать в интересах правительства, и так далее…
Это испытание было лишь прелюдией к множеству других подобных. Все клиентки желали обслуживаться у «девушки, которая была в том самолете», а потом рассказывали своим подругам: «Представляете, помощница моего парикмахера оказалась той самой девушкой… На вашем месте я сходила бы туда – там вас очень хорошо причешут… Ее зовут Жанна… невысокая, с большими глазами. Она вам расскажет все, если вы хорошо попросите…»
