Джек Ритчи
Собственное мнение
Джон Джордж Ричи родился в 1922 году в Милуоки, штат Висконсин. После службы в Тихом океане во время второй мировой войны, Ричи решает заняться писательским трудом. Первый рассказ «Always the Season» он продал в 1953 в «Нью-Йорк дейли ньюс». Джек Ричи скончался в 1983 году в возрасте 61, оставив более трёхсот опубликованных новелл, написанных в разных жанрах.
Посмертно в 1987 был опубликован необычный роман «Tiger Island», в котором основное внимание на сосредоточено проблемах человеческих взаимоотношений.
Я выжимал около восьмидесяти миль, но на прямой, ровной дороге казалось, что скорость вдвое меньше.
Глаза рыжеволосого паренька, который слушал автомобильный радиоприёмник, были блестящими и несколько диковатыми. Когда сводка новостей закончилась, он выключил звук.
— Пока они нашли семь его жертв. — Он вытер рукой уголок рта.
— Я слышал, — кивнул я.
Я снял одну руку с руля и потёр затылок, пытаясь ослабить напряжение.
Он посмотрел на меня и хитро улыбнулся:
— Ты из-за чего-то нервничаешь?
Я бросил на него быстрый взгляд.
— Нет. С чего бы мне?
Он продолжал улыбаться.
— Полиция блокировала все дороги на пятьдесят миль вокруг Эдмонта.
— И это я тоже слышал.
Паренёк почти хихикал.
— Он слишком хитёр для них.
Я взглянул на сумку на молнии, которую он держал на коленях.
— Далеко едешь?
Он пожал плечами.
— Не знаю.
Паренёк был немного ниже среднего роста и хрупкого телосложения. Он выглядел лет на семнадцать, но, поскольку у него был детский тип лица, мог быть лет на пять старше.
Он вытер руки о штаны.
— Ты не задумывался, что заставляет его делать это?
Я продолжал смотреть на дорогу.
— Нет.
Он облизнул губы.
— Может быть, им слишком много помыкали. Всю его жизнь кто-нибудь всегда давил на него. Кто-то всё время решал за него, что делать и чего не делать. В какой-то момент это давление стало невыносимым.
Паренёк пристально смотрел вперёд.
— Он взорвался. У каждого есть свой предел. Потом что-то рвётся.
Я ослабил ногу на акселераторе. Он посмотрел на меня.
— Почему ты сбавляешь скорость?
— Мало бензина, — сказал я, — бензостанция впереди — первая, которую я вижу за последние сорок миль. Может быть, другая будет ещё через сорок.
Я свернул с дороги и остановился на стоянке рядом с тремя бензоколонками. Пожилой мужчина обошёл машину и приблизился со стороны водителя.
— Наполните бак, — сказал я, — и проверьте масло.
Паренёк рассматривал бензостанцию. Это было небольшое здание, единственная постройка в океане пшеничных полей. Окна были пыльными. Я едва мог различить внутри настенный телефон. Парень покачивал ногой.
— Старик долго копается. Я не люблю ждать.
Он смотрел, как тот поднимает капот, чтобы проверить масло.
— Почему такие старики хотят жить? Ему бы лучше умереть.
Я зажёг сигарету.
— Он бы с тобой не согласился.
Парень снова посмотрел на бензостанцию и ухмыльнулся.
— Там есть телефон. Ты не хочешь кому-нибудь позвонить?
Я выпустил струю сигаретного дыма.
— Нет.
Когда старик вернулся, паренёк наклонился к окну:
— У вас есть радио, мистер?
— Нет. Я люблю, чтоб было тихо, — покачал головой старик.
— Точная мысль, мистер. Когда всё тихо, живёшь дольше, — ухмыльнулся парень.
Выехав на дорогу, я снова довёл скорость до восьмидесяти. Некоторое время парень молчал, а затем сказал:
— Нужна немалая выдержка, чтобы убить семерых человек. Ты когда-нибудь держал в руках пистолет?
— Я думаю, почти каждому приходилось.
Его вздрагивающие губы обнажали зубы.
— А ты когда-нибудь на кого-то наставлял его?
Я взглянул на него. Его глаза блестели.
— Это здорово — заставлять людей бояться тебя, — сказал он. — Если у тебя в руках оружие, ты уже больше не маленького роста.
— Да, — сказал я. — Ты уже не карлик.
Он слегка покраснел.
— Ты высочайший человек на свете, — сказал я, — до тех пор, пока ни у кого другого нет оружия.
— Чтобы убить, нужны крепкие нервы, — повторил парень. — Многие этого не знают.
— Один из этих убитых был мальчик пяти лет, — сказал я. — У тебя есть что сказать по этому поводу?
Он облизнул губы.
— Это могла быть случайность.
Я покачал головой.
— Никто так не подумает.
В его глазах как будто на мгновение мелькнула неуверенность.
— Почему, ты думаешь, он мог убить ребёнка?
Я пожал плечами.
— Трудно сказать. Он убил одного, потом ещё и ещё. Возможно, с какого-то момента ему стало безразлично, кто они такие. Мужчины, женщины, дети. Все они были одинаковы.
Парень кивнул.
— Может развиться вкус к убийству. Запросто. После нескольких первых уже перестаёт иметь значение. Ты уже к этому пристрастился.
В течение пяти минут он молчал.
— Они никогда его не поймают. Он слишком хитёр для этого.
Я ненадолго оторвал взгляд от дороги.
— Как ты себе это представляешь? Вся страна ищет его. Все знают, как он выглядит.
Парень пожал тощими плечами.
— А может, его это не волнует. Он сделал то, что не мог не сделать. Люди будут знать, что теперь он большой человек.
Мы молча проехали милю, потом паренёк повернулся на сиденье.
— Ты слышал его описание по радио?
— Конечно, — сказал я. — Всю прошлую неделю.
Он серьёзно посмотрел на меня.
— И ты не побоялся подсадить меня?
— Нет.
Он всё ещё хитро улыбался.
— У тебя что, железные нервы?
Я покачал головой.
— Нет. Я вполне могу испугаться, если на это есть причина.
Он продолжал смотреть на меня.
— Я вполне подхожу под описание.
— Это точно.
Дорога уходила вперёд, и по обе стороны не было ничего, кроме гладкой равнины. Паренёк хихикнул.
— Я выгляжу точь-в-точь как убийца. Все пугались меня. Мне это нравится.
— Я надеюсь, ты развлекался.
— За два последних дня полицейские трижды забирали меня на этой дороге. У меня такая же известность, как и у убийцы.
— Я знаю, — сказал я. — И я думаю, что ты получишь ещё большую известность. Я предполагал, что найду тебя на этой дороге где-нибудь.
Я сбавил скорость.
— А как насчёт меня? Подхожу ли я под описание?
Парень полупрезрительно усмехнулся.
— Нет. У тебя каштановые волосы. Он рыжий. Как я.
Я улыбнулся.
— Но я мог их перекрасить.
Глаза у парня расширились, когда он понял, что должно было случиться.
Он будет восьмым.
Как обычно, наша встреча проходила в одном из кабинетов ресторана «Блутов» на Шестой улице.
— Кто-то из нас троих убивает остальных членов клуба! — убеждённо заявил Альберт Флориан.
«Ты прав, — подумал я. — Интересно только: кто из вас, помимо меня?»
— Когда мы организовались в сорок шестом, — продолжал Флориан, — нас было двенадцать. В таком составе мы провели уже тринадцать ежегодных встреч. И теперь вдруг выясняется, что за последний год девять членов нашего клуба стали жертвами несчастных случаев со смертельным исходом. — Он хмуро оглядел нас с Джеральдом Эвансом. — Согласитесь, это выглядит довольно подозрительно.
Мы с Эвансом кивнули.
— Итак, Карсон, Эбернети и Томпкинс попали в автомобильные аварии… — начал перечислять Флориан.
С первыми двумя разделался я, причём очень просто. Их дома, как на заказ, стояли на высоких холмах, откуда к шоссе вели асфальтовые подъездные дорожки. Достаточно было ослабить тормозные колодки в машинах, и оба отправились на тот свет прямиком из своих гаражей.
Но кто убрал Томпкинса?
— Фелпс… Либо упал, либо сам прыгнул с крыши десятиэтажного дома…
Знали бы вы, как трудно в современном здании, оборудованном кондиционерами, найти окно, которое бы открывалось, да ещё достаточно широко! Пока я втащил старину Фелпса на крышу, намучился так, что потом неделю не мог разогнуться.
— Шеллера ударило током — в ванну упал радиоприёмник..
Да, это можно было принять за несчастный случай. Если не знать, что Шеллер предпочитал душ.
— Винтер случайно застрелился, когда чистил пистолет. — Флориан покачал головой. — А ведь он терпеть не мог оружия и дома ничего такого не хранил.
Лично я планировал столкнуть Винтера со скалы.
— Льюис попал под поезд…
Тоже не моих рук дело.
— Найсону на голову упал кирпич, когда он во время прогулки проходил мимо стройки. — Флориан зло усмехнулся. — Дело было поздно вечером, никакие работы уже не велись. И наконец, Додсуорт — упал в озеро с причала возле своего летнего коттеджа и утонул.
