– Не может быть! Вы при мне никогда не упоминали имена других жертв. – Теперь финансист не отрываясь смотрел на Томаса.
– Ну, как же… Корнуоллис, Стэнли, Уайт, Каделл, Балантайн и вы, – хмуро ответил тот все тем же ледяным голосом. – Особенно Балантайн. Ведь и труп-то на его ступенях оставили именно для того, чтобы привести его в ужас, а может быть, и подвести под арест за убийство. И именно поэтому Уоллес сначала попытался убить Коула, а тот смог отбиться и сбежал. – Томас не сводил взгляда с лица банкира. – А потом этот бандит решил использовать Слинсби, которого хорошо знал и который был так похож на Коула… Именно в карманы Слинсби он подсунул счет Коула, ну и, конечно же, табакерку Балантайна.
– Гениально… – Таннифер тоже не сводил глаз с суперинтенданта. Он приоткрыл было рот, чтобы облизать губы, но передумал.
– Не правда ли? – согласился Питт, не отводя своего взгляда. – И если бы кто-нибудь из членов комитета, так же, как и Балантайн, стал бы интересоваться несоответствием больших денежных сумм и малым количеством детей в приюте, то шантажист легко заставил бы их замолчать.
Парфенопа смотрела прямо на Томаса. Между бровей у нее пролегла морщина, а рот скривился.
– А почему это так важно, что детей было мало, а денег много, суперинтендант? – спросила она. – Наверняка вопросы появились бы только в том случае, если б денег оказалось мало? И почему мистер Каделл хотел заставить всех замолчать? Я этого не понимаю.
– Ответ на этот вопрос было не так просто найти. – Теперь Питт говорил с ней, а не с банкиром. – Все дело в том, что комитет вложил деньги в этот приют, и в него направлялись дети со всего Лондона. И этот же приют приносил хороший доход: за годы сумма составила многие тысячи фунтов. Потому что дети там надолго не задерживались. – Он посмотрел на удивленное лицо женщины, полное эмоций, и вдруг почувствовал приближение чего-то ужасного. Но ярость полицейского не позволяла ему остановиться. – Понимаете, этих детишек продавали для работы на фабриках, мельницах и в шахтах – особенно в шахтах, потому что там они могли проникать в места, недоступные для взрослых людей…
Дама побледнела, попыталась вздохнуть и закашлялась.
– Мне очень жаль, – извинился Томас. – Мне очень жаль, миссис Таннифер, что приходится говорить с вами об этом. Но именно из доходов от этой торговли оплачен ваш прекрасный дом и шелковое платье, которое на вас сейчас надето.
– Этого не может быть! – вырвался у жены финансиста из груди пронзительный крик.
Суперинтендант достал из карманов документы, конфискованные в приюте, и показал ей.
С умоляющими, наполненными ужасом глазами Парфенопа повернулась к мужу.
– Дорогая, эти дети были в основном из Ист-Энда, – попытался объясниться банкир. – Они уже давно привыкли к тяжелому труду. Ведь это же не были дети людей нашего круга! Им все равно пришлось бы работать, где бы они ни были. А так по крайней мере им был гарантирован кусок хлеба.
Женщина словно превратилась в глыбу льда.
– Парфенопа! – В тоне ее супруга появилось нетерпение. – Прошу тебя, возьми себя в руки, дорогая. Ведь это все реальности нашей жизни! А эта ситуация касается вещей, о которых ты ничего не знаешь. Ведь ты даже не представляешь себе…
– Лео Каделл не был ни в чем виноват! – взвизгнула миссис Таннифер, и в ее крике послышалась агония; теперь ее голос звучал хрипло и ничем не походил на тот красивый голос, который все присутствующие слышали несколько минут назад.
– Совершенно верно. Он не был виноват в шантаже, – согласился Зигмунд. – Однако шантажист никогда ничего не требовал, кроме ничего не стоящих побрякушек. – Он взглянул на жену с раздражением. – Но я уверен, что Каделл был виновен в том, что использовал красоту своей жены для продвижения по карьерной лестнице, что было, как минимум, не совсем красиво, и застрелился, испугавшись разоблачения. Вина иногда может сотворить с человеком странные вещи.
Но его супруга и не думала успокаиваться: она была охвачена такими глубокими и сильными эмоциями, что ее лицо походило на ужасную перекошенную маску, на которую было страшно смотреть.
– Тебе известно, в чем его хотели обвинить… – прохрипела она.
– Тебе лучше пойти и лечь, – сказал Таннифер более мягким голосом, и его щеки слегка порозовели. – Я позову твою горничную. И сам приду к тебе сразу же, как только разберусь с Питтом и… – Он сделал неопределенный жест в сторону Телмана. – Не знаю, как там его зовут.
– Нет! – Парфенопа отступила на несколько шагов, повернулась и выбежала из комнаты, оставив дверь не до конца закрытой.
– Суперинтендант, должен сказать вам, что вы удивительно неуклюжи. – Зигмунд повернулся лицом к Томасу. – Могли бы и не описывать все моей жене в таких деталях. – Он посмотрел на бумаги, которые Питт все еще держал в руке. – Если у вас есть, в чем меня обвинить, то давайте отложим этот разговор до того момента, когда рядом со мной будет сидеть мой адвокат. Я стану разговаривать с вами только в его присутствии. А сейчас мне надо идти к моей жене и попытаться объяснить ей суть этого бизнеса. Она довольно наивна в том, что касается повседневной жизни, и очень идеалистична, как это часто бывает у женщин.
И, не ожидая ответа полицейского, банкир повернулся и вышел из приемной в холл.
В глазах Телмана, когда он посмотрел на своего начальника, можно было прочитать ярость, разочарование и требование справедливости.
Суперинтендант направился к двери, однако не успел он до нее дойти, как раздался выстрел, а затем послышался звук падения тела.
Питт бросился вперед и влетел в холл в сопровождении Сэмюэля.
Парфенопа стояла на ступенях лестницы с дуэльным пистолетом в руке. Руки она держала перед собой, спина ее была прямой, а подбородок – высоко поднятым.
Зигмунд Таннифер лежал перед нею на плиточном полу, и из дырки на его лбу, прямо над переносицей, выступила кровь. На его лице застыло выражение удивления и неверия.
Телман наклонился к телу, но все было понятно и так. Банкир был мертв.
На ступени со стуком упал пистолет, выпавший из рук его жены. Миссис Таннифер смотрела прямо на суперинтенданта.
– Я любила его, – произнесла она довольно твердым голосом. – Я готова была пойти на все, чтобы только защитить его. И я… я сделала… это… Я переоделась помощником садовника и убила Лео Каделла, потому что была уверена, что он шантажирует Зигмунда чем-то, чего тот никогда не совершал, и хочет уничтожить его репутацию. Я знала, где найти Каделла. Предсмертное письмо я сделала на нашей собственной бумаге так, чтобы оно было похоже на те письма, которые получал Зигмунд… то есть которые он составлял. – Она попыталась засмеяться, но тут же закашлялась, борясь с удушьем.
Томас сделал шаг по направлению к ней.
Неожиданно все ее тело затряслось, как в агонии. Несчастная женщина как будто прощалась с любовью, потерянной честью и жизнью. Она протянула руку за спину и достала из-за пояса юбки еще один пистолет, парный тому, который лежал на полу у ног Питта.
– Нет! – выкрикнул суперинтендант, бросаясь вперед.
Похоже было, что этот крик успокоил миссис Таннифер, и она совершенно хладнокровно, держа пистолет двумя руками, вложила его себе в рот и нажала на спуск.
Прогремел еще один выстрел.
Томас поймал женщину на руки в тот момент, когда она падала лицом вперед. Парфенопа оказалась такой легкой, словно вообще ничего не весила. Помочь ей уже было нечем – она была мертва.
Теперь для Парфенопы Таннифер все было в прошлом: предательство, горе и непереносимое чувство вины.
Полицейский осторожно поднял ее на руки, не обращая внимания на кровь и на то, что ей теперь уже не требовалась нежность. Парфенопа была женщиной, которая любила отчаянно и без оглядки, отдавая всю себя человеку, осквернившему ее мечты, и поэтому она уничтожила себя, пытаясь спасти хоть частицу того, чего никогда не существовало.
Томас держал ее очень осторожно, как будто она могла понять, что он чувствует, как будто его сострадание было для нее важно.
Затем Питт переступил через Таннифера, и Телман, с белым как полотно лицом и склоненной головой, открыл ему дверь в приемную.
Разновидность латуни с содержанием меди 88–97 % и цинка до 10 %.
Здесь и далее: об этом подробно рассказывается в романе Э. Перри «Находка на Калландер-сквер».
Здесь и далее: об этом подробно рассказывается в романе Э. Перри «Смерть в поместье Дьявола».
Королевские Шотландские Серые (ныне – Королевский полк Шотландских Серых драгун) – подразделение Британской армии, основанное в 1678 году. При Ватерлоо Серые произвели одну из самых известных как по своей отваге, так и по своему безрассудству кавалерийских атак в истории.
