– И что, нет никаких сомнений, что там лежал действительно Бенделоу?
– Никаких. Уилсон показал дамам фотографию, и они сразу его узнали, причем выбрали ее из десятка других.
– А где Бенделоу жил, когда они с ним познакомились?
– Недалеко от их дома в Хорнси. Но потом Моррисы переехали в Хокстон, на Маркет-стрит. Именно там было подписано завещание, и там он умер.
– Я полагаю, Уилсон проверил причину смерти?
– О да. Мы получили для него копию свидетельства, он взял ее с собой. Причина смерти – рак желудка. В этом нет никаких сомнений. Посмертное вскрытие делали два доктора, которые подписали свидетельство о смерти. Все оформлено как положено. – Миллер помолчал. – А теперь я вам сообщу кое-что весьма забавное. Занимаясь Бенделоу, Уилсон не забывал о его дружке Крайле. И зашел в Сомерсет-хаус – просто чтобы убедиться, что этого человека среди умерших нет. И тут его ожидала новость. Оказывается, Крайл тоже умер. И тоже от рака. На этот раз была поражена поджелудочная железа. Это тоже, как я понимаю, рядом с желудком… И умер он тоже в Хокстоне – за четыре дня до Бенделоу. Все это очень и очень странно. Как будто они сговорились… Но и здесь все было оформлено – не подкопаешься. Уилсон с копией свидетельства о смерти заехал к подписавшему его доктору Ашеру. Тот хорошо помнил Крайла, ведь это случилось совсем недавно. Крайл умер, в этом не было сомнений. Ашер присутствовал на его похоронах и опознал на фотографии, которую ему показал Уилсон. Вот так все обстояло. Конечно, обстоятельства странные и подозрительные, но от фактов не уйдешь. Очевидно, этим двум мошенникам удалось ускользнуть из рук правосудия. – Детектив посмотрел на Торндайка. – Должен заметить, что я не был склонен сворачивать расследование, советовал Уилсону побыть здесь еще некоторое время, рассказал об убийстве Д’Эрбле, о гинее, но он заявил, что убийство к нему не относится, что подозреваемые, за которыми он сюда приехал, мертвы, и потому ему больше нечего у нас делать. Так что Уилсон уже давно в Нью-Йорке, с ним два свидетельства о смерти и две фотографии с указаниями на обороте – «подозреваемые опознаны». Но мне он оставил свои заметки по этому делу и образцы отпечатков пальцев, которые с учетом сказанного вряд ли пригодятся.
– Вот об этом еще рано судить, – произнес Торндайк с загадочной улыбкой.
Миллер внимательно на него посмотрел и кивнул:
– Действительно, ни о чем судить нельзя, если вы имеете дело с доктором Джоном Торндайком. – Он посмотрел на часы. – К сожалению, у меня очень скоро встреча в суде. Дело незначительное, займет не больше получаса. Так что я хотел бы вернуться и выслушать ваше мнение по поводу этой удивительной истории.
– Возвращайтесь непременно, – сказал Торндайк. – А я тем временем все тщательно обдумаю.
Он проводил Миллера и вскоре вернулся. Посмотрел на меня с улыбкой:
– Ну что, Грей, как вам эта загадка? Как раз на медицинскую тему.
– Ума не приложу, – ответил я. – С одной стороны, неоспоримые факты, а с другой – все это кажется невероятным.
– Надо иметь в виду: кто-то, несомненно, умер, а кто-то по-прежнему здравствует, и этот кто-то – убийца Джулиуса Д’Эрбле.
– Но он, очевидно, не может быть ни Крайлом, ни Бенделоу.
– А гальванокопия гинеи, похищенной у Ван Зеллена? Это же намек на то, что два убийства связаны.
– Да, связь тут, видимо, есть, но какая? И вы, конечно, заметили, что американские полицейские что-то напутали. Человека, выходящего из дома Ван Зеллена, они сочли непохожим на Бенделоу, в то время как он был очень похож.
– Я это заметил. Но мне кажется, что тот человек мог быть и Крайлом. Нам надо встретиться с доктором Ашером. Может, он вспомнит что-нибудь для нас интересное.
– Я недавно был у него в гостях, и он опять что-то рассказывал о своем пациенте Джонатане Крайле.
– Вот как? И что же он рассказывал?
– Ничего примечательного.
Я пересказал Торндайку все, что помнил о том, как Ашер пользовал этого человека, о его общении с квартирной хозяйкой миссис Пеппер, о похоронах и так далее. Все это казалось мне тривиальным и скучным, но Торндайк слушал с живым интересом, а когда я закончил, спросил:
– Он, случайно, не упоминал адрес Крайла?
– Упоминал. И как ни странно, я его даже запомнил: Филд-стрит, 52, Хокстон.
– Замечательно, Грей! – воскликнул Торндайк. – Это очень ценная информация.
Он поднялся, взял с полки карту Лондона, пару минут изучал ее и вернул на место. Затем раскрыл свои заметки по делу Д’Эрбле, коротко глянул и закрыл папку. После этого он взялся изучать раздел «Улицы» в почтовом справочнике. Наконец, поставив толстый том на полку, повернулся ко мне:
– Как вам рассказ Миллера? Что вы об этом думаете?
– Не знаю, что и сказать, – ответил я. – Мне показалось, что к нашему расследованию это все имеет весьма косвенное отношение.
– Думаю, очень скоро выяснится, так ли это, – проговорил Торндайк. – Я собираюсь предложить кое-что Миллеру. Кстати, он идет. Значит, закончил свои дела. Думаю, Миллер примет мой план, потому что очень хочет разгадать загадку…
Сыщик вошел и сразу заговорил о деле:
– Так что, доктор? Надеюсь, вы уже все обдумали и пришли к какому-то заключению?
– Да, – ответил Торндайк, – я пришел к заключению, что изложенные факты слишком удивительны, чтобы принять их за чистую монету. Тут что-то не так.
– Я и сам это чувствую, – согласился Миллер, – но пока не понял, где искать. Может быть, вы что-то нашли?
Торндайк улыбнулся:
– Ну, найти я, конечно, не нашел, но, полагаю, одно обстоятельство следует проверить. Понимаете, идентификация Крайла не представляется мне убедительной.
– А в чем отличие от случая с Бенделоу? – спросил Миллер.
– Ну, во-первых, Бенделоу идентифицировали две дамы, хорошо его знавшие и навещавшие во время болезни, а во-вторых, его кремировали, а значит, теперь уже проверить ничего нельзя.
– Но и с Крайлом то же самое, – возразил Миллер. – Он похоронен и лежит под землей на глубине в несколько футов.
– Но это случилось совсем недавно. Тело можно эксгумировать и провести окончательную идентификацию.
– Вас не удовлетворяет заключение доктора Ашера?
– Нет. Ашер видел его тяжелобольным, и Крайл, несомненно, сильно изменился с тех пор, как были сделаны фотографии.
– Это верно, – согласился Миллер. – Я помню, Уилсон говорил, что Ашер, глядя на фотографию, не был полностью уверен, что на ней его пациент. Жаль, что Уилсон увез фотографии с собой.
– Без фотографий можно обойтись, – сказал Торндайк. – У вас есть его отпечатки пальцев. И если покойного эксгумировать, снять отпечатки, – а по времени это еще возможно, – и сравнить с теми, что у вас, то это развеет любые сомнения.
Сыщик задумался:
– Но ордер на эксгумацию не так легко получить. Я должен предъявить комиссару серьезные основания. Вы действительно сомневаетесь, что тот, кто лежал в гробу, – Джонатан Крайл?
Торндайк кивнул:
– У меня есть подозрение, что Крайл в гробу – не тот Крайл, чьими отпечатками вы располагаете.
Миллер встал и взял шляпу.
– Хорошо, доктор, мне этого достаточно. Я не стану допытываться о причинах ваших сомнений, все равно вы их не назовете… Но я давно вас знаю, а потому уверен, что у вас есть серьезный повод. Думаю, мне удастся получить ордер.
Детектив ушел, а Торндайк повел меня в свой клуб накормить ленчем, прежде чем отпустить для исполнения обязанностей в мастерской.
Глава 16
Сюрприз для Миллера
Торндайк не ошибся. Суперинтендант Миллер очень быстро уладил формальности, необходимые для проведения эксгумации. Не прошло и недели после той беседы, как я получил от Торндайка записку приехать к нему на следующее утро в половине седьмого. Он даже предлагал переночевать у него, но я отказался, не желая беспокоить доктора без особой необходимости. Утром, наскоро позавтракав, я на первом трамвае отправился к нему и появился у его дома, где уже стоял наемный экипаж, ровно в шесть тридцать.
Торндайк и Миллер были готовы к выходу, у каждого в руке по сумке.
– Мы отправляемся на мероприятие, которое Льюис Кэрролл мог бы назвать «похоронами наоборот», – произнес доктор, глядя на меня. – В записке я этого не указал, но вы, наверное, сами все поняли.
– Спасибо, что пригласили, – сказал я. – Позволю себе заметить, что и Ашер был бы тут не лишний.
– Вот и Миллер так думает, – заметил он, – и вполне справедливо. Так что я договорился с Ашером, мы его захватим по дороге. Он сможет идентифицировать покойного и поможет Миллеру снять отпечатки пальцев.
– Доктор, я помню, вы сказали, что отпечатки могут оказаться другими… – проговорил Миллер.
– Это только мое предположение, – отозвался Торндайк, – но все же я удивлюсь, если обнаружится иное.
Сыщик ничего не ответил и молчал, пока мы не прибыли к дому Ашера. Тот ждал нас у открытой двери и быстро сел в экипаж. Из окон за нами наблюдали любопытные соседи.
