Он с усилием поднялся на одно колено.
В голове у него отдавалось каждое сердцебиение. Он потер ладонью затылок и попытался встать.
– Ты понимаешь, что на вершине пирамиды власти есть люди, который знают, что мы с тобой находимся здесь?
Уайетт отбросил оружие.
– Давай заканчивать.
– Есть ли в этом смысл? – Этот вопрос дал его желудку несколько нужных секунд, чтобы успокоиться. – И чего ты хотел? Чтобы те нью-йоркские полицейские убили меня? Или какой-нибудь агент секретной службы?
– Что-то в этом роде.
Малоун вглядывался в темноту, но видел только полуразвалившиеся стены и старые балки. Птичья вонь не исчезла и усилила его тошноту.
– У меня попал в беду друг, – сказал он Уайетту. – Стефани Нелл. Человек, которому ты только что позволил уйти, работает на людей, которые, видимо, держат ее в плену.
– Это не моя проблема.
Малоуна охватил гнев. Он бросился вперед, стиснул в руках Уайетта, и по инерции они оба упали на пол.
Но ударились не о камень, треск дал понять, что они упали на древесину. Та почти не оказала сопротивления, и под общей тяжестью они провалились.
И продолжили падать.
* * *
Хейл тянул время, пытаясь найти вход в душу Шерли Кэйзер. Решил сыграть на сочувствии.
– Мои предки, – сказал он, – служили этой стране до того, как она была создана. А теперь правительство хочет судить меня и моих компаньонов, словно уголовников.
– Почему?
Пистолет по-прежнему был наведен ему в пах, но Хейл велел себе не выказывать страха.
– Мои предки сначала были пиратами, потом каперами. Мы жили на этой земле почти триста лет. Мы стали для неоперившихся колониальных войск их военным флотом, уничтожали британские суда во время Войны за независимость. Без нас не было бы Соединенных Штатов. С того времени мы оказывали подобные услуги многим администрациям. Мы патриоты, Шерли. Мы служим своей стране.
– А при чем тут я? Скажи, почему ты использовал меня, чтобы убить Дэнни Дэниелса?
– Не я, – объяснил он. – Это мои компаньоны, тайком от меня. Узнав, что они сделали, я пришел в ярость.
– Значит, они подслушивали мои разговоры?
Осторожно. Эта женщина не дура.
– Нет. Подслушивал я. Хотел узнать что-нибудь, способное помочь нашему положению. Я знал о твоей дружбе с первой леди еще до того, как с тобой познакомился.
– Так объясни, почему мне не следует делать из тебя сопрано.
– Ты будешь скучать по моему баритону.
– Опять обаяние. Должна отдать тебе должное, ты не сдаешься.
Хейл передвинулся в постели.
Она крепче сжала пистолет.
– Успокойся, – сказал он. – Просто облегчаю нагрузку на кое-какие старые мышцы.
– Что ты делал с тем, что слышал по телефону?
– С большей частью? Ничего. Но когда узнал об этом полете в Нью-Йорк, сообщил о нем компаньонам. Поскольку Белый дом не объявлял об этом путешествии, мы решили, что перед нами может открыться возможность. Обсудили этот вопрос, но решили не действовать. К сожалению, мои компаньоны передумали и не потрудились сообщить об этом мне.
– Ты всегда был таким хорошим лжецом?
– Я не лгу.
– Ты использовал меня, Квентин.
В голосе ее не было ни презрения, ни гнева.
– Значит, ты приехала сюда и заманила меня в постель, чтобы застрелить?
– Я решила тебя слегка использовать.
– Шерли, мы с женой давно живем порознь. Ты это знаешь. У нас с тобой были очень разумные отношения. Сейчас, когда мы разговариваем, люди убирают у твоего дома прослушку. С этим покончено. Разве нельзя просто забыть? Теперь наши отношения могут стать еще более разумными, когда…
– Когда мы знаем, какой ты лжец и обманщик.
– Шерли, – заговорил он мягким голосом. – Ты не наивна. Мир сложен, и всем нам приходится делать все возможное, чтобы выжить. Достаточно сказать, что положение мое почти отчаянное, поэтому я избрал средства, которые, думал, смогут принести результаты. Я лгал тебе. Поначалу. Но когда мы узнали друг друга, это изменилось. Ты знаешь, что я не мог лгать во всем – хотя бы потому, что только что произошло. Ты волнующая, яркая женщина.
Пистолет смотрел все туда же.
– Ты разрушил мои отношения с первой леди.
– Ей нужна помощь психиатра. Ты это знаешь. Или, лучше того, позволь мистеру Дэвису быть ее наперсником. Он как будто нравится ей.
– Это не плотская связь.
– Уверен, что нет. Но все-таки связь. И ее огласки они не хотели бы.
– Что ты намерен делать? Шантажировать их?
– Это мне приходило в голову. К счастью, могут появиться лучшие решения этой проблемы. Так что их секрет в безопасности.
– Как утешительно.
– Может, опустишь этот пистолет, и доведем до конца наши новые отношения, основанные на взаимности, уважении и доверии.
Ему нравились ее глаза, такие синие, что временами казались фиолетовыми. Ее угловатые черты едва отражали возраст. Она обладала легкой грацией танцовщицы – была рельефной, с тонкой талией и пышной грудью. От нее исходил характерный запах духов с ароматом цитрусовых, сохраняющийся еще долго после того, как они расставались.
– Не думаю, что между нами возможны какие-то отношения, – наконец сказала она.
И нажала на спуск.
* * *
Нокс бросил лодку у берега и торопливо пошел к машине, оставленной у ряда закрытых лавок. Он был рад убраться с острова По.
Его смерть не являлась частью какого-либо уравнения.
Вокруг никого не было. Ему требовалось покинуть Канаду, притом быстро. Угнанную лодку завтра кто-нибудь обнаружит. Двух его сообщников найдут в форте. Один из них точно убит, другой – возможно. Никаких документов у них не было, оба жили в Нагс Хед на атлантическом побережье. Хейл уже давно поощрял желание членов команды уезжать из Бата в окружающие населенные пункты, чем дальше, тем лучше, но достаточно близко, чтобы при случае прибыть в штаб в течение двух часов. Многие были холостяками, как эти двое, практически не имели привязанностей. Когда тела опознают и выяснится, что они работали в усадьбе, появится полиция. Начнется расследование. Но на Содружество работало много адвокатов. Это не станет проблемой.
С другой стороны – Андреа Карбонель.
Она представляла собой проблему.
Ему надоело жить в страхе. Надоело оглядываться. Надоело беспокоиться. Хороший квартирмейстер никогда не подверг бы себя такому риску.
Однако он это сделал.
Год назад Нокс мог бы остаться в форте Доминион и сражаться с Джонатаном Уайеттом. Но он уже избрал иной курс, не связанный ни с долгом, ни с наследием. Он просто хотел скрыться, чтобы его не убили ни правительство, ни Содружество.
Теперь он просто выживал.
И Джонатан Уайетт не был его врагом. Как, собственно, Квентин Хейл или другие капитаны.
Они ничего не знали.
Все знала только Андреа Карбонель.
Бат, Северная Каролина
Хейл услышал, как щелкнул курок, но выстрела не последовало.
Кэйзер улыбнулась.
– Следующий патрон будет боевым.
Он не усомнился в ее предсказании.
– Ты хоть понимаешь, в какое положение меня поставил? – спросила она. – Возможно, Полин Дэниелс больше никогда не будет разговаривать со мной.
– Они знают, что я подслушивал ваши разговоры?
– Они обнаружили твое маленькое устройство на заднем дворе.
При мысли о двух людях, посланных туда извлечь эту аппаратуру, Хейла охватил страх. Была ли там засада?
– Шерли, ты должна меня выслушать. На карту поставлено больше, чем твоя гордость. Против меня и моих компаньонов было восстановлено все правительство США. Мне нужны союзники, а не новые враги. С женой я уже давно развелся. Лучше всего было бы, чтобы ты находилась здесь постоянно, – он сделал паузу. – Надеюсь, для нас обоих.
Ему требовалось связаться с Ноксом и заняться положением дел в Виргинии. Теперь это стало даже важнее происходящего в Новой Шотландии.
– Ты всерьез думаешь, что это повлияет на меня? – сказала она. – Предложение брака? Квентин, мне не нужен муж.
– Что тебе нужно?
– Может, ответишь на вопрос? Ты удерживаешь в плену женщину по имени Стефани Нелл?
Он хотел было солгать, но снова передумал.
– Она враг. Ее послали сюда, чтобы нас уничтожить. Я захватил ее из самозащиты.
– Квентин, я не прошу оправданий. Я только хочу знать, здесь ли она.
В голове у него зазвучал сигнал тревоги.
Как она могла узнать о Стефани Нелл?
Существовал лишь один ответ. Ей сказал кто-то знающий. Не будь она голой, он бы забеспокоился, нет ли у нее микрофона. Одежда и сумка волнений не вызывали, потому что находились в соседней комнате за закрытой дверью.
– Шерли, ты должна понимать, что время сейчас непростое. Я делал то, что должен. Ты поступила бы так же. Собственно, не так ли поступаешь сейчас? Защищаешься, как только можешь.
* * *
Кассиопея хотела поспорить с Эдвином Дэвисом, но знала, что своей и Коттона интуиции нужно доверять.
