Ознакомительная версия.
Люся воздела глаза к небу и постаралась сохранить спокойствие. Оказалось, что выждать десять минут было нетрудно, потому что легче всего ей сейчас было сидеть вот так, в одном положении, и не шевелиться. Выждав время, Люся снова набрала номер и принялась излагать Калерии Степановне свои мысли, надеясь услышать от той что нибудь интересное для расследования.
– Видите ли, мне Едякина показалась какой-то сомнительной дамочкой, страшновато с ней дело иметь. Вы не могли бы о ней хоть чуточку рассказать?
– Мне в отличие от вас она не показалась сомнительной, – ответила Калерия Степановна. – Продажу квартиры мы оформили легко. И ничего в моей памяти о ней не задержалось. Кстати, у меня имеется телефон ее подруги, у самой-то Едякиной телефона не было.
– Подруги, говорите? А как ее имя, где вы с ней встречались? – встрепенулась Люся, и тут же в голову ее будто винтился раскаленный шуруп. – Общались мы по телефону. Если вам надо, я номер скажу. Звать ту женщину Арина Николаевна Львова. А где же у меня ее телефонный номерок… Ага, вот, диктую, записывайте.
Записав номер телефона подруги Едякиной, Люся поблагодарила собеседницу и отключилась. Теперь бы с этой Львовой встретиться… Но как-нибудь так, неназойливо. И как-нибудь в другое время, сейчас уж больно мучило Люсю нездоровье.
В дверь ворвалась мокрая Василиса с Малышом. Осень сурово вступила в свои права и теперь ежедневно выливала на город тучку-другую дождя.
– Продрогла, как не знаю кто, – стуча зубами доложила Вася. – Ну как, ты отошла от вчерашнего? Это же надо было столько выпить! Ты просто самоубийца. На вот, купила тебе, может, легче станет. Выпей и ложись, отлеживайся. Ты вчера, конечно, вела себя непотребно, но и дохлая ты мне не нужна. А сейчас на тебе лица нет.
Василиса протянула подруге бутылку нарзана и настояла на постельном режиме.
– У Едякиной, оказывается, имелась близкая подруга – Львова Арина Николаевна, – слабо заговорила Люся с кровати. – Вот я и думаю, не она ли отправила Аллу Титовну на вечный покой?
– У тебя какие-то странные ассоциации сегодня – если подруга, значит непременно должна свою товарку в темном подъезде грохнуть. А то еще лучше – переделать подругу в мужика!
– Вася, не мели ерунды.
Василиса прошла в ванную, и теперь ее голос доносился уже оттуда:
– Люся, ты не представляешь, что на улице творится… Люсь! Ты не видела мой махровый халат?
– Надень тот, зелененький, ситцевый. И вылазь быстрее, надо же и правда Львовой, подруге Едякинской, позвонить.
Василиса не стала капризничать и вскоре уже названивала по нужному номеру.
– Нам, знаете ли, – щебетала она в трубку, – необходимо встретиться. Мы по поводу вашей подруги, Едякиной Аллы Титовны… Ну, это не по телефону. К какому часу к вам можно подъехать? Через часика два? Понимаю, конечно, муж уедет, и мы сможем совершенно свободно… А адрес? Хорошо, через полчаса мы будем… Ах да, конечно, ровно через два часа, нет-нет, не раньше.
Но даже и через два часа Люся не смогла восстановить пошатнувшееся здоровье. Нет, она, конечно, поднялась и даже дотащилась до прихожей, но там ноги ее подкосились, и Василиса едва успела подставить подруге свое могучее плечо.
– Так, решено – я еду одна. И с этой женщиной я собиралась поймать преступника! Не вздумай тут без меня снова напиться!
– Ва-а-асенька, – проблеяла Люся, ненавидя свой предавший ее организм. – Ва-а-ся, может, перезвоним и отложим встречу на завтра? Все-таки опасно одной тебе туда ехать. А вдруг и правда эта самая Львова прикокошила несчастную Едякину?
– Я приму меры предосторожности, – уверенно проговорила Василиса, доставая из пыльного ящика с елочными украшениями неиспользованную хлопушку. И строго предупредила: – Если придет Антон Петрович, двери не открывай. Мало ли какие у него намерения.
Василиса печально взглянула на Люсю, потом подумала минутку, приложилась губами к потному лбу подруги и вышла. Люсе сейчас полагалось рвать на себе от отчаяния волосы и заламывать руки, кляня себя, непутевую. Но самобичевания не получилось. Напротив, Людмила Ефимовна, едва дотронувшись головой до подушки, провалилась в лечащий похмелье сон.
Василиса прибыла по адресу Львовой чуть позже назначенного. А если точнее – на три минуты позже. Едва она прикоснулась к кнопке звонка, как дверь распахнулась и на пороге показалась худенькая приятная женщина лет тридцати пяти.
– Это вы мне звонили? Проходите! – весело защебетала она, приглашая гостью в комнату. – Вы хотели поговорить по поводу Аллочки? Ну что вы в дверях стоите? Проходите же.
Василиса окинула окружающую обстановку внимательным взглядом. Комната была довольно серенькой, неуютной. Хозяйка, между прочим, никак не была похожа на нищую и в квартире прямо ярким пятном смотрелась. «М-да-а, – подумала Василиса, – сама-то яркая, а вот гнездышко свое не любит. Обстановочка тут, точно в затрапезной гостинице».
– Так о чем вы хотели поговорить? – снова улыбнулась Львова, расставляя на столике чашечки с кофе. Кстати, кофе оказался неплохим, крепким, ароматным и по-настоящему вкусным. – Почему вы решили у меня про Аллу расспрашивать?
– Потому что больше не знаю, к кому обратиться. А вы, я слышала, дружили.
– А почему так печально? – снова усмехнулась Львова. – Я и сейчас с ней дружу.
Выглядела Арина Николаевна довольно легкомысленной. Василиса даже не могла себе представить, что бы было с ней, если бы, не дай бог, что-то случилось с Люсей, а эта… точно канарейка, щебечет, порхает по комнате с кофейными чашками, и никакой тебе печали! Даже неприлично! Василиса сложила губы куриной гузкой и назидательно произнесла:
– Я скорблю. Конечно, Алла Титовна немного меня… как бы это сказать… немного меня надула… на двадцать тысяч, но все равно, мне жаль человека!
– А что такое?– удивилась Львова.
– Ну как же что! Вы разве не в курсе? Алла Титовна погибла! Ее застрелили! – воскликнула Василиса.
– И когда это успели? Она же вот только что от меня убежала! – вскочила с кресла Львова.
Василиса пристально пригляделась к собеседнице.
– Как это только что от вас убежала? Ее убили уже неделю назад.
– А! Вы так шутите, да? – рассмеялась вдруг женщина, чем разозлила Василису окончательно.
– Нет, не да! – хлопнула по столу ладошкой разъяренная Василиса. – Какие уж тут шутки, если я сама лично на ее трупе сидела. Вот этой самой задни… простите.
– Хочу вас заверить, что вы ошиблись, – по-прежнему без капли волнения заявила Львова. – Алла действительно только что была у меня, и, если бы я знала, что вы придете ко мне говорить о ее смерти, непременно бы ее задержала. Думаю, о таких вещах вам лучше поговорить с ней самой.
– Хорошо, я знаю, где она проживает. Сейчас же заеду к ней, – попыталась Василиса поймать своего собеседника на вранье.
– Зачем же ждать? – ухмыльнулась та и быстренько нажала на кнопочки телефона. – Алло, Аллочка? Это Ариша…. Я понимаю, что у тебя сотовый и деньги капают, но тут ко мне ворвалась неизвестная особа, которая утверждает, что ты свое отжила…. Да нет, она говорит, что тебя застрелили… Вот ты ей сама это скажи!
И Львова поднесла к уху Василисы трубку.
– Алло! – донесся до нее чуть грубоватый голос. – В чем дело? Кто вы?
– Я – Василиса Олеговна. Помните, вы мне ремни свои спихнули, а потом еще к нам с подругой домой приходили? А потом вас убили в нашем подъезде… – растерянно заговорила Василиса.
– Что ремни спихнула, помню, что к вам приходила – тоже. А вот убивать меня никто не убивал. Вы что, свихнулись?
– Ну как же… Я еще случайно на ваш труп села, помните?
– Издеваетесь?! Когда это вы на моем трупе сидели? Слушайте, не морочьте мне голову!
– Подождите, не кладите трубку! – разволновавшись от совершенно непонятного поворота дела, закричала Василиса. – Нам надо обязательно поговорить. Когда к вам можно заехать?
В трубке какое-то время помолчали, потом голос зазвучал снова:
– Сейчас меня в городе нет. Разве вам Арина не сказала? Так вот, у нее в воскресенье день рождения, и я буду непременно. Приходите и вы.
– Во сколько? – крикнула в трубку Василиса, но телефон уже исходил короткими гудками. Львова сидела с презрительной ухмылкой на лице и покачивала ножкой.
– Ну? Что вам сказал труп?
– Он сказал, что у вас в воскресенье день рождения. Просил, чтобы я пришла. Вы не против? Я ненадолго, мне же только с Едякиной переговорить.
– Ну что ж, если иначе от вас не отвяжешься, приходите. К трем часам, не забудете? – вздохнула хозяйка квартиры и поднялась, показывая тем, что аудиенция закончена.
Домой Василиса вернулась сама не своя. Она ничего не понимала. Ну хорошо, она могла ошибиться, но милиция! Они ведь совершенно точно установили, что Едякина Алла Титовна скончалась от пулевого ранения в голову. И соседка ее по квартире… Правда, она не говорила ничего точно, но ясно выразилась: с Едякиной что-то такое случилось, смертельное. Но тогда с кем же сейчас говорила Василиса по телефону?
Ознакомительная версия.
